мечта человека, который смотрит не на содержимое а на яркую обертку. Не принижаю способности пекаря, но могло быть действительно лучше.
Впрочем, свое фи я засунул далеко и надолго, как и Лже-Казимир, по взгляду которого на свою мышцу было ясно что он уже оценивает сколько должен себя истязать, чтобы вытравить эти калории раз и навсегда.
Анна же… Ну было видно человека, который впервые за многие годы отметил день рождения как принято. Я в процессе наших посиделок смог вспомнить, что в нашем бедственном положении было вообще не до изысков и бессмысленных трат. Даже на такую малость как кусочек торта. В эти моменты предыдущий владелец позволял себе быть максимально холодным по отношению к любимой сестренке.
В общем, закончилось все «пищевой комой». Так что мы вдвоем с бессознательной девушкой на руках сели в транспорт и вместе с минимум людей отправились за город. Где после долгого пути через сомнительные тропы вышли к одинокому домику на отшибе, сделанному из древесины настолько черной, что он казался созданным из углевых стержней.
Мы направлялись прямо ко входу. Все выглядело заброшенным, здесь давно не было ноги человека. Точно ли это дом Лже-Казимира? Я уже готовился к потенциальному бою, если что-то пойдет не так.
Впрочем, этого не произошло. Нажав куда-то и произведя стук определенным способом, каждый раз посылая аргу, парень вскрыл дверь, казавшуюся хрупкой. Но стоило ей отвориться, как ее толщина красноречиво говорила, что ее даже средневековый таран бы с первого раза не взял. Впрочем, это не означало что ее нельзя было спалить, верно?
— Вот здесь можно говорить что угодно. Мореная аргой древесина не пропускает вовне ни единого звука. — Сказал он более уверенно.
Что же, попросив подождать, он не соврал. Пришла пора докапываться до истины. Вернее, слушать его точку зрения…
Глава 3
(81). Наглая просьба
Мы сели за видавший лучшие годы стол, еле отодвинув стулья, которые казалось созданы не из древесины а камня, потому что ну не может дерево столько весить в моем представлении. Однако прикосновения к нему было достаточно чтобы понять, что да, это действительно черное как смола дерево без единого мазка краски. Основная сложность была даже не в их весе а в том, что они буквально вросли в пол.
Обстановка вокруг не особо предполагала к ведению секретных бесед. Скорее к обсуждениям старика и старухи, когда же они будут подновлять дом. Атмосфере так же не помогала летающая в свете солнца, еле пробивающегося сквозь зеленоватое оконце, пыль. А так же сопящая и пускающая слюни Анна, которую мы безжалостно кинули на какую-то не слишком удобно выглядящую лавку. Но пищевую кому девушки, наевшейся тортиками на годы вперед, так просто не перебить.
Впрочем, даже в таких условиях, первый и самый важный мой вопрос не заставил себя долго ждать. Даже если он знает там все будущее, и прочие сверхъестественные вещи, то сейчас мне это было менее приоритетно, чем узнать следующее.
— Кто ты все-таки такой?
На его лицо наплыла небольшая тень. Впрочем, было видно, что он ожидал что все начнется именно с этого. Поэтому он совершил глубокий вдох, развалившись на не слишком удобном стуле. И ответил с небольшой улыбкой, явно решив меня спровоцировать.
— Я Казимир Опавский.
Мне кажется, или у меня глаз задергался? А нет, не кажется, еще и нога подключилась к концерту. Я всеми силами подавлял желание устроить здесь и сейчас этому подлецу ультранасилие. Впрочем, он успел продолжить говорить после специально взятой паузы и только этим себя спас.
— Знаю о чем ты сейчас думаешь, но это правда. Чисто технически, я настоящий Казимир. Ты же не будешь спорить что ты это он? Ты же живешь в этом теле меньше года. А настоящий — погиб.
Он развил мысль и, к моему ужасу, сказал секрет намного более чувствительный и неизвестный уже точно никому кроме меня. И ненароком зародил сомнение. Что я, вообще-то, здесь лишний. Вот только даже если я это знаю, у меня все равно от прошлого себя в голове есть только разрозненные факты, немного вбитого в голову насмерть общего образования и отдаленное представление о том, кем же я был до этого. Черт возьми даже моя настоящая внешность и имя сотаются в голове покрытыми туманной дымкой, не говоря уже о других знакомых из прошлой жизни!
И со временем, возможно благодаря этому, я вжился в роль неудачника-Казимира, которого своими действиями дошел до такой же теперь неудачницы-Миры, оставившей от старого себя лишь сюрприз между ног. И стал считать себя нормальным местным жителем, приспосабливаясь, попадая из-за своего положения в ситуации на грани фола, но чем больше шло времени, тем больше стиралось чувство, что я здесь неродной. У меня были более насущные проблемы, чтобы заниматься этими философскими измышлениями.
Так что слова парня напротив буквально выбили у меня почву из под ног. Даже дышать стало тяжелее. Будто непонимание и смятение первого дня в этом мире вернулись стократно. И, что еще хуже, он взял да положил ко мне на голову руку! Будто девку на грани плача успокоить решил! Ты меня по внешнему виду не суди, шкаф! Так что грубо сбросил его лапищу с себя и пригрозил кулаком.
— И откуда ты это знаешь? — Решил продолжить расспросы несмотря на то, насколько во рту было сухо после этой эмоциональной встряски.
— Потому что я этому причина. В мире не может быть двух одинаковых душ. Арга, спящая в твоем теле просто уничтожила в нем сознание, так как я сильнее. И она же притянула замену. Дальше можешь не расспрашивать, я говорю лишь следствия, которые подтвердил сам. Первопричина почему так происходит, мне неведома.
Он вновь загрузил меня, причем как бы не основательнее предыдущего ответа. Похоже верно говорили, что во многих знаниях многие печали. То есть буквально если бы не было этого здоровяка, то не было бы и меня. Не стоит конечно верить ему на слово, но он же просто бомбардирует меня этими фактами, не пытаясь как-то на меня давить или наоборот, сглыживать углы. Просто бьет в лоб. Частично заимевшаяся у меня дворянская логика прямо выла от того, сколько из ситуации «ты жив благодаря мне» можно потенциальных кабальных договоров вытянуть!
— Тогда откуда ты здесь взялся? — наконец понял я, что считая, самым первый свой вопрос самым важным, сильно опростоволосился. Потому что уже знал на него ответ, но отрицал все до последнего. Факты того что он даже в моей жизни и сестре разбирается больше моего уже наводили на нехорошие мысли.
— Из обреченного мира. — Ответил он коротко, снова беря паузу. Я начал замечать, чуть успокоившись, что он делает это не ради театрального эффекта а потому что ему действительно тяжело об этом всем говорить. Как будто он впервые раскрывает перед кем-то душу, вырывая из нее заржавевшие от пыли времен секреты.
Но все же, он смог продолжить.
— Век арги заканчивался. Она с самого начала времен была покорна человеку только на части планеты. Большая часть которой и проходит по границам Великой Словии. И упершись в предел, дальше которого дворяне, которые всегда были могучими светочами арги становились обычными людьми, страна ушла в затяжной кризис. А уж когда было подтверждено, что и в пространстве космоса наша сила не работает… Стало ясно, что даже если мы выживем, то когда человечество начнет колонизировать другие миры, мы просто растворимся, став точно такими же, как и остальные.
Он говорил вкрадчивым голосом комментатора, что словно читает выученную на зубок статью. Ноль эмоций, абсолютное спокойствие, лишь чуть тяжелый взгляд его глаз выдавал в этот момент, что он не какой-нибудь робот.
— По итогу был составлен амбициозный план. План расширения нашей силы, точнее возможности ее применения на территории всей планеты. Великая Словия остановила каток завоеваний, даже кое-где, где применение арги все еще возможно отойдя назад, создавая между остальным миром и собой буферы из варваров…
— Можешь дальше не говорить, все пошло не по плану и вы просто спалили планету? — Решил я попытаться тыкнуть в небо пальцем, не слишком довольный все более и более мрачнеющим лицом парня перед собой.
Если тебе настолько неприятно все это вспоминать и пересказывать, нахрена ты это делаешь? Или ты настолько предан своему
