Однако толком расслабиться не удалось. Заглянул настоятель подворья, в котором кардинал остановился.
–К вам прибыли посланцы короля.
–Так быстро?– Удивился кардинал.
–Они просят вас вернутся во дворец.
–Боюсь, что я несколько занят.
–Они очень настойчивы.
–Угрожали?
–Немного.
Пожевав в раздражении губы, кардинал вынул ноги из теплого тазика и позволил слуге их обтереть. А потом надел свежую сухую и прогретую у камина обувь. От чего ему стало очень приятно. Настолько, что он даже зажмурился от удовольствия.
Но время.
Он встал и нехотя проследовал за настоятелем. Карету уже успели заложить. И, чтобы он не мерз в дороге, поставили внутрь кованный ящик на ножках, с раскаленными углями, что достали из печи. Места он занимал изрядно, но ехать в карете с таким «обогревателем» было намного приятнее по такой погоде. Во всяком случае кардинал не мог себе отказать в такой малости. В конце концов он слишком долго жил там, где тепло и хорошо.
Добрались до дворца быстро.
Кардинал вышел из кареты. Поежился от сырого, пронизывающего ветра. И быстро прошел во дворец, который, впрочем, плохо отапливался. Не то, чтобы король не мог себе это позволить. Просто дворец был так построен. Где-то густо, а где-то пусто. Топи не топи.
–Ваше Величество,– устало произнес кардинал, входя в тот же самый кабинет, что он покинул совсем недавно.
Там Казимир уже был не один. С ним находилось несколько советников. И лицо он имел не такое красное, а глаза не выражали бешенства.
–Прошу простить мою горячность,– нехотя произнес король.– Вы сказали, что Святой Престол передает Иоанну право на титул короля Руси…
–Подтверждает его право на наследование титула,– поправил его кардинал.
–Да, конечно. Но при этом не лишает этого титула меня. Я правильно все понял?
–В общих словах – да. Святой Престол не даровал вам этого титула, и он не считает, что в праве его лишать. Он выступил только как арбитр.
–Значит, если я силой оружия заставлю Иоанна отказаться от титула, то Святой Престол не будет против?
–Это было бы не желательно.
–Почему же?
–Святой Престол выражает заинтересованность в вашем союзе против османов. И в том, чтобы вы сумели как-то договориться промеж себя и примириться. Понимаю, что это сложно. Но для всех добрый христиан сейчас есть только один истинный враг – османы.
–Без всякого сомнения,– кивнул Казимир с очень сложным выражением лица…
* * *
Примерно в тоже самое время в городе Сирет в Великом княжестве Молдавском шла беседа, также, связанная с Русью…
–Так он принял папежную веру или нет?– С некоторым раздражением поинтересовался Стефан III[4].
–Однозначно сказать нельзя.
–Он ходит в православные храмы?
–Да.
–Ну вот и все. И что вы тут мне голову морочите?
–Но он женился на латинянке, не перекрещивая ее.
–Тем лучше,– отмахнулся Стефан.– Вам удалось обсудить с Андреем Палеологом наш с ним союз?
–Он отказался от ваших условий, сославшись на то, что вы уже женаты. Он считает, что обсуждать брак его сестры Зои с пока еще женатым мужчиной преждевременно.
–Но он не против?
–Из разговора с ним, я пришел к выводу, что он все еще надеется на Московскую партию. Дескать, Иоанн Васильевич умер. Но ему унаследовал молодой и деятельный сын, способный прославить дом Палеологов.
–Если поляки с литвинами его не стопчут.
–На это и расчет.
–В каком смысле?
–Они считают, что поражение заставит его пойти на уступки. Вселенский Патриарх примет от него покаяние и признает их брак с Элеонорой незаконным. Что позволит ему взять в жены Зою.
–Или не Зою.
–Так вопрос не стоит.
–Иоанн юн. А Зои уже восемнадцать лет. Сколько будет длиться эта война? Год? Два? Три? Пять? Я наслышан о военных талантах этого северного льва[5]. И сомневаюсь, что Польше и Литве удастся быстро его победить. А Зоя все это время будет сидеть старой девой?
–У них больше нет подходящих дев,– покачал головой священник.
–А что Патриарх?
–Он пока выжидает.
–Он не боится, что Иоанн примет латинство? А он ведь может это сделать, если он не найдет способ с ним помириться.
–Иоанн хоть и юн да вспыльчив, но на такой шаг не пойдет. Иначе бы уже принял папежную веру.
–Почем знать?
–Все, что я слышал о молодом Иоанне, говорит о том, что он очень ценит деньги. Даже поговаривают, что он в ремесле сам практикуется, что совершенно невместно для государя. Зачем он испросил титул – я не ведаю. Кроме проблем это ему сейчас ничего не несет. А вот невесты у него все с большим приданным в звонкой монете, которого у Зои нет. Пока нет…
–Собирают, значит…– тихо, скорее сам себе ответил Стефан и загадочно улыбнулся. Ему стала понятна партия, которую начал разыгрывать Патриарх для того, чтобы примириться с Иоанном.
Оставалось понять, что ждет Элеонору Арагонскую и Катерину Сфорца. Ведь в задуманном раскладе они не жильцы. А раз так, то это, без всякого сомнения, резкое обострение отношений между Святым Престолом и Константинопольским Патриархатом. Оно и без того далеко от благодатного, мягко говоря. А тут еще такой шаг.
Но за кадром разговора Стефана со своим епископом оставался еще один нюанс, который тревожил господаря Молдовы. Он прекрасно знал о том, что Вселенский Патриарх верой и правдой служит своему господину – султану. А тому совсем не интересно, чтобы торговля товарами Великого шелкового пути шла в обход его казны. А значит и компания Персидской торговли, что задумана и ныне развивается Иоанном, ему ни к селу, ни к городу. Очевидный конфликт интересов. Причем, в сущности, непримиримый. Здесь одной взяткой, в форме приданного за Зою, дело не решить. Здесь нужен иной подход к делу.
В любом случае, Стефан III послушал своего епископа. Подумал. И решил вести, как и прежде, свою игру. Игру, нацеленную на укрепление и развитие его державы. И в ней не предусматривалось прибытие Зои ко двору Московскому и сочетания ее браком с Иоанном Иоанновичем. Как и решительная победа назревающей коалиции из Польши и Великого княжества Литовского. Во всяком случае он все взвесил и решил рассматривать сложившуюся ситуацию как возможность. Возможность для него по расширению своих земель…
