Сюрприз Ленечку, однако, скорее ошеломил, чем обрадовал.
— Ты уверена?
— Да, — покраснела Катюша. — три месяца уже.
У Леонида лицо перекосилось.
— А чего же ты ждешь?
— Как это — чего жду? — не поняла Катерина.
— Ну, чего аборт не сделала?
— Зачем аборт, Ленечка? — из глаз её брызнули слезы. — Разве ты меня к себе не заберешь? Ты же обещал…
— Ну, да, обещал, но рано мне сейчас о детях думать. Мне еще на ноги встать надо, работать начать.
— Ничего, я же работаю.
Прозвучало это глупо, Катерина и сама понимала, что денег её ни на что не хватит.
— Не смеши меня, Котенок. Пока не поздно, займись этим. Мне сейчас, честное слово, не до этого.
Катерина ничего не ответила. Решила, что Леня просто к новости этой не готов, потому так и среагировал. Корила себя за поспешность. У человека защита на носу, нервотрепка сплошная, да и вообще — только-только приехал, а она сразу такими известиями огорошивает! Дура, и только.
Ленечка на этот раз совсем недолго пробыл. Да и дома практически не бывал, все дела, дела. Собрал подписи все нужные и опять домой засобирался.
— Ты не дури, — строго напутствовал он её. — с абортом не тяни. Рано нам еще. Вся жизнь впереди. Может, тебе денег на врача оставить?
Катя неопределенно пожала плечами.
— А ты когда приедешь?
— На защиту около трех месяцев уйдет, потом и приеду к тебе.
— Правда?
— Кончено! Смешная ты. Ну зачем мне тебе обманывать? Не плачь. У нас еще все впереди. Но к врачу сходи. Обещаешь?
— Три месяца… Так долго. Вечность.
— Как три дня пролетят. Не заметишь, точно тебе говорю.
— Ты звони, Лёнь. Мне так тоскливо без тебя. У меня же никого нет. Только ты.
— Если смогу. Сама понимаешь, сколько сейчас дел будет. Не до звонков. Ну, ты это… ты жди. И пальцы крестиком держи за меня.
— Да я за тебя каждый день молиться буду. Ты только приезжай.
— Приеду. — эхом отозвался Леня и умчался восвояси.
Катерина подумала — подумала, и аборт решила не делать. Все равно ведь он за ней приедет. Уж справятся они как-нибудь с ребеночком, он же уже кандидатом наук будет, как никак, да неужели работу не найдет с такой светлой головой? Да и родители на что? Помогут. Когда после защиты приедет, рассуждала она, уже не такой нервный будет, по-другому на все посмотрит и согласится с ней, что незачем от ребеночка избавляться было. На работе она так ничего и не сказала, растущее пузо платком перетягивала, свободной одеждой прикрывала, халатиком припрятывала. Вот когда поженимся, тогда и объявим, думала она, а пока нечего на языки попадаться. Сердце сжималось от безотчетного страха перед будущим, а глаза светились надеждой на долгожданное счастье.
Жизнь потекла своим чередом. Работа-дом-работа-дом. Когда третий месяц истек, Катя заволновалась. Леня так ни разу и не позвонил. Как он там? Защитился ли? Когда приедет? Обеспокоенная, что что-то случилось, она решила сама позвонить, хотя он заверял, что пытаться бесполезно, связь до невозможности ужасная. Ей повезло — дозвонилась она с первой попытки, но почему-то на том конце провода ответили, что никакого Леонида они не знают. Это было странно. Неужели она неправильно записала телефон? Катерина попробовала еще раз. Результат тот же. Это было катастрофой. Но не концом. Возможно, она ошиблась, но ведь он-то обязательно позвонит! И приедет. Он обещал. Он ведь любит её. А она его. Этого было вполне достаточно для веры в счастье.
А еще через месяц Катерина стала потихоньку увядать. От Ленечки вестей не было. Живот рос. Уже и перетяжки не помогали — заметно было. Благо, сотрудницы её не имели привычки разглядывать лабораторную улитку, а то бы давно уже заметили.
Зато соседи — те все замечают, сердобольные. Одна из старушек не постеснялась спросить, где папашу-то носит.
— Мой жених, — зарделась Катерина. — сейчас в отъезде, скоро приедет.
Соседка кивнула и с жалостью взглянула на девушку. «Жениха» того она видала, но вот что приедет он, ей не верилось.
Катерина приуныла, но надежды все еще не теряла. Так не бывает, твердила она сама себе. Лёнечка приедет, обязательно приедет. Может, с защитой проблемы какие, может, еще что. Он обещал. Он её любит. Эти слова так и звучали в её голове, удобряя увядающую веру. Она верила в своего Ромео, как бывает лишь при первой любви, когда сердце словно лишается всех рецепторов разумности и внемлет лишь безумию. Мысленно Катерина представляла себя настоящей невестой, проводившей дни в ожидании жениха, словно они и вправду были помолвлены. В её наивном представлении после всего, что между ними произошло, по-другому и быть не могло. Она боялась выйти вечером из дому, а вдруг Леня позвонит, а её не окажется? В определенный момент она даже решилась узнать телефон Леонида у девочек в лаборатории, а вдруг кто-нибудь записал? Но нерешительность и неуверенность, как объяснить свой интерес, так и не позволили её реализовать свою затею. А Лёнечка все не звонил. И не приезжал.
Надежда оборвалась, словно полет птицы от пули охотника, когда в один из дней Марина Степановна за обедом вдруг вспомнила о галантном аспиранте.
— А что там слышно о красавце нашем из Нижнего? Защитился хоть или так и ходит? Ни слуху от него, ни духу. Уехал и пропал.
Катерина в струну вытянулась от напряжения.
— Защитился. — пробурчал Олег Васильевич с набитым ртом.
Катеринино лицо осветилось улыбкой. Значит, защитился. Умничка. Она не сомневалась в нем. Значит, скоро за ней приедет!
— Как раз недавно со своим знакомым оттуда разговаривал, он мне и рассказал. — продолжал Олег Васильевич, доев котлетку. — Защитился и женился даже, наш пострел везде успел.
— И женился даже? — хохотнула Людочка. — он и здесь времени не терял, и дома, смотрю, тоже.
— Да там дело решенное было. Потому и торопили родители с защитой.
— Уж уверена, денег на чадо не пожалели. — не смогла удержаться Марина Степановна.
— Ну, Мариночка, — улыбнулся отеческой улыбкой шеф. — наше время таково, что если есть деньги, то все двери открываются быстро, а если нет — то всегда остается надежда на мозги и трудолюбие.
Марина Степановна намек поняла и замолчала. Но когда шеф ушел, она продолжила тему, уже с Людочкой.
—Ну, ничего себе, Лёнька-то дает! Все успел! А ведь мозгов — на пять копеек. А мы тут хрячимся, хрячимся, а конца и не видно.
— Ну, ты сравнила! — Людочка сосредоточено покрывала ногти ярко-красным лаком. — У него папаня знаешь кто? Шишка какой-то в Нижнем, со связями и деньгами. Правда, он говорил, что его лично родичи деньгами не балуют. Когда он здесь был, папаня ему кроме денег на приличное жилье, еду и книги больше ни на что не дал. Не хотел, чтобы дитя развращалось в ночных клубах.
