надежды были на крепкий стальной корпус подлодки — в оконечностях 16 мм, в центральной части 18,5 мм, и 22 мм в месте соединения с рубкой. Такая толщина листов не только обеспечивала погружение на 250 метров, но являлась непреодолимой преградой для стрелкового оружия и авиационных пушек, а также осколков снарядов, выпущенных из орудий тех же эсминцев — самых опасных врагов субмарин. И позволяла выдерживать на относительном отдалении, конечно, взрывы глубинных бомб — близкий разрыв, и тем более попадание в корпус было смертельно опасным даже для этого надежного творения германских корабелов.
Щульц пошел дальше, продолжая обход — вахтенные занимали посты по боевому расписанию, остальные моряки отдыхали, частью внутри, на своих койках. Но большинство выбралось в надстройку и на верхнюю палубу, греясь на тропическом солнце — курортные условия в сравнении с холодными и неприветливыми Фолклендами, на которых особенно чувствуется суровое дыхание близкой к ним Антарктиды. И потому подводники, как никто другой из моряков, ценят часы и даже минуты, проведенные наверху в такие исключительные дни. Волнения практически нет, тепло, на горизонте не наблюдается опасных дымов и вражеские самолеты здесь кружиться над головою не смогут — время летающих лодок «Каталина» или поплавковых «Фейри», самых страшных врагов, когда идешь под дизелями, еще не пришло.
Четвертый отсек встретил командира привычной суетой и раздражающими запахами, от которых у моряков моментально выделялась слюна, как у подопытных собак одного русского профессора. Как и другие помещения на лодке он был многофункциональным, но из удобств имелись двух ярусные койки, второй гальюн, и, главное — камбуз. А так как время шло к обеду, то нездоровая суета среди моряков только возрастала. Потому не зря подводники с ехидством называли его «Потсдамской площадью», ассоциируя с многолюдством и постоянным мельтешением членов экипажа, который на субмарине составлял ровно полсотни офицеров и матросов.
Далее шел дизельный отсек, а последним электромоторный — но идти туда Шульцу расхотелось — жар от работающих дизелей (несмотря на продувку вентиляторами) в тропиках действовал на механиков и мотористов похлеще финской сауны, турецкой или русской бани. С последней командиру субмарины однажды пришлось встретиться, он тогда испытал незабываемые ощущения, так что соваться в пекло без особой нужды не стоило. Хотя все относительно — в северных широтах и тем более в арктических водах помещение с работающими дизелями самое лучшее место — в нем хоть можно согреться от пронизывающего до костей лютого холода и вечной сырости, что царят в других отсеках.
Нет, лучше подняться наверх и стать на мостике, подставляя лицо свежему ветерку и согреваться в жарких лучах солнца, стоящего почти над головою — все же экватор недалеко от них, пусть и остался за спиною. Может быть, кто-нибудь пожалел бы себя, но не командир U-bot. Корветтен-капитан ушедшего в небытие кригсмарине (такового еще нет и может не быть вообще). Под командованием Шульца сейчас самая могущественная, не имеющая равной себе в этом мире, подводная лодка.
— Долг есть долг, служба для офицера превыше всего, — подбодрил себя словами Генрих Шульц, снял фуражку, тщательно вытер платком пот со лба, нагнулся и решительно шагнул в открытый люк, из которого дыхнуло прямо в лицо адским пеклом…
Командующий Крейсерской Эскадрой
адмирал рейхсграф фон Шпее
Фолкленды
— Неограниченная подводная война! Если хорошо подумать над этим, то такая война не может быть ограниченной по своему существу! Да и какие тут могут быть условные рамки со стороны тех, кто их сам же никогда не соблюдал, но требовал такого отношения от противника! А звучит все же зловеще — неограниченная подводная война…
Адмирал с трудом произнес эти слова, как бы пробуя на вкус. Он уже прочитал имеющиеся в корабельной библиотеке «карманного линкора» две книги по действиям субмарин в этой войне. И теперь самым внимательным образом изучал записи самого Лангсдорфа — аккуратным почерком, тщательно начертанными маленькими буквами словами была исписана толстая тетрадь. Еще одну тетрадь заняли подробные схемы.
«Морская война: условия для победы в ней» и «Тактика современного морского боя» поразила старого адмирала — он сам никогда не помышлял о подобном!
Отнюдь не артиллерийский бой колонн линейных сил решает исход войны. Это лишь сражение, и даже успех немцев в нем не поставит Англию на грань поражения. Не оружие теперь решает исход противоборства — а соревнование экономик. Британия уже прибегла к блокаде морских путей в Северном море и будет медленно удушать рейх. Привоз жизненно важного сырья из полноводной реки доставок превратился в жалкий ручеек, который вскоре грозит полностью пересохнуть.
Удавка, подобная знаменитой испанской гарроте, которую набросили на шею жертвы и медленно стягивают, наслаждаясь долгими мучениями беспомощной жертвы!
Адекватный ответ со стороны Германии запоздал, но являлся не менее страшным. Это было не удушение английской экономики, а удар по ее коммуникациям, питавшим, подобно кровеносным артериям, все тело промышленности, с трубами тысяч заводов. Какое тут удушение — удар острого тесака прямо по горлу того, кто считал себя в течение долгих веков победителем и владыкой на всех морях!
Жаль, что неограниченная подводная война началась поздно. Из-за малочисленности субмарин не привела к должному успеху, хотя Британия стояла на краю гибели. И лишь вступление в войну Америки спасло ее. Но теперь не нужно талантливым германским конструкторам блуждать в потемках, создавая свои проекты — есть готовый совершенный образец с дальностью плавания в восемь тысяч миль. И также как судно снабжения для гросс-крейсера, им нужно придать транспортные субмарины, те самые «дойные коровы», что будут обеспечивать в океане боевые подлодки топливом, боеприпасами, провиантом. Да и сама тактика массирования подводных атак против атлантических конвоев Британии впечатляет — Шпее негромко прочитал зловещий термин:
— Волчья стая…
Тактика войны на море меняется. Сюда добавляется дерзновенное, но тщательное сочетание всех ударов — воздушных атак бомбардировщиков и торпедоносцев, блокада «туманного Альбиона» подводными лодками с тотальным уничтожением прибывающих в Британию транспортов, действия массы вспомогательных крейсеров при поддержке «карманных линкоров» на вражеских коммуникациях, активные минные заграждения, ведение противолодочной борьбы и многое другое. И все это отнюдь не фантастическое измышление — многое будет задействовано Германией уже в эту войну, жаль только, что слишком поздно командование перешло к данным средствам, когда судьба рейха была уже предрешена.
Адмирал отложил тетрадь в сторону, задумался.
«Нет, Лангсдорф поступил совершенно правильно, оставив мне эти записи — такие знания не должны пропасть втуне. Мало ли что может произойти с «Фатерландом» на переходе?! От подрыва собственного
