Ознакомительная версия. Доступно 10 страниц из 49
термина «геном» для галоидного набора хромосом немецком биологе, профессоре ботаники Гансе Винклере.
Именно от Олега Борисовича любознательный по жизни Иван Николаевич узнал, что у человека весь наследственный материал его соматической клетки представлен 23 парами хромосом, находящихся в клеточном ядре, а также клетка обладает множеством митохондриальных ДНК (Мт-ДНК). Пары хромосом представлены 22 парами аутосом, одинаковых у мужских и женских организмов и одной парой половых хромосом с хромосомным определением пола организма. Мт-ДНК человека содержат 3099734149 пар азотистых нуклеотидов на комплементарных цепочках нуклеиновых кислот, соединенных с помощью водородных связей. Есть природная стройность в материальном воплощении генетического кода человека в виде последовательности азотистых нуклеотидов – органических молекул, состоящих из нуклезоида и фосфата – служащих мономерными единицами полимеров ДНК и РНК, биомолекул живых земных организмов.
От того же Олега Борисовича Иван Николаевич впервые узнал, что первые четкие снимки рентгенограмм структуры ДНК – «секрета жизни» – методами рентгенографического дифракционного анализа получила в 1950-1951-х годах Розалинд Франклин. А нобелевские лауреаты 1962 года Крик и Уотсон, предложившие в 1953 году красивую модель структуры двойной спирали ДНК на основании рентгеноструктурных данных Розалинд Франклин и Уилкинса, просто обязаны быть стать соавторами Франклин. Но 16 апреля 1958 года Франклин в возрасте всего 37 лет скончалась от злокачественной опухоли яичников, поэтому не могла быть нобелевским лауреатом через четыре года в 1962 году. Законное место не вовремя почившей в трио нобелевских лауреатов (четырех номинантов на Нобеля быть не может) занял ее коллега по лаборатории долгожитель Уилкинс.
Почему-то в памяти Ивана Николаевича плотно засела фраза Олега Борисовича о несчастном биологе Франклин, не дождавшейся вручения ей вместо Уилкинса нобелевской премии: «Не повезло великой биологине Розалинд, ибо в ее англо-еврейском роду почти все женщины умирали от рака, причем большинство в фертильном возрасте, поскольку заболеваемость «женским раком» невероятно высока среди молодых высокообразованных и родовитых евреек-ашкенази».
Самое примечательное в истории с генетиком Олегом Борисовичем было то, что он со многими коллегами из их вуза, включая Владика, был на защите докторской диссертации Ивана Николаевича на академическом научном совете по комплексной проблеме «Кибернетика», который возглавлял ректор-академик Олег Михайлович. Не исключено, что на Олега Борисовича произвела блестящая защита Ивана Николаевича с отменным научным и прикладным выходом, с внедрением результатов работы во многие организации и публикациями в престижных научно-технических журналах. Впечатлило и достижение высочайшего технико-экономического эффекта, и огромное количество положительных отзывов по результатам внедрения результатов докторской диссертации в ходе многолетних НИР и НИОКР во многие организации – производства, институты и фирмы Союза.
Ещё до утверждения диссертации в ВАКе Олег Борисович стал частенько захаживать по вечерам на кафедру к Ивану Николаевичу и всегда находил в нем заинтересованного собеседника по проблематике ДНК-чипов, «генома человека», общей и радиационной генетике. Он был наслышан от разных источников, что Ивану Николаевичу сразу же после защиты несколько академиков, директоров академических институтов и членов ученого совета предложили возглавить отделы и лаборатории. Несколько раз Олег Борисович подкидывал вопрос, не смог ли бы Иван Николаевич в организуемую академическую лабораторию перетащить с перспективной темой исследования ДНК и РНК электронными и радиофизическими методами и его, генетика-кандидата наук в качестве ключевого исполнителя и носителя базовых знаний о человеческом геноме.
– Ничего еще не определено по той уважительной причине, что я и сам еще не определился… – отшучивался Иван Николаевич. – Да и диссертация в ВАКе не утверждена. Выходит, и к академикам нужно идти после утверждения, к тому же еще неизвестно, придется ли ко двору академических институтов электронного профиля туманная тематика… А почему бы здесь в вузе не начать или продолжить перспективные исследования по ДНК и РНК в рамках хоздоговоров?..
– Здесь ставок нет на кандидатов и докторов-исследователей, да и договора не заключишь – вот почему, – отвечал грустно коллега, – а вам для избрания в членкоры моя помощь пригодилась бы с новой перспективной тематикой на стыке биофизики, биоэлектроники и генной инженерии…
Вспомнилось почему-то Ивану, как Олег, когда они уже перешли «на ты», после ряда его вечерних посещений и душеспасительных дискуссий стал просить дать почитать «на недельку» диссертационный талмуд-кирпич, к тому же еще не утвержденный в ВАКе. Иван Николаевич удивился:
– Зачем тебе, генетику, это?
– Я же по общему образованию, инженер-физик, писал диплом на кафедре «катодной и вакуумной электроники», где работал отец. Отцу как-то не с руки было оставлять меня аспирантом на своей кафедре, вот и пришлось идти в аспирантуру в академический институт генетики. Душа-то всегда к генетике и изучению ДНК лежала… А сейчас возвращаться на отцовскую кафедру проблематично, у декана и нового заведующего кафедрой с отцом в его последние годы жизни испортились отношения.
– А чего тебя, Олег, сейчас на интегральную электронику и моделирование технологий, приборов и схем потянуло? Неужели что-то, действительно, в моей диссертации тебя остро и глубоко заинтересовало, старик?
– Самый общий подход применения уравнений математической физики к проблематике технологического и приборно-физического уровня. Мне это показалось архиважным… Вдруг и мои объекты исследования можно описать подобными уравнениями и моделями и далее использовать численные методы расчета.
– А что ДНК и РНК макромолекулы никто не пытался промоделировать? Не обязательно с помощью уравнений математической физики, через другой формальный аппарат линейной алгебры, систем дифференциальных уравнений… Как-никак аналитические модели спиралей, двойных и тройных винтов в пространстве и времени сопрягаются теорией многомерных пространств – и что математики не вцепились блеснуть в этой теме?..
– Какие-то попытки были – у нас в математическом институте Стеклова, в Штатах, Англии – но без должного эффекта научной сенсации… Ну, даешь мне прочитать твой диссер?..
Тогда Иван Николаевич решил схитрить, совместив просьбу с неким элементом удовлетворения любопытства, сказал на чистом голубом глазу:
– В принципе, с диссертацией ты можешь ознакомиться в нашем ученом институтском совете, и в том совете, где я защищался. Ведь диссертация имеет гриф «ДСП», так что тебе придется читать работу в библиотеку, под расписку… Но я тебе могу посодействовать, чтобы тебе в ученом совете дали «кирпич» на какое-то время «на вынос», для спокойного домашнего чтения… Могу позвонить ученому секретарю академического совета с уважительной просьбой… Но…
– Что – но, Иван?
– Ты мне обещал когда-то показать на электронном микроскопе вживую молекулу ДНК – помнишь? Или ее тень, образ, как у Розалинд…
– Понятно, ты мне – я тебе, попробую убить двух зайцев сразу, но не гарантирую…
– А какие трудности с «мелкоскопом» у тебя? Ты сам имеешь доступ к нему, Олег?
– Раньше имел, а сейчас надо договариваться… Но попробуем, как-то решить эту проблему…
Иван Николаевич решился позвонить своему первому
Ознакомительная версия. Доступно 10 страниц из 49
