— Ладно, подумаю. Может, и поеду.
— Думай быстрее, я после завтрака буду заказывать билеты на самолет.
— А можно, я интерьер немного обновлю, Миша? Тяжело жить прошлым.
— Можно. Только дизайнера найми.
— Я сама дизайнер. Ты не знал? Я курсы закончила. Теперь бы еще в институт поступить на отделение дизайна и рекламы. Хочешь, новый проект нашего дома покажу?
— Хочу.
Нина подскочила со своего места и бросилась в гостиную за планшетом.
Вернулась, присела ближе к дяде, и начала показывать чертежи.
— А про институт, что молчала? Это же год целый упустим теперь… — стараясь ничем не выдать, что не понимает ее чертежи, заговорил он.
— Ладно, попробуем пробить задним числом. Может, примут еще документы.
— Я смотрю. Только не показывай мне чертежи, покажи уже готовые картинки. У меня с черчением всегда плохо было.
И она принялась листать картинки, попутно рассказывая, как будут выглядеть гостиная и столовая после обновления.
Потом взглянула на дядю и поняла, что он ее почти не слушает.
Покачала головой, отложила планшет в сторону. Налила себе чай в красивую фарфоровую чашку с блюдцем и села рядом с ним в свободное кресло.
— Знаешь, я все же полечу с тобой в Москву, — решила она. — Три года я жила взаперти. Пора сменить уныние на позитив.
— Отличная мысль, — с сожалением заглянув в свою пустую чашку, подмигнул племяннице Михаил. — А вопросами интерьера займемся по возвращению из нашего небольшого путешествия.
— Значит, едем? — лукаво сверкнула карими глазами Нина.
— Едем, — довольный ее согласием на поездку, ухмыльнулся Воронов.
Глава 4. Михаил… На следующее утро самолет уносил Михаила и его племянницу в столицу. Обновленный и стильный, с аккуратно подстриженной темной бородой и новой прической, в дорогом кашемировом пальто и костюме, он горел желанием поскорее встретиться со старым другом. Непривычно горела нетерпением и Нина. Она никогда бы не призналась дяде, что с того момента, как ей исполнилось тринадцать, Олег был ее единственной любовью. Она любила его тайно и безответно, и каждая встреча с этим красивым взрослым мужчиной была счастьем для неокрепшей юной души. Увы — Олег никогда не обращал внимания на нескладную девочку-подростка. Да и как можно о таком думать, когда у него полный дом младших сестер ее возраста?
А она, опаленная неразделенной любовью, каждый раз вздрагивала от мысли, что Олег женится, и ее счастье померкнет навсегда.
Годы шли, но Олег оставался холостым.
После трагедии он часто звонил Нине. Помогал деньгами, искал адвокатов, способных вытащить оставшегося в живых дядю из тюрьмы. Только вот лично они не виделись с тех пор, как Нине было тринадцать. И теперь она волновалась. Глаза подкрасила ярко, губы. Платье самое лучшее, самое красивое надела под пальто. То, которое так шло к карим глазам и освежало и без того красивое лицо. Все это на обычную тихую Нину было совсем не похоже, и у девушки замирало сердце при мысли о том, что Миша догадается, отчего она так прихорашивается.
Но нет — у дяди были свои думы. Тяжелые, невеселые. И внезапно распустившийся цветок по имени Нина он воспринимал как само собой разумеющееся обстоятельство. Как-никак восемнадцать девушке исполнилось. Глаз да глаз за ней теперь, до самой свадьбы. Без охраны из дома не выпустишь.
Посадка прошла без приключений. Спустя три часа самолет выпустил шасси и устремился к посадочной полосе.
Москва — богатая, роскошная — предстала взору во всей красе.
Вышли. Михаил поправил ворот пальто и уже собирался идти за багажом, как вдруг заметил знакомый профиль. Удивленно приподнял густую темную бровь. Не ожидал, что Олег приедет их встретить.
Высокий, деловой, с уверенным блеском в серых глазах, в распахнутой серой дубленке — Олег Дучидзе лучисто заулыбался и широкими шагами двинулся навстречу гостям.
У Нины больно кольнуло сердце. Тонкие девичьи руки сжали ремешок сумочки, колени задрожали. Чувство, которое едва теплилось в сердце все эти годы — полыхнуло внезапно ярким огнем. В голове зазвенело от напряжения. Это он, он. Тот, кто каждую ночь приходил к ней в грезах. Взрослый, уверенный в себе, с едва наметившимися морщинками вокруг глаз мужчина. Самый родной, самый любимый.
Это его голос успокаивал ее по телефону, не давая отчаиваться и сорваться в бездну после смерти родителей. Его сильные руки невидимо поддерживали и присылали ей деньги на существование. Он сражался за освобождение Миши из тюрьмы, как лев, наплевав на вздорного мэра Елену Ховански. Он добился того, что делом Миши заинтересовался следственный комитет, а Елена поджала хвост и отступила.
Что такого, что он старше ее одиннадцать лет? Разве это много, когда любишь?
Мужчины крепко обнялись.
— С возвращением тебя, Михаил. Не представляешь, как я рад встрече.
— А как я рад, — хрипло усмехнулся гость.
— Здравствуйте, Олег Нодарович, — зазвенел тонкий девичий голосок за их спинами, и мужчины разом повернулись.
— Нина… Это ты? — опешил Дучидзе.
— Я…
Произнесла, и ощутила, как сухость опалила горло. Щеки вспыхнули алым румянцем.
— Какая ты красавица, — не веря себе, озадаченно потер гладко выбритый подбородок Олег. Серые глаза засветились теплом.
Потом, будто очнувшись, он заторопил гостей.
— Так, поехали скорее ко мне домой. Отдохнете, а вечером приглашаю вас в ресторан. Отказы не принимаются. Надо Нине «Москву-сити» показать. Когда еще прилетите.
А Нина — ни жива, ни мертва от счастья. Надо же, приглянулась. Подметил, что красивая. То ли еще будет. Она на вечер еще одно платье с собой взяла. По-настоящему откровенное, взрослое. И сапоги на каблучке, такие, что стройные ножки подчеркнут. И дорогие духи, и яркую помаду.
Миша будет бурчать, придется накидку из норки взять. Мысли кружились, вертелись в девичьей голове счастливым вихрем, а машина с личным водителем везла их троих по Москве.
Олег оживленно показывал освещенные скудным октябрьским солнцем достопримечательности, будто невзначай поглядывал на Нину. Все не мог поверить, что перед ним не ребенок, а прекрасный едва распустившийся цветок.
Вот и приехали. Какая просторная квартира у Олега! А какая светлая! И панорамные окна в гостиной и столовой. Именно такие, как Нина всегда мечтала.
— Поверить не могу, что ты больше не маленькая девочка! — помогая девушке снять пальто, все улыбался Олег.
