свет погас, пятиметровая сфера превратилась в двухметровый кристалл с двумя вершинами. Одна его половина переливалась светлым серебристым цветом и была несколько крупнее, а вторая — кроваво-красным. Лучэль почувствовала необычайно сильную энергию, исходящую от кристалла, гораздо более сильную чем излучала сфера. И было в этой энергии что-то странное, что пугало её, оно то усиливалось, то практически исчезало. На теле эльфийки стали проявляться серебристые узоры, те же что при прикосновении Тарьи, только менее яркие.
— Лучэль, приветствую тебя! — раздался голос, эльфийка повернулась и увидела идущую к ней Тарью
— Приветствую, Тарья! — ответила Лучэль и приклонила голову.
— Ты чувствуешь изменения в магии?
— Да, чувствую, и что-то в ней пугает меня!
— Я тоже это заметила, пока не могу сказать, откуда это взялось. Я использовала при создании сферы только светлую магию и не понимаю, откуда это. Хотя у меня есть кое-какие подозрения… Ладно, сейчас не об этом. Как я говорила раньше, слеза единорога позволяет вам чувствовать магию, и среди всех существ, единороги дают самую большую чувствительность. Это значит, что не только ваша магия может стать самой сильной, но и вы сами более уязвимы к магии. От этого можно защититься, создавая магический барьер. Но чем сильнее защита, тем меньше сил остаётся на то, чтобы колдовать и заклинания будут слабее. Со временем ты научишься управлять этим и научишь других. Давай я тебе покажу, видишь вот тот камень? — Тарья показала рукой на метровый валун неподалёку.
— «Нен модве, карос довор фортине!» — произнесла Тарья, вытянув руку в сторону камня. Тут же из земли вылезли корни и крепко оплели камень.
— «Фортинено!» — сказала Тарья и корни стали сильнее сжиматься, а камень начал трескаться.
— Ого! А как я узнаю, какие слова нужно говорить? У меня иногда получалось что-то наколдовать, один раз чуть было лес не подожгла, но это было случайно и бесконтрольно.
— Любые, заклинание создаётся разумом, слова лишь помогают сконцентрироваться. Главное чётко понимать, что именно ты хочешь и представлять это на магическом уровне. И ещё, если ты будешь использовать язык, который никто не понимает, то никто не будет даже догадываться, что именно ты делаешь. Ты можешь даже создать свой язык для заклинаний. Я, как и все Древние, использую малатнус — магический язык, некоторые заклинания, прочтённые на нём, получаются сильнее. Ты уже знаешь этот язык, он передаётся вместе с чувством магии.
— Я хочу попробовать! «Фроз кравор ис пропор гласи» — негромко произнесла Лучэль, указывая рукой на соседний камень, но ничего не произошло.
После ещё нескольких попыток камень покрылся лёгким инеем. Лучэль немного растерялась.
— Говори громче и уверенней, первое время это влияет на силу заклинаний! — подсказала Тарья.
— «Фроз кравор ис пропор гласи» — повторила Лучэль в полный голос, камень стал покрываться льдом.
— Ещё громче!
— «Фроз кравор ис пропор гласи!» — почти криком произнесла Лучэль. Камень стал обрастать крупными кристаллами льда, потом затрещал и раскололся на несколько больших кусков от резкого охлаждения.
— Очень хорошо! Когда прочувствуешь магию лучше, для обычных заклинаний так громко кричать не надо будет.
— А это требует много сил, я произнесла заклинание всего несколько раз, а уже устала так, как будто перенесла этот камень через весь лес.
— Со временем ты привыкнешь, и станет легче, просто нужно больше практики. Я оставлю тебя, хочу узнать, как идут дела у Дилинира.
— Хорошо, я буду тренироваться.
Тарья снова растворилась в воздухе, оставив лишь след серебристой пыли. Лучэль осталась одна стоять у корней Материнского Древа, которое выросло просто огромным и величественно возвышалось над лесом. Среди корней, где раньше находилась сфера, теперь образовалась большая пещера, в центре которой стоял кристалл. После полудня, когда прямые лучи солнца уже не проникали сюда, стало заметно, что кристалл периодически начинает светиться изнутри. Вдруг в кустах неподалёку раздался шорох, Лучэль повернулась и увидела лишь мелькнувшую тень. Она подошла к топтавшимся неподалёку энтам и попросила приглядеть за кристаллом.
— Хо-ро-шо! — протяжным басом сказал один из энтов и направился вглубь корней к кристаллу.
Тем временем у подножья отвесной скалы, в паре минут ходьбы от эльфийского поселения, Дилинир с несколькими эльфами занимались постройкой первой эльфийской кузни. Уже были готовы стены, шли работы над крышей. Дилинир внутри разбирался с устройством горна, он настолько был увлечён рисунками, что не слышал, как вошла Тарья.
— Это для переплавки металлов, из которых ты сможешь ковать мечи, подобные тем, что я передала Амгорму.
— Простите Тарья, я не слышал, как вы вошли! — эльф склонил голову перед богиней. — Те мечи просто великолепны! Из чего они сделаны?
— Адамантий, этого металла нет на земле, но он иногда падает с неба. Ты наверняка видел падающие огни в небе — это метеориты. Некоторые из них состоят из адамантия, некоторые из обычного железа, а многие же просто из камня или льда. Но выковать адамантий очень сложно, и пока это возможно только в кузнице Летающего замка. Те мечи сделал мой брат Теос, когда-нибудь ты тоже сможешь делать такие мечи. Но начать ты должен с простого: сначала золото, медь и бронза, а потом железо. В тех документах, что я дала тебе, ты сможешь найти необходимую информацию о добыче металлов, они написаны на языке, знание которого заложено в вас вместе с чувством магии.
— Да, я кое-что уже успел изучить. Металлы это нечто твёрдое, что можно размягчить нагреванием и придать нужную форму на наковальне.
— Ты очень способный. Очень быстро учишься, думаю тебе пора начать поиски металлов, тут недалеко есть пещера с ручьём, начни поиски оттуда. Мне кажется, в ручье можно найти самородки меди и золота, а в самой пещере — медную руду.
— Да, я видел эту пещеру, схожу туда завтра с Тираэлем.
— Удачи тебе, сын мой! — Тарья растворилась в воздухе.
На следующее утро Дилинир и Тираэль — темнокожий эльф с белыми и длинными почти до пояса волосами, сплетёнными в две косы, отправились в пещеру с несколькими орбами. За несколько часов поиска им удалось набрать мешочек золотых и медных самородков, после чего они устроились у входа в пещеру, чтобы отдохнуть и перекусить.
— Странные камушки, но красивые. Мне сложно представить, что из них можно что-то сделать. — сказал Тираэль, разглядывая кусочек самородного золота, который искоркой отражался в его чёрных как уголь глазах.
— Судя по записям, красота, это то немногое полезное, что есть у золота — ответил Дилинир — В изготовлении инструментов оно практически бесполезно — слишком мягкое.
— А зачем мы его тогда собираем? Для красоты что ли?
— Его
