Это просто одно случайное касание. Абсолютно целомудренное, абсолютно без подтекста. Да ко мне каждый день в метро прижимаются так, что после каждой поездки впору бежать за тестом на беременность!
И все же именно этот мимолетный контакт обнаженной кожи заставляет мое сердце пропустить еще один удар.
Так не бывает - чтобы разу в сердце.
Но именно это сейчас происходит, и чем больше я пытаюсь хватать воздух ртом, тем более многозначительно Меркурий щурится, разглядывая мои губы.
— Прекрати это немедленно, - еле-еле выдавливаю из себя что-то похожее на связную речь.
— Прекратить… что? - все с той же насквозь пропитанной фальшью наивностью интересуется он, одновременно как бы невзначай поглаживая потирая косточку моего мизинца по-мужски шершавым краем своей ладони.
— Смотреть на меня как на добычу.
Уже бессмысленно прятать пунцовы щеки или можно попытаться провалиться сквозь землю?
— Позвони мне, планетка с веснушками. После пяти. Договорились?
И даже не дав ничего толком ответить - резко встает и просто исчезает в абсолютно непонятном направлении.
Я только через минуту кое-как возвращаю способность дышать и не верю своим глазам, когда нахожу в телефонной книге контакт, подписанный как «Меркурий». С трудом держусь, чтобы не набрать его прямо сейчас, хотя это было бы логично - вдруг, это какой-то розыгрыш и вообще не его номер?
— Ущипни меня, - протягиваю Алёне руку.
А ведь и правда не спросил.
Глава вторая: Венера
Глава вторая: Венера
— Планетка с веснушками, - повторяю я уже, кажется, в сотый раз, нарезая круг. По крохотной кухне моей маленькой съемной квартирки. - Это так мило, правда? Да?
Оборачиваюсь на сестру в поисках поддержки, но она, если и слышит меня, то всячески делает вид, что абсолютно не понимает, что такого я нашла в двух простых словах. С деловым видом достает из громадных пакетов все наши хозяйственные покупки - разную мелочь, без которой невозможно наладить быть, но которой, как оказалось, набралось такая гора, что часть ее уже перекочевала со стола на диванчик.
— Меня так в первом триместре не тошнило, как от тебя сейчас, - наконец, выносит вердикт Алёна, придирчиво изучая упаковку губок для мытья посуды.
Квартира, которую я сняла, из разряда «дешевле, чем просто «очень бюджетно» - хорошо, что хоть «стиралка» есть и неплохая газовая плита, но о такой роскоши, как посудомоечная машина» мечтать не приходится, так что средство для мытья посуды и губки я купила в первую очередь. Судя по недовольному виду сестры - даже в этом я оплошала. Что поделать - впервые за двадцать два года я собираюсь жить совсем одна. В жилье, которое снимаю на деньги, которые тоже зарабатываю самостоятельно, давая уроки танцев в спортшколе. Деньги, прямо скажем, небольшие, но так я могу совмещать работу и свои личные тренировки. А если я буду трудиться еще упорнее, то рано или поздно обязательно стану Примой - мечта, которая, как я теперь думаю почти всерьез, родилась впереди меня.
Хотя, конечно, мечты - это три кита, на которых держится весь мой непонятный, сложный, запутанный внутренний мир, состоящий, как считают все мои родные, из сахарной ваты и плюшевых игрушек.
— Это одноразовые губки, - говорит сестра, и смотрит на меня так, будто я совершила что-то противозаконное.
— Они стоили недорого, - пытаюсь оправдать свою оплошность.
— Не все, что дешево - хорошо.
— Прекрати, ради бога. - Я немного раздражаюсь.
Вот так всегда - стоит дать «слабину» и все мои домашние норовят начать учить меня жизни. Все потому что я самая младшая, а передо мной - два брата и две сестры, и все, как считается в нашей шумной семье, прекрасно устроены в жизни. Хотя одна из сестер уже успела дважды побывать замужем и дважды развестись, и с тремя детьми переехала в родительский дом. Я не осуждаю, наоборот - если бы не это, я бы, возможно, еще какое-то время жила под крылом у родителей.
— Это же просто губки. - Хватаю пачку и наобум сую их в ящик под раковиной. Оттуда пахнет сыростью, так что мысленно делаю зарубку навести тут порядок в ближайшие свободные выходные.
Меня тяжело назвать идеальной хозяйкой и грязная посуда в раковине, оставленная на всю ночь, не испортит мой сон и не оторвет от просмотра интересного сериала, но я терпеть не могу пыль, а тем более - плесень. Не с моим «падким» на разные аллергии организмом.
— Надеюсь, ты не будешь ему звонить, - после небольшого молчания, говорит сестра. Это не вопрос - она нарочно заканчивает фразу безапелляционной точкой.
Я ставлю чайник и нарочно возмущенно гремлю посудой, пока раскладываю чайные пакетики и вскрываю пакет с печеньем. Вазы тут нет, да и вообще с посудой печальная печаль, так что ставлю на стол как есть - прямо в упаковке. Сестра режет лимон, бросает себе сахар.
— Ты знаешь, что я не сую нос в чужую личную жизнь и не люблю читать мораль, - все-таки возвращается к разговору, который я намеренно не стала поддерживать. - Но, серьезно, Вер - такие мужики дурочками вроде тебя обычно просто перекусывают, пока ищут более вкусное…
— … тело? - заканчиваю за нее.
— Блюдо, - поправляет сестра. Размешивает сахар очень аккуратно, чтобы не бряцать ложечкой о края чашки. - Я не хочу, чтобы ты отдала свое сердце человеку, который не в состоянии это оценить.
— Только потому, что он красавчик, он априори мудак?
Сестра - учительница младших классов по образованию, морщит нос.
— Слушай, я знаю, что делаю. И если я достаточно взрослая, чтобы работать и снимать жилье, то и для всего остального - тоже.
У нас случается короткая дуэль взглядами.
На этот раз победа за мной и сестра вскидывает руки в сдающемся жесте.
— Ладно, хочешь разбить лоб - вперед. Только хоть не на первом свидании, не в клубе и не забывай предохраняться!
— Фу! - фыркаю я, чувствуя себя мышью, которой дунули в нос. - Так вот, значит, какого ты обо мне мнения!
— Исключительно хорошего, именно поэтому боюсь, что твоя наивность пересилит голос разума!
Мы устраиваем шуточный бой на старых алюминиевых чайных ложках (я такие видела еще у прабабушки!), и только сигнал входящего звонка моего телефона помогает сестре буквально вырвать победу из моих рук.
Я хватаю телефон.
Смотрю на экран и моргаю, чтобы убедиться, что у меня не случился приступ сна наяву.
Там написано - «Меркурий».
Точно, именно так. И на часах еще даже нет четырех.
— Алло, - говорю очень тихо, прикладывая трубку к уху.
