Книга Обладатель - Юрий Иванович

Почти конец марта, а весна в этом году более чем поздняя. Снег. Холодно. Ещё и ветер продувает ледяной. Хорошо ещё, что под курткой теплый пуловер.

Иван Загралов продолжал брести по городу.

«Совсем недавно, в Индии, я ходил в шортах, а тут… До утра и замёрзнуть можно, если не найти тёплый угол… Куда податься? Кто из знакомых живет поблизости?.. Базальт!»

Илье Степановичу Резвуну это прозвище вполне подходило. Он был солидным, крепким, серьёзным, толковым и знающим. Кто ему дал прозвище Базальт, никто на фирме не помнил, но все к нему так и обращались. В особых случаях добавляя «уважаемый» или «господин».

Резвун и Загралов сошлись года два назад, при написании одной весьма сложной программы. Поработали вместе, поделились некоторыми своими взглядами на жизнь и незаметно перешли к более дружескому общению, хоть Илья Степанович и был на одиннадцать лет старше Загралова. В дальнейшем они частенько помогали друг другу в решении разных задач. Загралов и дома у него бывал, и адрес знал.

Заспанный Базальт открыл ему дверь и отступил на шаг:

– Ну и вид у тебя, Ванюша… Уф! И запах! Несмотря на то, что с морозца.

Ивану ничего больше не оставалось, как развести руками:

– От сумы и от тюрьмы не зарекайся.

– Это точно. Ну, давай, проходи, рассказывай.

Разувшись и сняв куртку, Загралов прошёл в гостиную и, млея от живительного тепла, присел на краешек стула:

– Попытаюсь покороче…

Базальт внимательно выслушал, потом принес махровый халат и банное полотенце:

– Давай в ванную! Одежду в стиральную машину и включай, у меня полный автомат. За ночь высохнет. Если что сложить нужно, там пакеты есть.

Всё-таки мытье оказывает на человека самое положительное влияние. Взбадривает, заряжает оптимизмом, каким-то магическим способом пробуждает силу воли, желание бороться, что-то делать, к чему-то стремиться, что-то познавать.

Так что из ванной Иван Фёдорович Загралов вышел в хорошем настроении. Базальт пригласил его на кухню. На столе стояли тарелки с колбасой и сыром и солидная сковорода с жареной картошкой.

– Угощайся и ложись спать, я тебе постелил на диване, – сказал Базальт. – А я пойду, мне засиживаться некогда, с раннего утра одно важное дело. Зато потом целый день свободен. Вернусь часам к одиннадцати. Завтрак сам себе сваргань, холодильник в твоём распоряжении. Подружки моей не смущайся…

Иван припомнил женские сапоги в прихожей и висящую на плечиках шубку и кивнул.

– …А в другой комнате мой школьный приятель спит, – продолжал хозяин квартиры. – Проездом в Москве. Часов в десять утра ему на вокзал.

– Понял. Веду себя как мышка, – пообещал ночной гость. – Спасибо огромное…

– Не за что. Всё. Пошёл я. И так меня заждались…

Насколько подруга Базальта его заждалась, стало понятно довольно скоро. Судя по доносившимся до Ивана звукам, подруга была горячая и ничуть не стеснялась присутствия в квартире кого-то еще, кроме нее и Базальта.

Поев, Загралов ощутил, как веки закрываются, словно под весом гирь, тело становится вялым от наваливающегося сна, и в сознании наличествует только одно желание: как можно быстрее добраться до выделенного ему дивана. Однако он пересилил себя, вымыл посуду, вытер стол и даже подмёл крошки с пола. Но только собрался выходить из кухни, как женский силуэт, размытый воздушной ночной рубашкой, промелькнул по тёмному коридору и скрылся в ванной. Пришлось ждать, пока дама примет душ и вернётся в спальню.

Войдя в ванную, Иван вынул из стиральной машины уже подсохшую одежду, взамен неё засунул куртку, шапочку и шарф, а выстиранное развесил на примыкающем к кухне балконе.

Сев на диван, Загралов вынул из пакета сигвигатор и принялся еще раз рассматривать его при свете придвинутой настольной лампы.

Штуковина была очень и очень удивительной. Во-первых, сам материал – ни в коей мере не пластик, по прочности, пожалуй, не уступающий титану, который Загралову несколько раз приходилось видеть и ощупывать. Но и не титан. Скорей некий сплав неизвестного состава.

Во-вторых, выпуклости-кнопочки. Они были разные как по высоте, так и по форме, цвету и даже шероховатости. Словно данной вещью мог пользоваться не только зрячий, но и слепой. Закрадывалось подозрение, что и звук мог различаться при нажатии.

В-третьих, оба стекла-экрана никак стеклом не были. Как и прозрачным пластиком опять-таки. Либо прозрачная сталь, либо некая модификация кристаллического углерода, по крепости не уступающая алмазу. Царапнуть было нечем, а постукивание ногтем и ключами от, увы, уже не его квартиры наводило именно на такую мысль.

В-четвёртых, у Ивана, как опытного специалиста, возникло впечатление, что данное устройство герметично и ему не страшны вода, пыль и грязь.

Наверное, можно было обнаружить и «в-пятых», и «в-шестых», но Иван положил сигвигатор под подушку, погасил свет и улёгся на спину. И понял, что вот так сразу не уснёт. Нажимать на кнопочки он не стал, рассудив, что если данная вещица сможет дать о себе знать и её засекут иными приборами, то пострадает от наезда не только он сам, но и приютивший его Базальт. А также ни в чем не повинный школьный товарищ и горячая любовница Базальта. Экспериментировать с кнопочками следовало только в тщательно экранированном помещении, и не факт, что голыми руками.

В голове сам собой возник вопрос:

«Могли сделать такое устройство на Земле?»

За этим вопросом стояли такие жуткие глубины, что Иван запретил себе думать об этом и постарался уснуть.