Наташа поморщилась, Бес продолжил. — Когда элита согнала с ближайшей округи заражённых, то удерживать их уже не было возможности. И он, понимая, что не дождётся нас пустил и в стаб. Но саму элиту не показал.
— Почему? — спросил я.
— Я всегда стараюсь влезть в шкуру преступника. Так вот если бы я хотел, чтобы моё инкогнито оставалось и дальше, то пустив в стаб заражённых нет гарантий, что не останется свидетелей. Свидетелей, которые запомнят элиту с человеческими глазами. А зная кто едет в головной машине, то…
— Они сразу догадаются откуда растут ноги, — подхватил я. — А мы всё же узнали, благодаря Гному.
— Да. У него не было полной уверенности в том, что битва не затянется и тогда подойдут основные силы, но они будут в лучшей позиции и из тех же танков порешат всех сразу.
— Короче говоря, он облажался со временем из-за того, что мы так медленно ехали и не смог дальше сдерживать заражённых, — подытожил я.
— Не он не смог, а элита не смогла. Он же только её натравил, Лесник, — поправила меня Наташа.
— Логично. Зверюги ломанулись, быстро всех сожрали, потому как народ с похмелья даже не отстреливался. Он нас не дождался, сел в свой лимузин и укатил дальше.
— Вместе с элитой, — вставил Гном. — Основной косяк заражённых ушёл в другую сторону. А ты, Лианка всё торопила колонну. Вот был бы тебе сегодня и Вавилон, и Пикадилли вместе взятые.
— Да уж, Гном. Твоя флегма нас спасла, — согласилась жена.
— Остаётся понять, кто укатил с Острова раньше нас, — задумался Бес. — И этот нолд давно без намордника.
— С хорошей легендой, раз знает и о лаборатории, и о нас. Прилип где-то на самом верху. Надо сделать запрос в Остров, кто пропал из окружения мэра, — заметил я.
— Что-то мне говорит, это была не последняя наша встреча. Из Гранитного свяжемся, — пообещал Бес.
— Если бы не Гном, мы так и не узнали, — сказал я всем. — Вот недаром человек белую жемчужину съел.
— Белую? — выпучила глаза Люська.
— Ага, — заулыбался молодой человек.
— Не фига себе. Первый раз вижу человека, употребившего белую. Говорили, что Удмурт под белой ходит из Острова. Знаете такого?
— Знаем. Когда говорили? — спросил её Бес.
— Года два назад. Как только я здесь появилась, — Люська поедала Гнома глазами и смотрела на него как на божество.
— Врали. Он её неделю назад только проглотил, — отмахнулся Бес.
— Ну всё равно… круто же наверное? — Люська с благоговением рассматривала следопыта.
— Меня Гном зовут. Ощущения самые позитивные, — признался паренёк и мне показалась, что между ними проскочила искра симпатии.
— Меня Люська. Я говорила уже. Мне тридцать лет, — девушки взглянули на неё с интересом, сама она тянула максимум на двадцать два, двадцать три. — Я здесь два года, в этом вот стабе. Как нашли меня стронги, так и живу здесь. Жила, то есть. Ой, а как же я теперь?
— Люся, скажи-ка мне такую вещь, — спросил её я, — за эти два года на ваш стаб часто нападали заражённые?
— Ни разу! После того как выбили муров, незадолго до моего появления, на стаб вообще никто не нападал.
— Понятное дело. Из Острова, два раза в неделю патруль ходил до Брестской крепости и обратно, — сказал Бес.
— Раз ты местный, то должен знать легенду, — тихо сказала Люська.
— Какую ещё? — спросил Бес.
— Про колдуна.
— Я местный фольклор не очень хорошо знаю и здесь был только два раза, — пожал плечами Бес.
— У нас все знали. Короче, легенда не легенда, но по ходу реально было. Ходили слухи, что глубоко в лесу живёт колдун, который может подчинять себе заражённых. Не знаю о ком вы говорили, но он не нолд. Он в этих краях уже лет десять обитает. Говорили также, что муры отдавали ему по человеку каждый месяц, и он запретил заражённым трогать стаб. Потом пришли мы, прошло два года и вот походу у колдуна терпение кончилось. Или он вспомнил, что мы не платим ему дань, — зловеще проговорила Люська зыркая глазами по сторонам.
— Ты походу сама тронулась, Люсьен? — спросила Лиана.
— Чего же они. Отдали бы тебя колдуну, — поддакнула Наташа.
— Стопэ, — гаркнул я. — Почему, ты так уверена, что это не нолд?
— Ну а кто? В лесу сидит десять лет.
— Если он глотнул местного грибка, то для него ход на его планету закрыт, — утвердительно сказал папаша Кац. — Это я вам, как знахарь говорю.
— Вот видишь, вполне может оказаться внешником, — согласился Гном.
— Тогда непонятно, как он одновременно жил в лесу с элитой. И находился рядом с Удмуртом.
— Вопрос! Гном, ты бы смог найти его убежище в лесу? Может там есть ответ.
— Нереально. Прежде чем я возьму след, придётся половину заражённых в лесу перебить.
— Понятно, это вариант отпадает.
— Даже белая не поможет? — спросила с надеждой Люська.
— Люсьен, дорогуша, мы здесь все под белой, как ты выражаешься, — авторитетно заявила Лиана. — Это не гарантия, просто у нас один дар стоит на максимум и всё.
— Все? — я думал, что она сейчас шлёпнется в обморок. — А где вы столько набрали?
— По-разному, — туманно ответила Наташа. — Жемчужина там, жемчужина здесь. Лесник килдингов обесточил, глупый скреббер попался под руку, грохнули. Нолды прилетали, у них отобрали.
— Кто вы такие, мать вашу! — Люська аж привстала с кресла.
— Мы? Команда мечты, — подмигнула ей Наташа.
— И броневик вы тоже отжали? — прошептала Люська, теряя сознание.
— Нет, нам его подарила Жанна из Центра. Слышала о такой? — небрежно спросила Лиана.
— Ага, у нас были люди из Центра. Жанна крутая. Вы крутые, а я теперь бездомная, — чуть не плача сказала Люська.
— Не вешай нос, я дам тебе чёрную жемчужину. Осядешь в Гранитном, невидимость дар редкий, найдётся и для тебя работа, — попытался успокоить я её.
— А с вами нельзя? Надоела мне та «работа», — девки только и ждали это вопроса.
— Нам твои умения вряд ли понадобятся, — намекая на её профессию, ответила Лиана.
— Ну как, ты себе представляешь свою невидимость в бою? — тактично спросила Наташа.
— Невидимость, то да. Не нужна, но у меня есть второй дар! — тихо ответила Люська.
— Два года и два дара? — оживился папаша Кац.
— Он сам проснулся в результате стресса, — почему-то замялась Люська.
— Ты, позволишь я тебя осмотрю? Я знахарь.
— Тоже под белой? — усмехнулась Люсьен.
— Тебе же сказали, что все, кто здесь сидит пробовали белую, — успокаивающе ответил папаша Кац приближаясь к ней как факир к змее.
— Не врёте?
— А смысл?
— Я боюсь.
— Чего? — папаша Кац подобрался к Люське и взял её за руку.
— Вы не убьёте меня?
— Что ты, дурочка. Мы своих не трогаем, — Кац положил ей руки на затылок, и они оба
