звук шебуршащей листвы, пение птиц и ароматы цветения.
— Я больше ничего не ищу, — сообщила Луна. — Я просто хочу остаться здесь.
— Ты не можешь.
— В загробном мире я не чувствую смертей, — продолжила девушка. — Здесь мне спокойно.
— Мёртвые не могут умереть, но ты должна вернуться.
— Зачем? — Луна остановилась у розового куста и крепко сжала пальцами идеальный по форме бутон.
— Человек не должен обладать нашей силой.
— Если я не вернусь, то Талакар не достигнет бессмертия, — она сорвала цветок с ветви, но тот сразу рассыпался на множество лепестков, которые подхватил ветер.
— Теперь он знает, как его добиться. Думаешь, ты единственное наше дитя? Думаешь, ты первая, кого мать пыталась убить еще в утробе, а мы приняли в свои объятия? Рано или поздно он доберётся до других наших сыновей и дочерей.
— Так отправляйтесь за ним сами, — предложила девушка.
— Мы не можем. Ловушка, которую он возвёл, остановит нас.
— Тогда почему вы не помешали наместнику истреблять горожан? Вы могли не дать ловушке появиться.
— Смертные должны умирать. — Голос Смерти продолжал меняться от слова к слову. — Идём, я кое-кого тебе покажу.
Он был самым рослым мальчишкой в деревне. Девушки с юности обращали на него внимание, а другие мальчики пытались задирать. Но даже компаниями не могли его одолеть, то и дело оказываясь лицами в коровьих лепёшках. Арчера забавляло, как соседские парнишки из раза в раз старались опозорить его на глазах у девушек, но только сильнее опускали себя. Один мальчишка даже разрыдался и убежал, когда Арчер заставил его выпить тёплую конскую мочу. Его искали три дня, но даже тогда паренёк брыкался и отказывался возвращаться домой. Его пришлось силой волочь обратно.
Если б Арчер знал наперёд, то убил бы их ещё в детстве. Повзрослев, он обнаружил, что девушки вешаются на него с удвоенной силой, а молодые мужчины, равно как и в юности, не могут с ним соперничать ни в чём. Что было в их головах, когда они связали младшую сестру Арчера по рукам и ногам и пустили позади лошади? Животное протащило её по полям, счесав лицо и грудь, прежде чем та умерла.
Когда всё открылось, Арчер ничего не сделал убийцам своей малолетний сестры. Он подождал три года, прежде чем убить их. Время, которое, как ему показалось, не даст окружающим его заподозрить. Но жертвы знали. Знали, кто приходит за ними по очереди. Погибли они по-разному. Один сгорел заживо. Глотка другого была забита собственными окровавленными гениталиями. И только нахлебавшийся в детстве конской мочи умер со счёсанным о землю и камни лицом. Лошадь сама возвратилась в деревню спустя пару дней, без всадника на спине, но с мясным грузом позади. Тогда жители и поняли, кто стоял за всеми этими убийствами, но Арчера к тому времени уже и след простыл.
Арчер сбежал на другой конец страны, где его приютила состоятельная вдова, очарованная его молодостью и красотой. Он не сразу почувствовал к ней то, что испытывала к нему она. Женщина не обладала какой бы то ни было привлекательностью, но он ценил другие её качества, пока не поймал себя на мысли, что любит свою благодетельницу. Они прожили вместе почти пять лет, прежде чем он застукал её в постели с ещё более юным мужчиной. Не произнеся ни слова, ничего не сделав, даже не собрав свои вещи, Арчер просто ушёл. Боль от предательства пожирала его изнутри, но навредить любимой он не сумел.
Ночуя не первую ночь в лесу, одним утром мужчине послышался девичий голос средь деревьев. Ступая на звук, он отыскал красивую рыжую девушку у реки. Она омывала испачканные землёй ноги, громко пища от студёной воды. Гнев и обида на женщин вызвали у Арчера чувство возбуждения. Он не помнил, как набросился на неё. Как разодрал льняное платье. Как ударил девушку по лицу.
Рыжая девушка и рыжая женщина вместе дошли до маленькой ветхой хижины. Луна уже видела её в своём видении. Венок с колокольчиками всё также позвякивал, когда она прошла внутрь. Смерть не последовала за ней, оставшись стоять снаружи. Там на скамье под узкими полосами света, бившего из щелей, сидел мужчина. Красивый и гладковыбритый.
— Тебе так больше идёт, — проговорила Луна, указывая на открытый волевой подбородок.
Арчер взглянул на неё, разодетую, ухоженную, не пропахшую рыбой, и произнес:
— Такие как я обычно насилуют таких как ты.
— Как ты изнасиловал мою мать? — к холоду в голосе прибавилась щепотка злости. — Здесь я вижу души людей насквозь и знаю всё. Твою смерть я почувствовалась отчётливее остальных не просто так, всё из-за родства.
Арчер обомлел. Сначала стиснул зубы, затем приоткрыл рот, но слов из них не вырвалось. Находясь в ступоре, он молча пялился на девушку, которая тоже больше ничего не сказала. Переглядка продлилась несколько мгновений, пока вновь не зазвенели колокольчики, и в хижину не вошла Смерть. Рыжеволосая женщина сотней голосов заговорила с порога:
— Он отправится вместе с тобой. Поможет разобраться с Талакаром взамен на свою жизнь.
— Что же я должна сделать, родитель? — смиренно спросила Луна.
— Уничтожь один из элементов ловушки, тогда я смогу проникнуть в мир живых.
Мужчина встал со скамьи, Луна также двинулась к выходу, обходя огненную женщину, которая напоследок бросила ей в спину:
— Ты знаешь, что делать, дочь.
Луна остановилась всего на миг, но даже не обернулась.
***
Чёрные глаза распахнулись, таращась в дощатый высокий потолок. Луна лежала ровно на спине и уже не в склепе, а в одном из покоев поместья. Определить это ей помогло тепло жаровни и мягкая перина под головой. Подушек не было, как и одеяла. По рукам и ногам она оказалась связанна. Чёртов Талакар не был дураком и понимал, что дочь Бога Смерти может возвратиться из мёртвых. Так что он подготовился к её пробуждению, исключив вероятность побега. Подёргав конечностями, она ничего не добилась: верёвки оказались крепкими. Оставалось только ждать.
Арчер очнулся в полной темноте. Он не мог нормально дышать, сдавленный со всех сторон зловонными телами. Приложив всю силу, какую имел, он смог пробиться на самый верх холма, пробираясь сквозь раздутые останки, наступая на чьи-то лица. Хруст чужих костей сопровождал каждое его движение наверх.
«Трупы надо мной уже завоняли, — задумался Арчер. — Как давно я умер?»
Время в загробном мире текло иначе. Ему казалось, что он пробыл там не больше часа, но на деле отсутствовал целых пять дней. За это время холм успел подрасти, прибавив два слоя. Сидя на самом верху, он обратил внимание на
