class="p1">Бросает девчонку и что-то выхватывает из кармана.
Нож?
Нет, кастет.
Ух ты! Резкий какой!
Едва не пропускаю прямой в голову.
Уклоняюсь в самый последний момент. Удар идёт вскользь, по щеке течёт что-то тёплое.
Похоже, губу разбил.
Не страшно. Шрамы лишь украшают мужчину.
Затягивать баталию не хочу. В настоящей драке ничего красивого нет, а дама и так напугана. Решит ещё, что спаситель страшнее насильников, вот смеху-то будет.
Резко ухожу от следующего удара и пробиваю поддых.
Гадёныш складывается пополам и начинает оседать наземь.
Упасть я ему не даю.
Ухватываю за одежду и несколько раз осаживаю башкой о колено.
Вот теперь, действительно, всё…
Вражины повержены. Всё внимание – даме.
Режим «спокойствие, только спокойствие» работает на три четверти.
Режим «обаяние» процентов на двадцать.
Форсировать смысла нет. Ситуация должна казаться естественной.
- Вы как, в порядке? Сами встать можете?
Протягиваю девушке руку, и ей больше ничего не остается, кроме как принять помощь от нежданного кавалера. Из одежды на ней только летнее платьице, да и то, похоже, разорвано. Спасённая тщетно пытается прикрыть декольте оторванным лоскутом. Я деликатно отворачиваюсь, снимаю с себя ветровку и, не глядя, отдаю даме:
- Возьмите… Возьмите-возьмите, я не кусаюсь.
Секунд через пять наклоняюсь и нашариваю на земле упавшую сумочку.
- Кажется, это ваше.
Девушка благодарно кивает.
Ей всё ещё страшно, но сейчас она, в большей степени, смущена.
Это хорошо, это правильно. Именно этой реакции я и жду.
Один из поверженных издает какой-то болезненный хрюк.
Дама предсказуемо вздрагивает и прячется за меня.
- Не бойтесь. Ничего они вам не сделают. Пойдёмте.
Беру её под локоток и увлекаю к аллее, где свет и где безопасно.
О побитых особо не беспокоюсь. Очухаются минут через десять. Несовместимых с жизнью повреждений я им не нанес…
Выбираемся из кустов.
- Может быть, вас проводить, а то мало ли что?
Пауза длится недолго. Ровно столько, чтобы принять ПРАВИЛЬНОЕ решение.
- Да, если можно. Спасибо.
Ого, какой у неё голос! Грудное контральто. В театре таким обладают «роковые красавицы».
Неспешно идём по дорожке.
Развлекаю спутницу досужими разговорами. Не потому что болтун, а потому что так надо. Приём срабатывает. Девушка понемногу успокаивается, искоса поглядывает на меня, улыбается, когда говорю что-то смешное. Пережитый страх уходит всё дальше и дальше. На выходе из парка она оттаивает окончательно.
- Меня Ира зовут. А вас?
- А меня Василий. Как кота.
Ира смеётся. Смех у неё замечательный. И это прекрасно.
Минут через двадцать доходим до её дома.
- Вот тут я живу. Большое спасибо, что проводили.
Сказала и словно бы ждёт чего-то. Стоит, теребит сумочку, разглядывает светящиеся окошки.
Я её ожидания не обманываю.
- А знаете, я ведь в точно таком же доме живу.
- Правда? – кажется, Ира обрадована. – А где?
Неопределенно машу рукой в сторону парка.
- Километра четыре отсюда.
- Ух ты, как далеко. А на каком этаже?
- На седьмом, в однушке с балконом.
- Вот это да! – девушка округляет глаза. – И я на седьмом. И тоже с балконом, однушка напротив лифта. Прямо как в фильме.
Я улыбаюсь и цитирую «Иронию судьбы»:
- Ага. Третья улица Строителей, дом двадцать пять, квартира двенадцать.
Ира снова смеётся.
- Вот здорово! А может, у нас и ключи одинаковые?
- Возможно.
- А давайте проверим.
Глаза у Иры блестят, она судорожно хватает меня за руку и тянет к подъезду, словно боится, что откажусь. Ага, как же! Я что, дурак? Зря, что ли, дрался из-за неё в парке и провожал до самого дома, с трудом сдерживая инстинкты и молясь, чтобы штаны раньше времени не порвались? Естественно, нет.
Без всякого зазрения совести, лелея в душе «тёмные» мысли, соглашаюсь подняться наверх и проверить замки.
Мои ключи к замкам не подходят, и это понятно.
Странно было бы, если бы и впрямь подошли. Хотя я, конечно, мог что-нибудь намагичить, но это стало бы перебором. А вот то, что Ира пригласила меня к себе в гости, перебором не стало. Нормальная жизненная ситуация. Раз дверь всё равно открыли, надо хотя бы чаю попить.
Пока хозяйка разбирается с посудой на кухне, я выхожу на балкон.
Остекления нет. Стоишь, будто вперёдсмотрящий на корабле. Деревья в парке колышутся на ветру, как морские волны. Мелькают огни машин, горят фонари, светятся окна домов. В небе сверкают звезды, полная луна висит над землей, словно волшебный маяк, приглашающий всех в иные миры. Никогда раньше об этом не думал, но, кто знает, может, они, действительно, существуют, надо лишь отыскать путь, а потом просто пройти его до конца...
- Красиво, да?
Вышедшая на балкон Ира встает рядом и опирается на перила.
- Да. Красиво, – качаю я головой. – Красиво, но...
Поворачиваюсь к ней вполоборота.
Она глядит на меня во все глаза.
- Но ты всё равно красивее. Намного красивее. Я таких никогда не встречал.
Мягко прижимаю её к себе.
Она не сопротивляется.
Наш поцелуй длится целую вечность.
Затем мы возвращаемся в комнату.
Чай? Да, мы его, действительно, пьём. Но не сразу. Потом. Часа через полтора.
А после неожиданно понимаем: друг другом мы ещё не насытились.
Это не страшно, ведь впереди у нас целая ночь...
** *
Я просыпаюсь рано. Откидываю одеяло, встаю, собираю разбросанную по полу одежду. На часах без пятнадцати шесть. В субботу люди спят долго. Всё-таки первый выходной день после длинной рабочей недели.
Ира прильнула к подушке и тискает её во сне, словно игрушечного медведя. Спящая, она выглядит такой домашней и тёплой, такой беззащитной, что хочется присесть рядом, погладить по голове, обнять, приласкать...
Увы, я теперь точно знаю: если так сделать, то уйти из этого дома уже не получится. А надо. От таких девушек либо уходят сразу, либо влюбляются навсегда и потом мучаются с этим всю жизнь. Чем может закончиться наш роман, мне известно. Вероятность, что он закончится плохо, составляет почти девяносто процентов. Поэтому лучше рвать сразу, пока отношения не зашли чересчур далеко.
Делаю несколько выдохов-вдохов и включаю режим «магического внушения». Спящего человека убедить легче, чем бодрствующего. Однако внушить что-нибудь доброе и хорошее гораздо труднее, чем злое и страшное. Проще всего отдать примитивный приказ. Иногда я
