Книга Лис Адриатики - Сергей Лысак
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Ознакомительная версия. Доступно 18 страниц из 89
Когда «Шахин» уже была готова к выходу, и Иван собрался на следующее утро покинуть Тунис, накануне вечером он отпустил всю команду в город, а сам направился на встречу с Юсуфом. Вчера он обнаружил сигнал о необходимости встречи в условленном месте, и сегодня его должны ждать. Непонятно, что такого важного случилось, что Юсуф вышел на связь. Но ясно, что по пустякам бы его тревожить не стали. Сегодняшний вечер — последняя возможность получить свежую информацию. Завтра с утра он уже не сможет вырваться в город. Да и поторапливаться надо, пока «Айша» не вернулась. А то, как бы Кемаль-паша не передумал отпускать его одного.
Юсуфа он заметил издалека, хотя народу на вечерней улице хватало. Связник снова выглядел, как рядовой обыватель, не привлекая внимания. Иван внимательно наблюдал за окружающей обстановкой, но опасности не обнаружил. Зайдя за угол в небольшой проулок, где было малолюдно, остановился и сделал вид, что роется в сумке. Связник вскоре оказался рядом. Убедившись, что их никто не слышит, быстро сообщил.
— Хасан, важные сведения для Вас. В Триест позавчера пришли еще четыре двухдечных линейных корабля и три фрегата французской постройки. Команды из французов, но они только на перегон до Триеста. Насколько нам известно, команд из австрийцев у императора Леопольда на все корабли не хватит, поэтому он будет брать наемников. О вашем задании одиночного крейсерства в Адриатике командование в курсе. Не попадитесь австриякам. Те фрегаты, что входили в эскадру коммодора Майера, вооружены казнозарядной нарезной артиллерией. Калибр сто пять миллиметров, стреляют фугасными снарядами. Имеются также зажигательные снаряды, которыми сожгли турецкие корабли в Чесменской бухте. Вся нарезная артиллерия — австрийского производства.
— Быстро они развернулись… А на вновь прибывших кораблях — дульнозарядное старье?
— Именно старье. Король Франции знает, что австрийцы все равно меняют артиллерию на свою, поэтому избавился от старого хлама, еще и содрав деньги за него, как за новые пушки. Формально не придраться — все корабли вооружены согласно проекту.
— Понятно. Известен точный состав флота австрияков и венецианцев? Хотя бы главные силы?
— Да. У Австрии четыре линейных корабля, что только что прибыли, и девять фрегатов с уже имеющимися. Все корабли новые, французской постройки. Плюс около трех десятков разнообразной мелочи, из которой реальную боевую ценность представляет лишь бригантина «Валькирия» французской постройки, которую Майер держит при себе, как быстроходного разведчика. Еще две таких же бригантины стоят в Триесте и проходят перевооружение, они пока не готовы к выходу в море. У Венеции флот гораздо более многочисленный, но морально устаревший. В боевой готовности находятся восемь линейных кораблей, четырнадцать фрегатов и восемь крупных галеасов. Есть корабли, стоящие на приколе, сейчас их спешно пытаются ввести в строй, точное количество неизвестно. В том числе и старые галеры. Ну а разнообразной мелочи, какую они могут мобилизовать, просто огромное количество. Сотни четыре точно будет, но скорее всего больше.
— Ясно. Как ведет себя Папская область, известно?
— В войну открыто не вступила. Но Римский Понтифик всячески поддерживает Венецию, помогая деньгами и различным снаряжением. Вот солдат в помощь не дал….
Выяснив еще ряд вопросов, Иван расстался со связником и поспешил обратно в порт. Не доверять информации тринидадцев не было оснований. А это значит. что для Османской империи серьезные проблемы вскоре начнутся не только на суше, но и на море. Надо срочно уходить, пока не пришли новости из Истанбула. В Адриатике он будет сам себе хозяин, и в случае какого-либо недовольства со стороны высокопоставленного начальства, всегда можно сказать, что у него не было связи с командующим эскадрой, поэтому он действовал на основании полученного ранее приказа. А приказ этот гласил — наносить максимально возможный урон противнику всеми доступными средствами. А какие у него средства? Всего лишь одна шебека, пусть и хорошо вооруженная. Но имея всего лишь один небольшой, но очень быстроходный и «кусачий» кораблик, можно создать такие неприятности врагам, что они будут вынуждены забросить некоторые дела и заняться попытками устранить источник беспокойства. Что и требуется. Ну а попутно можно и о себе любимых позаботиться. Одиночное крейсерство — это трофеи, за которые ни перед кем не надо отчитываться. Сколько на самом деле они «натрофеят», никто не узнает. Да и Венеция будет рядом… Чем черт не шутит, а вдруг удастся приоткрыть завесу тайны, кто же начал стоить козни против него лично, начиная еще с имитации покушения в Кафе? И какая конечная цель всей этой непонятной возни? Куда он случайно влез по незнанию? Пока что ничего толком не ясно, но все ниточки ведут в Венецию…
За ночь ничего не случилось, и рано утром подняв паруса, «Шахин» выскользнула из Тунисского озера, направившись в сторону восточной оконечности Сицилии. Приказ из Истанбула о походе в Адриатику еще не дошел до Туниса, хотя новости о разгроме турецкого флота в Чесменской бухте вчера начали обсуждать в городе. Как всегда, очень искаженные, где желаемое выдавалось за действительное. Силы врага значительно преувеличивались, а потери турецкого флота здорово преуменьшались. Но информация была на уровне слухов, никто не знал подробностей. Поэтому команды кораблей эскадры Кемаля-паши пребывали в счастливом неведении, предвкушая длительную спокойную зимовку далеко от театра военных действий и от возможного гнева повелителя правоверных. Все же, служба в захолустье имеет свои преимущества перед службой в столице во время войны. Своим на «Шахин» Иван ничего говорить не стал. Просто выразил сомнение в достоверности слухов, касающихся боя при Чесме. Откуда у Черной Бороды могла взяться огромная эскадра, если буквально перед этим он здорово потрепал их самих в Тунисском заливе, имея всего лишь четыре фрегата и одну бригантину? Воистину, у страха глаза велики.
За весь переход до пролива Отранто, разделяющего Ионическое и Адриатическое море, ничего важного не случилось. Погода была свежая, но не штормовая, поэтому «Шахин» быстро неслась по волнам, обходя стороной всех встречных. Заявлять о себе раньше времени Иван не хотел. Мало того, даже приказал спустить османский флаг и поднять французский, а также закрасить название на бортах и корме. Одновременно пояснил боцману наличие большого количества краски разных цветов, полученной перед отходом из Туниса. Нужно быть готовым после каждой акции несколько изменить внешний вид «Шахин», чтобы она не примелькалась с целью создать у противника ложную уверенность в том, что против него действует целая группа быстроходных охотников-одиночек, не вступающих в бой с главными силами, а занимающихся тем, что в мире пришельцев стали называть рейдерскими операциями. То есть, когда во главу угла ставится не банальный грабеж на большой морской дороге, чем здесь все привыкли заниматься, и не генеральное сражение с вражеским флотом, имеющее конечной целью установление своего господства на море, а дезорганизация грузовых перевозок противника, вынужденного отвлекать на поимку таких охотников большие силы и переходить к системе конвоев, что сильно скажется на сроках доставки важных грузов. Тем более, действовать так, чтобы не оставлять свидетелей, Иван не хотел, да это и не требовалось. Наоборот, нужно было максимально способствовать распространению панических слухов по всему побережью Адриатики, что нашлась сила, способная бросить вызов могущественной Венеции, которая до сих пор считала Адриатику своей вотчиной. Из истории пришельцев он знал об успешных действиях такого рода, вот и решил применить чужой опыт на практике с поправкой на окружающую действительность. Своей базой решил сделать Рогузу, как многие в Европе сейчас называли Дубровникскую республику. Уникальное небольшое государство, расположенное на восточном побережье Адриатики и формально независимое, но фактически находящееся под сильным влиянием Османской империи. Правда, того же самого пыталась добиться и Венеция, и определенных успехов в этом она уже добилась. Тем не менее, несмотря на неоднократные попытки подчинить себе Рогузу, Дубровник за всю историю своего существования так и не был взят. Поэтому являлся своеобразным связующим звеном между христианским и мусульманским миром в этом регионе, через который шла вся торговля. На его улицах можно было встретить как подданных Османской империи, так и венецианцев, генуэзцев и французов. Золото не имеет национальности, и если презренный магометанин, или проклятый гяур дает хорошую цену, то почему бы этим не воспользоваться? А в последнее время, благодаря вмешательству тринидадцев в европейские дела, значение Дубровника, как открытого порта и территории с нейтральным статусом, еще более выросло. Обеим сторонам давнего тлеющего конфликта между крестом и полумесяцем оказалось очень в ы г о д н о иметь у себя под боком такое удобное место, где можно, не вступая в конфликт со своим сюзереном, спокойно обстряпывать различные сомнительные, но очень прибыльные дела с потенциальным противником. Когда началась война между Священной Римской и Османской империями, куда влезла еще и Венеция, намереваясь погреть руки на очередной балканской заварушке, контакты между представителями враждующих сторон несколько уменьшились, но не прекратились совсем. Разумеется, все они носили приватный характер, и не афишировались, но суть дела от этого не менялась. Торговля шла, как и раньше. На войне, особенно на ч у ж о й войне, наживались многие. И если удавалось провернуть хорошую сделку с представителями противоположной стороны, ни у кого это не вызывало удивления, или осуждения. Среди европейских купцов уже давно действовало правило тринидадцев, которому они сами следовали неукоснительно — «Ничего личного! Только бизнес!».
Ознакомительная версия. Доступно 18 страниц из 89
Внимание!
Сайт сохраняет куки вашего браузера. Вы сможете в любой момент сделать закладку и продолжить прочтение книги «Лис Адриатики - Сергей Лысак», после закрытия браузера.
