Но кто сказал, что я не могу использовать это заклинание на других?!
Сбилась. В дверь прилетело чем-то тяжёлым. Ругнулась шепотом. Мимо проходящий паук отшатнулся от летящей в его сторону искры. И, рассыпавшись фонтанчиком, замер статуей самому себе.
Прелестно. Если заклинание также сработает на нужном объекте, то мне будет ещё сложнее объяснить чучело из парня в своей спальне!
Зато, благодаря пауку, поправила руну. И, когда дверь уже ломалась под напором тяжёлого тела, успела выпустить искру, впившуюся в голову раненого.
Дверь, наконец, упала, и, тяжёло дыша, в комнату ввалились комендант и Ларина. Остальные любопытствующие просто не поместились. Хотя очень хотели.
— Ну-ну, и кто это у нас тут?! — зловеще прошипел комендант, окидывая взглядом меня, стоявшую у окна, разваленную постель. И длинные ноги, которые торчали из-под обломков.
— Не поверите, самой интересно, — сказала я, оглядывая безвольно повисшие ступни.
Ну, не статуя, и хорошо. Вроде, дышит. А мог бы и в украшение лужайки превратиться, если бы руну чуть сместила. Потом поблагодарит.
Если сможет. Стон снова пронзил спальню. И на ноги неуверенно, как новорождённый загробный перевёртыш, встал… встало… оно. И это, со слов мадам Леви, лёгкое заклинание морока?!
Пойду просить у пауков убежище. Они мне его просто обязаны предоставить, я же им позволяла затаскивать птичек ко мне под кровать. И хоть бы раз ужином поделились, гады неблагодарные!
Кажется, мысль об убежище мелькнула не только у меня. Комендант тоже как-то застеснялся орать при дамах.
Точнее — при даме. Внушительных таких размеров. С диковато поблескивающими глазами, и угрожающе колыхнувшимся, когда вставала, бюстом.
Встала она сразу в боевую стойку. Даром, что на боку у неё было порван не слишком длинный кафтан, перепачканный кровью. А лосины туго обтягивали мощные ноги.
— Эм… Эльза, почему вы просто не сказали, что у вас приехала соседка по комнате?! — возмущённо набросился на меня комендант.
Ларина, пробежав взглядом по комнате, и не увидев парней, просто разочарованно фыркнула и вышла.
— Точно просто новая студентка, а Эльза уже шум подняла! — объявила она интересующимся, — не зря с этой психопаткой точно никто не хотел жить в одной комнате! Что они там не поделили — расчёску?! Точно!
Новенькая набычилась. Комендант не просто вышел за дверь. Он за неё выпрыгнул! Не поугрожав напоследок, что сообщит, куда следует, чтобы меня, наконец, отчислили.
И даже вспомнил заклинание починки двери. Вообще-то, в его обязанности бытовая магия входила. Но вспоминал он про неё только когда того хотел. А сейчас у него было большое желание оказаться подальше от разъярённой потрёпанной девицы.
— Расходимся, обычная драка девочек! — зычно объявил он оставшимся в коридоре.
— Так за драку на территории Академии же отчисляют? — поинтересовался кто-то, не из свиты Ларины.
— Башня — не территория Академии, — заспорил комендант, — деритесь, сколько душа просит. Но за сломанную мебель платить будете. Кстати, на заметку Эльзе. Она кровать поломала, и побила новенькую… Хулиганка! Ей же хуже. Пусть спит на полу до выпуска.
Мы остались вдвоём с незнакомцем. Ну, я-то точно знала, что это парень. А он, разминая собственный бюст, похоже, начал в этом сомневаться.
По крайней мере, глядя мне в глаза, неверяще прошёлся рукой по стремительно отросшим волосам. Я сглотнула.
— Блондинки сейчас на пике популярности! — поспешно заверила, ёжась и не понимая, почему, собственно, оправдываюсь.
Рука переместилась на лицо, ощупывая. И не находя то, что искала.
— Вот сразу хотела спросить — по усам точно будешь скучать?! Эти кошмарные кустики под носом мне сразу не понравились!
Кажется, он начал что-то подозревать. Хотя и не верил до конца. И очень не хотел продолжать шарить по изменившемуся себе руками.
Бывает же такое — хотел закричать, а получился визг…
С незнакомцем, похоже, никогда не было. Иначе не пережал бы сам себе горло, чтобы остановить вьющийся резкий звук.
Чудненько. Сейчас сам себя задушит. И можно будет ложиться спать. Матрац отряхну, и пойду в лесок. Тьма с ней, с кроватью… Да и полнолуние уже прошло, оборотни угомонились.
— Да заткнитесь вы! — раздражённый вопль с третьего этажа донёсся через открытое окно.
— Когда закончатся эти кошачьи бои! — отчаянно заорал комендант, стуча мне в потолок длинной палкой. Его комната находилась прямо под моей, — студентки, спать ложитесь!
— Сту-дент-ки?! — просипел незнакомец, забыв даже про рану в боку, прямо под бюстом, глядя на меня дикими глазами.
— Добро пожаловать в Академию Колоносцев, — криво ухмыльнулась я, — выход — там. Ну, или можно через окно выйти. По желанию. У нас тут факультет огромных возможностей!
Про то, что возможности эти состоят в двухразовом питании, скромном обучении, и, в будущем, убийственной профессии, умолчала.
Может, и правда, студент башней ошибся? Насколько я знаю, новеньких, не из благородных семей, парни встречали ещё более жёстко, чем девушки. Мне всего-то пришлось несколько раз вытряхнуть пауков и стекло из ботинок и макнуть головой в суп Ларину. И это нам всего по десять лет было.
А взрослый парень мог приехать в Академию на стажировку. Или… тут я нервно икнула — быть новым преподавателем по зельям. Которого ждали со дня на день.
Дорогого препода, первым делом, пырнули ножом, придавили остовом кровати, и, как будто ему мало было такой тёплой встречи, превратили в девушку.
И что теперь делать?!
Глядя мне в глаза, новоиспечённая девчонка прижала ладони к ране на боку. И, глубоко дыша, впала в транс.
То есть, превратилась в статую. В пару к пауку, замороженному моей неудачной руной. Не пошевелилась, даже когда я осторожно потыкала ей в пышную грудь длинной палкой. Если это отложенное действие заклинания смены личины, то библиотекарь припасла его в качестве сюрприза. Я, конечно, хотела обновить мебель в комнате. Но из паука получился отвратительный журнальный стол.
Хотя… из незнакомца получится отличная вешалка для одежды. Вот ноги, конечно, мог бы и не расставлять так широко — полкомнаты занял! Накинула ему на голову покрывало, на всякий случай. Мне ещё, вообще-то, переодеваться нужно!
Бежать признаваться преподавателям, что на этот раз, действительно, натворила чудных дел, я не спешила. Ругаясь вполголоса, разобрала поломанные доски кровати на дрова, отнесла их к камину. Отряхнула матрац, постелила его на голом полу.
Добрым словом вспомнила Джеральда. Который, точно знаю, спал в моей бывшей комнате. И при каждой встрече, передавая мне карамельки и шёлковые трусики, хвалил мягкую перинку, глазея на мои коленки. Вот чем меня мой опекун снабжал регулярно — это нижнее бельё. Приносил лично, демонстрировал прилюдно и отчитывался, что одеждой сиротка обеспечена.
