Ознакомительная версия. Доступно 15 страниц из 71
Кристина ушла, а я, набравшись наглости, позвонила лечащему врачу на домашний, и сказала, что приду завтра за рецептом на гормоны. Затем разложила справки об отсутствии половых инфекций на пледе, сфотографировала, и отправила Марату на телефон.
Пусть будут у него, хоть и не просил.
Папку со всеми больничными выписками спрятала как следует, приготовила борщ. Как вернулась с Южной Америки, так и не могу насытиться: борщ, щавелевый суп, селедка под шубой. Но чаще всего борщ.
Вышла из душа, взглянула на часы — скоро Марат приедет, если не появятся какие-то срочные дела. Лучше бы они появились, какой смысл в сексе с защитой лично для меня? А без защиты он не станет, пока я «не на таблетках».
— Все равно, нужно быть готовой, — пробормотала, и надела красивое, атласное белье. Подумав, натянула на ноги чулочки и пояс, а сверху накинула халат-кимоно.
Когда Марат говорил про мою квартиру, я из чувства противоречия заявила, что все у меня шикарно, а на самом деле… обычная квартира. Я только недавно ковер со стены сняла, и обои поменяла. А из новой мебели здесь только икеевский стол. Но, в общем-то, нормальная квартира. Главное, что чисто.
Только Марата здесь не представляю. В его дорогущем пиджаке, с часами, стоимостью как две эти квартиры. Закрываю глаза, пытаюсь представить этого мужчину здесь, и не могу. В роскоши — могу, а здесь… здесь — ну никак.
— Вот и посмотрим, — пожала я плечами, и нанесла на губы увлажняющий бальзам.
Как раз в это время в дверь громко постучали, проигнорировав звонок.
Три громких стука. И я пошла в коридор, уже зная, кто за дверью. Мне даже в глазок смотреть не нужно для этого.
Открыла дверь, и улыбнулась.
— Проходи, — впустила Марата, нервно веселясь про себя: в костюме я его в интерьере своей квартиры не представляла, но он и не в костюме.
В джинсах и худи. А рост… я так и думала. С таким мужчиной только на каблуках, пожалуй.
— Может, чай? Кофе? Или поужинать хочешь? — забормотала я, снова разнервничавшись. — И… ой, у меня тапочек нет, это ничего?
Что я несу! Какие, к чертовой матери, тапочки?! И будто такой человек будет мой борщ уплетать, тьфу!
— Буду. И чай, и кофе. Потом, — Марат не позволил мне отойти, прижал к стене. — Сначала трахну тебя.
Я шумно выдохнула. Марат приподнял меня одной рукой под ягодицы, и вжался бедрами.
А затем поцеловал.
Глава 5
МАРАТ
Зажег вторую сигарету. Затянулся, втянул в рот, а затем и в легкие дым, и выдохнул в открытое окно.
— Брат, одного инвалида в семье мало? Тоже хочешь?
— Из-за сигарет? — усмехнулся, и снова затянулся.
— Что случилось?
Обернулся, отвернувшись от открытого окна, и взглянул на старшего брата. Смотреть на него — так себе удовольствие, вечное напоминание о прошлом.
— Что случилось? — повторил Егор.
— Веснина помнишь?
Брат слабо хлопнул по инвалидному креслу, и слабо усмехнулся.
— А ты как думаешь? Смогу я его забыть?
Ну да, вряд ли можно забыть того, кто искалечил так, что с кресла не встать никогда. И никакие деньги не помогут, никакие врачи, никакие президентские клиники, и даже лучшие реабилитологи мира.
— Сегодня дочка его приходила на собеседование. Дочка Веснина, — бросил, затянулся еще раз, и стряхнул пепел прямо на пол. — Продажника нового искали, месяц набирали каких-то идиотов. По телефону не могли общаться, не то, что продавать.
— И?
— И я сказал, чтобы все резюме показывали мне на планерке. Резюме тех, кого пригласили на собеседование. А там она. Резюме дочери этой мрази.
Днем просматривал резюме, отданные мне директором по персоналу, и зацепился за знакомую фамилию. Сразу же велел звать ее прямо ко мне.
— Веснина Алика Владимировна, — повторил я ее имя.
— Ты ведь искал его? — брат скривился, схватился за бок — ничего у него не болит, он давно не чувствует ничего, кроме слабости и температуры. А вот фантомные боли его изводят часто. — Сейчас, получается, нашелся?
— Нет. Нашлась только его дочь. Папаша надежно схоронился.
Та еще мразь, одиннадцать лет назад превратившая моего старшего брата в изломанное существо.
До сих пор помню тот день, когда узнал все. Впахивал, как ненормальный, после универа, карьеру строил. Домой только переночевать возвращался, чтобы снова на работу. Жили мы в обычной девятиэтажке, и в нашем доме пропала девчонка. Ни я, ни брат с ней не общались, она просто стреляла у него сигареты иногда.
И вот, пропала.
Родители её шум подняли, а я пропустил — работал, просто слышал, что два дня вроде этой девки дома нет. Забыл, забил, плюнул. А потом случилось…
Егор просто стоял во дворе, машину решил продать, ждал покупателя. А приехала полиция — только не та, которая людей защищает, а та, которая пытками выбивает признания. Брата забрали только на основании того, что иногда он курил вместе с этой пропавшей Светой.
Сначала угрожали. Утверждали, что всё знают, просили признаться, чтобы срок был небольшой. Ну, поссорились, ну изнасиловал, а затем убил. Явку с повинной обещали оформить, срок маленький дать на этом основании, а там и амнистия к очередному празднику.
Брат в отказ — не общался, не трогал, не убивал. Но этим лишь бы раскрыть дело поскорее, чтобы премия, и звезды на погонах. И плевать, что даже тела нет, а значит, и дела.
Егор уже потом, когда в себя пришел, рассказал: били его так, что думал — умрет. И не только кулаками, а током пытали по приказу Веснина Владимира. И брат в открытое окно сиганул, просто чтобы из кабинета этого убраться.
А этаж был четвертый.
Дальше была реанимация, мне не до этого Веснина было. И девка эта пропавшая вернулась домой — загуляла просто, а потом страшно было к родителям возвращаться, но смелости набралась, и явилась домой. А брат почти овощ.
— Не ищи его, это того не стоит. Здоровье мне не вернуть, а ты забудь, — через силу процедил Егор.
— Что, простил?
— Не простил, но ты не лезь.
— Мне вот что интересно — куда Веснин пропал? Я эту гниду искал, карты пробивал, локации — тишина, — захлопнул окно, и опустился в кресло. — Одиннадцать лет тишины, а я не только в России искал. Везде. Детективов нанимал, причем не кого попало, и ничего — пропал вместе с женой и дочерью в один момент одиннадцать лет назад, как сквозь землю провалился. К матери его ездил, к бабке Алики, та тоже ничего не слышала — куда сын пропал, куда внучка пропала? И тут вдруг внучка объявилась. Алика.
— Она-то вообще ни в чем не виновата — девчонка эта. Сколько там ей? Двадцать лет?
Ознакомительная версия. Доступно 15 страниц из 71
