в этом, — Андрей касается лямки кружевного бюстье, — слишком даже для тебя.
Наивный! Чего мы только не исполняли с девчонками на спор. Хотя не только на спор. И не только с девчонками.
— Я согласна! — выдыхаю я вместо всех глупостей, что могла сказать в ответ. — Да. Конечно. Безусловно. Я выйду за тебя замуж!
— А как же свобода? — улыбается он.
— Совмещу, — шепчу я.
Зрелище, когда Андрей достаёт кольцо, отшвырнув коробку куда-то на стол, и надевает его мне на палец, становится едва ли не самым впечатляющим в моей жизни.
— А как же родители, поздравления и рестораны? — улыбаюсь я, обнимая его за шею и прижимаясь ближе.
— Завтра, — шёпотом отвечает Андрей, блуждая по моему лицу всё более шалеющим взглядом. — Сегодня только мы.
Пиджак падает на пол моими стараниями, галстук он срывает сам одним слитным движением. Всё для того, чтобы подхватить меня и усадить на стол. Вопрос, на черта мне одной стол на двенадцать персон? Подозреваю, что исключительно для секса.
Обхватив Андрея ногами, я стягиваю его рубашку через голову. Тратить время на мелкие пуговицы? Нет уж! Помада оставляет следы на его теле. Да и ладно, потом можно принять душ. Тоже вместе.
Под его восторженным взглядом я медленно опускаюсь на столешницу, прогибаюсь в пояснице, ощущая его пальцы, скользящие по внутренней поверхности бедра. Со стоном хватаюсь за края, стоит одному из них преодолеть хилую преграду кружевных трусиков и…
— Ауч!
— Алиса? — мгновенно став тревожным, Андрей тянет меня вверх, заставив сесть и, откинув волосы, осматривает шею. — Больно?
— Терпимо, — смеюсь я, обнимая его и прижимаясь ближе. — Ты знал, что секс на обеденном столе — травмоопасное занятие?
— Догадывался, — качает он головой и тоже смеётся. — Что это? — В его руке нечто тёмного цвета и авангардной формы с торчащими во все стороны мелкими и острыми выпуклостями.
— Какая-то модная солонка, — отстранившись от него, веселюсь я. — Коллеги подарили на Новый год.
— Они знали, чем тебя обезопасить, — насмешливо качает головой Андрей, возвращая солонку на место.
— Спорное утверждение, — не отрывая от него взгляда, я встаю и иду в сторону спальни. Легко касаюсь дверного косяка и оборачиваюсь. — В спальне нет солонок.
— Уверена? — многозначительно улыбается он, медленно приближаясь.
— А ты проверь! — выдыхаю я в губы… жениху и утягиваю за собой в глубину спальни.
Туда, где смогу доказать своё согласие не словами, а чем-то гораздо более существенным.
Глава 4
— И?!
Олеська приходит в обеденный перерыв, пользуясь тем, что работает в двух шагах от меня. Приходит, откидывается в кресле, закинув ногу на ногу, и сверлит меня весёлым взглядом синих, как штормовое море, глаз.
Вместо ответа я поднимаю правую руку, демонстрируя помолвочное кольцо с бриллиантом в два карата.
— И чего Андрею это стоило? — хмыкает хорошо знающая меня Олеся.
— Нервов, если ты об этом.
— Алиска, Алиска, — весело качает она головой, — какая же ты всё-таки Лиссет!
— Кстати об этом! — вспоминаю я. — Прекращай меня так звать на работе.
— А что не так?
— Ты в курсе какое прозвище мне дали эти… креативщики? Между прочим, как раз после твоего визита, — Олеську не впечатляет мой прищур.
— Мне спросить или сама скажешь?
— Лиссет Бурерождённая.
Секунда. Вторая.
— Нет, это невозможно! — сквозь нарочито серьёзную маску подруги всё-таки прорывается смех. — Лиссет Бурерождённая! — Олеся смеётся уже в открытую. — Они гении!
— Сёрьёзно? — интересуюсь я, стоит ей промокнуть салфеткой уголки глаз.
— Лиссет… Алис, это, правда смешно, — отзывается она с улыбкой.
— Что смешного?
— Знаешь, не я нацепила на твоих сотрудников рубашки с драконом. — Угрызения совести это не про неё. — Да и чем плохо быть Матерью драконов?
— Как минимум, нарушением субординации, — вздыхаю я.
А что мне остаётся… Прозвище озвучено ещё пару месяцев назад, за это время оно гарантированно добралось до самых отдалённых моих филиалов, так какой смысл дёргаться?.. Хрен с ними, пусть балуются.
Тем более что такое сравнение в какой-то степени даже льстит, хотя я предпочла бы ёмкое «ведьма». В самый раз к характеру и фамилии.
— Ничего страшного с твоей суб… — В кабинете раздаётся звонок, и я поднимаю ладонь, жестом прося Олесю помолчать.
— Слушаю.
— Я правильно понял твоё сообщение? — слышится в трубке сильный мужской голос. — Мы встречаемся вечером?
— Да, мне нужно кое-что тебе сказать. — Олеся многообещающе усмехается, стоит мне перевести на неё взгляд.
— Насколько твоё «кое-что» доведёт меня на этот раз?
— Тебе понравится. — Долгое молчание на том конце доказывает лишь то, что доводить отца я начала уже сейчас.
— Тогда до вечера, — кратко отзывается он и отключается.
— И где встречается Полуночное семейство? — тут же интересуется Олеся.
— В «Рамаде».
— Страшно? — с прищуром вглядывается в меня она.
— Ты сама говорила, что не знаешь мужчины надёжнее Андрея, — напоминаю я, успокаивая скорее себя.
Хотя с чего бы?! Я знаю его четыре года, из которых больше трёх мы практически не расстаёмся. Я знаю, что подстрахую себя всеми возможными юридическими способами. Я знаю, что Андрей не потребует сидеть дома и рожать маленьких Хорошевских. И я знаю, что после свадьбы изменится только то, что мы всё-таки съедемся.
И да, я себя успокаиваю.
Потому что страшно. Страшно довериться снова. Страшно поверить. Страшно подпустить мужчину настолько близко. Тем более что прошлое сближение я осознала, только подыхая от желания выть, сидя на полу собственной комнаты.
— Всё будет хорошо. — Я вскидываюсь, с удивлением наблюдая её по-настоящему ободряющую улыбку. — Всё получится! Ты же Лиссет Бурерождённая! — всё же сбивается на смешок Олеська.
— Да ну тебя! — с улыбкой покачав головой, я выключаю компьютер. — Идём, провожу тебя до работы и поеду домой.
— Собираться?
— Должна же я хоть раз в жизни выглядеть мило, — фыркаю я, подхватываю сумку и следую за ней к двери кабинета. —
