я сидела как на иголках, а минуты, как назло, тянулись медленнее обычного. Заполняя бумаги, я зависала над каждым документом по несколько минут, пытаясь вчитаться и понять смысл текста. Наконец, смена подошла к концу и я, еще раз быстро проведав своего пациента и убедившись, что новых серьезных травм нет, отправилась на встречу с надзирателем.
***
— Что случилось, Эмбер? — сразу встретил меня вопросом Энтони. Возле него уже стояло несколько пустых чашек из-под кофе. Было видно, что он давно меня ждет, хотя я приехала вовремя. — Не пойми меня неправильно — я был бы рад, если бы ты просто захотела выпить со мной кофе, — улыбнулся надзиратель, — но чувствую, что беседа будет не светской.
— Ты прав, — ответила, присаживаясь напротив. — Я здесь из-за Райнера. Что-то меня беспокоит. И дело не только в том, как с ним обращаются. Когда он поступал, случайно не ты дежурил? Видел его документы?
— Нет, не я, — разочаровал меня Энтони. — Этим вообще не надзиратели занимаются. Но даже если ты получишь его выписку, думаешь, это что-то изменит или прояснит? Очнись, Эмбер! Ты что, детективов пересмотрела? В таких документах обозначены только личные данные вроде пола, возраста, веса и тому подобное, которые сразу отправляются и к тебе тоже. Ну еще судебное заключение, — добавил он немного подумав. — Срок уголовного наказания, категория, возможность УДО и прочее. Что тебе даст эта информация?
— Ты прав… — сказала я, немного подумав. — Но я не знаю, с какого конца еще подойти.
— Ни с какого, — отрезал мой собеседник. — Не лезь в это дело. Занимайся своей работой. Это просто очередной заключенный. Поверь, даже самым отбитым придуркам из наших скоро надоест так тщательно отрабатывать свой гонорар.
— Не надоест, — в этом вопросе я могла быть категорична. — У него, похоже, напрочь отсутствует инстинкт самосохранения. Или это суицидальные наклонности так проявляются, не знаю. Но его шуточки и намеки не оставляют ни шанса на то, что кто-то из охраны смягчится. И дело даже не в этом, Энтони. Ты знаешь, что с момента убийства до его заключения в Белмарш прошло меньше недели?
Вот теперь надзиратель задумался. Он долго молчал, постукивая пальцами по столешнице.
— Это, конечно, странно. Но ты не адвокат и не полицейский. Оставь это, если не хочешь серьезных проблем.
— Но…
— Никаких "но", Эмбер. К нам иногда попадают странные заключенные и их вина не всегда так очевидна, как хочется. Но ты не сможешь с этим ничего сделать. Во-первых, чаще всего их нахождение в тюрьме продиктовано интересами очень влиятельных людей. Во-вторых, это не значит, что они невиновны.
Наверное, было глупо надеяться, что Энтони чем-то мне поможет, но я все равно ощутила разочарование. Я еще немного посидела, допивая свой чай, и покинула кофейню. Завтра у меня был выходной, а это означало три вещи. Первая — можно выспаться. Вторая — послезавтра придется отдежурить сутки. Третья — у меня появилось время, чтобы разобраться в этом деле без помощи надзирателя, и, кажется, я знаю, с чего мне начать.
***
— Здравствуйте. Я ищу Карлу Браун, — обратилась я к скучающей официантке.
Половину своего выходного я потратила на то, чтобы найти любую информацию о жертве Райнера. Я сделала логичный вывод, что если о самом заключенном ничего неизвестно, то можно более подробно узнать о погибшей. Не то чтобы я собрала полное досье, но просмотрев весьма обширную подборку фотографий в ее социальных сетях, поняла, что эта симпатичная смуглая девушка работала в баре в центре города. И сейчас я собиралась отыгрывать роль ничего не подозревающей старой подруги.
— Карла? — глаза девушки расширились, а на лице отразилась какая-то потерянность. — Так… Она умерла.
— ЧТО? — я попыталась сделать максимально ошарашенный вид. Актриса из меня, конечно, так себе, но я старалась изо всех сил. — Как? Когда? — с этими словами я опустилась за ближайший столик, вцепившись в него пальцами.
— Чуть больше двух недель назад, — ответила официантка, присев рядом. Сейчас, когда день едва перевалил за середину, посетителей в баре не было, и она явно была не прочь со мной поболтать. На ее лице, помимо ужаса, прослеживалось возбуждение от хорошей сплетни, которую можно пересказать. — Ее убили. Я же говорила ей не крутить романы с клиентами, но она никогда не слушала.
— Как убили? Это произошло прямо тут?
— Нет, конечно. Простите, а вы ее подруга?
— Алиса, — представилась я вымышленным именем. — Мы вместе учились. Если честно, давно не общались. Я недавно приехала в город, хотела с ней встретиться, — я судорожно вздохнула, прикрывая глаза.
— Я Бекки, — представилась моя собеседница. — Карла здесь познакомилась с каким-то парнем. Такой привлекательный брюнет. Ушли они вместе. В этом ничего странного не было, на нее часто обращали внимание. Красивая девушка-бармен всегда пользуется успехом, — с грустью сказала моя собеседница. — На следующий день она не вышла на работу. Мы сначала даже не поняли, в чем дело — подумали, слишком увлеклась новым романом. А еще через сутки к нам пришла полиция, и выяснилось, что этот самый парень ее убил.
— Как ее семья? — продолжала я допрос, изображая убитую горем подругу, но нарвалась на странный взгляд официантки.
— Так не было у нее никого. Отец бросил ее еще в младенчестве, а мать давно умерла. Ты разве не знала?
— Но мне казалось, что она живет здесь не одна, — это был выстрел наугад, чистой воды авантюра, но она принесла свои плоды.
— Ах да, Хасан. Он был ее соседом по квартире, но я не могу сказать, что они были близки.
— Ты не подскажешь мне адрес? Мне бы хотелось с ним поговорить.
Бекки уже начала смотреть на меня с легким подозрением, но адрес все же продиктовала. Также я узнала у нее, где была похоронена Карла. Не для того, чтобы ее навестить, а просто для отвода глаз. Ведь именно это должны узнавать близкие в первую очередь.
***
Стоя перед дверью, на которой еще виднелись обрывки полицейской ленты, я с завидным упорством жала на звонок, хотя надо было уже давно понять, что мне никто не откроет. Нужно наведаться сюда в другой день. Но я слишком настроилась на то, что узнаю сегодня как можно больше и просто не могла отступить. В итоге мое терпение было вознаграждено.
Из соседней двери выглянуло заинтересованное лицо женщины неопределенного возраста. Есть такая категория дам, по которым невозможно понять — им сорок пять или семьдесят. Обычно это или ухоженные бизнес-леди, которые в свои семьдесят выглядят на сорок пять, или забитые жизнью женщины, которые в сорок пять похожи на старух.
