Ознакомительная версия. Доступно 20 страниц из 100
— У тебя когда смена заканчивается? — спросил он.
Арина фыркнула: мол, сразу на «ты» и по-деловому свидание назначает, скоростник. Не на ту напал.
— В четыре у нее смена заканчивается, — ответил кто-то.
— Буду ждать тебя за проходной, — сказал Филипп.
— Вот еще! — мотнула головой Арина.
— Придет, придет, — заверили женщины.
Во время обеденного перерыва они всегда говорили о болезнях. Заводские новости и телесериалы успевали обсудить до обеда. Про различные хвори и способы лечения говорили в сорокаминутный отдых: обстоятельно, со смаком — любимая тема. Конечно, у всех женщин были проблемы с позвоночником, болели суставы, отекали ноги, варикозно корячились вены. Плюс запоры и поносы у внуков, нутряные болезни у дочерей, невесток, соседок. Лекарствам, которые выписывали врачи, противостояли народные средства и заговоры целителей. Арина вставляла в ухо наушник плеера и включала тихую музыку — слушать про болезни, лекарства и чудодейственные заговоры надоело.
Но в тот день, после выступления Филиппа с мешком муки и назначения свидания, во время обеденного перерыва женщины почему-то не обсуждали слабительные средства и методы очищения организма от шлаков. Они впали в романтически-историческое настроение. Вспоминали, как познакомились с мужьями, не упоминая про постылые будни с вечно пьяным супругом. Не клеймили мужиков, а рассказывали про первые свидание, про свадьбы, рождение первенцев. Лица женщин разгладились, как будто морщинки испугались светлых воспоминаний и спрятались.
Арина ждала, что к концу обеда товарки все-таки скатятся к негативу. Потому что они давно разучились радоваться продолжительно, только вспышками. Если случалось что-то хорошее, обязательно заходила речь о плохом, которое непременно последует. Дали премию — отлично, но в следующем месяце, как пить дать, зажмут. Родился внук — большое счастье, но молодым негде жить. Купили машину, но подержанную. Отметили выход на пенсию, но пенсии хватает только на квартплату. Но этот разговор неожиданно закончился не мрачными прогнозами и пессимистическими сетованиями, а советами Арине не проморгать Филю. Сразу видно — парень надежный и крепкий, малопьющий и совестливый. Арина только фыркнула в ответ на прямолинейное и неуклюжее сводничество.
Хотя Филипп ей очень понравился, Арина не собиралась демонстрировать свою симпатию. Она постарается быть загадочной.
Арине не раз говорили, что у нее красивое, простое, открытое лицо. «Простая, открытая» — это про собачью морду, считала Арина. Друг человека с восторгом выполняет команды: «Ко мне! Лежать! Дай лапу!» — получает за это косточку и прыгает от радости. А женщина должна быть загадочной, вроде спрятанного клада, который мужчина стремиться отыскать и насладиться в трудах обретенными сокровищами. Подобные мысли Арине внушили статьи в глянцевых журналах и романы зарубежных беллетристок, чьи книги выпускались в ярких обложках со знойными красотками и красавцами в момент объятия — вскрытие клада, очевидно.
Напускная загадочность слетела с Арины после первого же вопроса Филиппа, который встретил ее за проходной.
— Айда на лодках кататься? — предложил он.
— Айда! — с ходу согласилась Арина.
Два часа дня (утренняя смена начиналась в пять утра), тепло, светит солнце, в будний день в городском парке немноголюдно, лодку можно взять без очереди, да и на пруду будет свободно. Кроме загадочности, журнальные статьи еще рекомендовали всегда и всюду сохранять кокетливую игривость. Мол, мужчины любят веселых, задорных женщин, создающих хорошее настроение, не обременяющих спутников своими заботами и проблемами. Последняя установка находилась в прямом противоречии с первой, но Арина этого противоречия не замечала. Кроме того, веселость давалась ей без труда и насилия над собой: солнечный день, приятный парень, катание на лодке вместо корпения над учебниками — вот и хорошее настроение.
Арина запрыгнула в лодку, Филипп снял кроссовки и носки, положил их в лодку, потому что ее надо было толкать на глубину, стоя по щиколотку в воде. Кроссовки у него были новые, первый день носил, дорогие.
— Классные, правда? — похвастался Филипп, сев в лодку и вставляя весла в уключины. — Всю получку потратил на них.
— Ничего кроссовочки, — одобрила Арина.
Пруд имел форму гигантского обгрызанного блина, Филипп активно работал веслами, отплыв метров сто, резко повернул, чтобы сделать большой круг вдоль берега. Арина чувствовала себя легко и свободно, как будто Филипп был давним знакомым, с которым долго не виделись и теперь обменивались новостями. Они говорили о школах, которые закончили, Филипп рассказал про армию, он служил в Подмосковье. Арина поймала себя на том, что рассматривает с непривычным волнением босые ступни Филиппа, его щиколотки, ритмичное перекатывание мышц на груди под футболкой. Арина повернулась боком, согнулась в талии, опустила руку в воду. «Забыла, что нужно быть игривой, — мысленно одернула она себя. — Вместо этого пялюсь на него как кошка на сметану. Что бы игривое придумать?»
Через несколько минут Арина, воспользовавшись тем, что Филипп смотрел в сторону, затолкала одну кроссовку Филиппа себе в сумку и ойкнула:
— Филипп! Извини, пожалуйста!
— В чем дело?
— Я случайно утопила одну твою кроссовку, когда мы разворачивались.
— Как утопила?
— Нечаянно.
— А почему сразу не сказала?
— Побоялась. Прости!
Филипп был явно расстроен, но при этом не злился на Арину, смотрел не гневно, а удивленно. На его месте Арина вела бы себя иначе. Утопи кто-нибудь ее новую туфлю, Арина второй отхлестала бы виновника. То есть она не хотела, конечно, чтобы Филипп бил ее по башке кроссовкой, просто ничего игривее не придумалось.
Филипп горько вздохнул, а потом неожиданно взял вторую кроссовку за шнурок, раскрутил над головой и зашвырнул далеко-далеко.
— Ты что наделал! — закричала Арина.
— Утонули шузы так утонули.
— Дурак!
— Кто, я дурак? — теперь уж возмутился Филипп.
— Греби скорее! Может, успеем поймать. Да греби же!
— У меня, если ты не заметила, две ноги и одна кроссовка мне без надобности.
— Да греби же! Утонет! Вот вторая! — выхватила из сумки кроссовку Арина. — Я пошутила. Греби!
— У тебя приколы! — только и мог сказать Филипп.
Они долго кружили на месте предполагаемого падения кроссовки. Арина чуть не плакала, она была готова нырнуть в холодную воду, только бы вернуть Филиппу злополучную кроссовку. Но та, очевидно, легла на дно, на десятиметровую глубину. Видя отчаяние Арины, Филипп утешал ее, говорил, черт с ними, с кроссовками, он себе другие купит и даже врал, что кроссовки были ему маловаты. Навсегда зарекшись быть загадочной или игривой, Арина неожиданно и безотчетно провернула самый трудный женский приемчик: из виновницы превратилась в жертву, из ответчицы в потерпевшую.
Ознакомительная версия. Доступно 20 страниц из 100
