Книга Сумасшедшее танго - Вик Лазарева

в кресло. «Твою мать! Я не смогу так работать! Уже с утра возбудился, как пацан! Может, взять отпуск? Оттянуться хорошенько и отвлечься с какой-нибудь…. А-а, чёрт! Отец подумает, что я слабак. Со мной никогда ещё такого не было. Правда, я никогда и не работал рядом с такой секси. Цеплял в клубах, на вечеринках и сразу в койку. А тут, каждый день видеть, работать и никакого, мать твою, даже флирта!»

СЕЛЕНА

9:00. Ещё два часа до встречи. Нужно выпить кофе и пролистать свои записи. Я выхожу и иду в комнату для обедов. Ставлю чашку и нажимаю «двойной эспрессо». Стою, скрестив ноги и облокотившись о столешницу попой, а руки спрятав в карманах брюк. Заходит Ник в чёрном классическом костюме, который безупречно сидит на его подтянутой фигуре. Его золотистые волосы идеально уложены, виски аккуратно сострижены, а туфли начищены до блеска. Он улыбается очаровательной улыбкой и обращается ко мне, включив взгляд мачо:

— Мисс Доусон, сногсшибательно выглядите.

— Доброе утро, Ник! Мы же договорились, что я просто Селена.

— Точно забыл, — улыбается и смотрит на мои губы, откровенно флиртуя глазами.

Я забираю чашку с подставки кофе-машины и ищу в шкафчике блюдце. Ник подходит так близко, что я слышу его терпкий парфюм, и дышит практически мне в висок. Коснувшись моего плеча, достаёт с верхней полки блюдце и протягивает мне.

— Спасибо.

— Что за собрание? — раздаётся строгий голос Алекса, стоящего в дверях.

Ник наконец-то отходит от меня и нажимает кнопку на кофе-машине.

— И тебе доброе утро, Алекс!

— Зайди ко мне, Ник, — бросает строгий взгляд на нас и уходит.

«Мистеру Харфорду не понравилось то, что Ник со мной флиртует — это очевидно», — делаю вывод, беру чашку с кофе и иду в свой кабинет, чтобы поработать с записями.

10:50. Я уже в переговорной младшего партнёра стою напротив панорамного окна, но близко подойти боюсь. Слышу бархатный голос сзади:

— Потрясающий вид, не так ли?

Я оборачиваюсь и только сейчас замечаю, какие красивые глаза у Алекса Хардфорда. Серые, а на солнце, которое светит в окно, принимают лёгкий оттенок зелёного аквамарина с тёмно-серым ободком по краю радужки. Тёмные брови над глазами придают взгляду загадочности, а и лёгкая щетина мужественности. Да он чертовски красив. На вид ему лет тридцать, стройный, подтянутый шатен с волнистыми волосами. Тёмно-синяя, классическая, английская тройка с галстуком подчёркивает его атлетическую фигуру и придаёт элегантности.

«Красив и обаятелен, тут не поспоришь. И бабник точно. Я видела, как он пялился на меня вчера. Уверенность и сильная мужская энергия исходят от него. Такие берут всё, что захотят, и сразу. К тому же, ещё и успешный юрист. За семь лет всего два проигранных дела в суде», — делаю вывод о нём.

— Красиво.

Он подходит к окну ближе, а я стою на месте.

— Когда подходишь близко, кажется, что у тебя под ногами пустота и ты сейчас полетишь, расправив руки, — улыбается он и оборачивается, глядя на меня.

— Или разобьёшься в лепёшку, — мрачно отвечаю я и стою не шевелясь, скрестив руки на груди.

— Попробуйте, мисс Доусон, классное ощущение!

Я мотаю отрицательно головой, но, несмотря на мой протест, он подходит и пытается меня подвести к окну. От прикосновений его рук меня прошибает словно током. Чувствую его запах, смешанный с тонким ароматом одеколона, и ощущаю тепло от его ладоней на моих плечах.

— Не надо! — неожиданно громко, от испуга выкрикиваю я.

Он останавливается в недоумении. Его глаза так близко к моему лицу, что вижу, как они моментально становятся цвета грозового лондонского неба из-за расширившихся зрачков. Меня немного трясёт, но я сжимаю кулачки и закрываю на две секунды глаза. Вдох-выдох. Даже не знаю чего я сейчас больше испугалась высоты или его прикосновений. Вдох-выдох.

— Извините, мистер Хардфорд, — сажусь за стол и открываю свои записи.

Заправив волосы за ухо, поднимаю на него взгляд, а он так и стоит, удивлённо глядя на меня. Через секунду отворачивается к окну и прячет руки в карманы.

В переговорную входит Оливия с миссис Кроуфорд, с которой мы знакомимся. Она оказывается приятной женщиной пятидесяти лет, красивой, ухоженной, с милой улыбкой и мягким характером.

— Селена, можно к вам неформально обращаться? — улыбается она. — И вы называйте меня просто Мелисса.

— Конечно, Мелисса, — растягиваюсь я в улыбке. — Хотите кофе или чай?

— Чай, пожалуйста, — она окончательно расслабляется, будто Алекса здесь и нет.

Я прошу Оливию принести чай, и мы с миссис Кроуфорд быстро находим общий язык. Обговариваем все детали иска. Я перехожу к неприятным вопросам, которые может использовать против неё ответчик. Алекс помогает, подбрасывая ещё более жёсткие варианты. Да мы должны быть готовы ко всему, но я вижу, как миссис Кроуфорд постепенно напрягается и начинает закрываться.

— Мистер Хардфорд, можно вас на пару слов? — говорю я и встаю.

— Конечно, мисс Доусон. Простите нас, миссис Кроуфорд, мы на пару минут.

Выходим из переговорной и заходим в его кабинет. Он закрывает дверь.

— Что вы делаете?

— Она должна быть ко всему готова, — пожимает он плечами.

— Я знаю, мистер Хардфорд, но не со всеми работает метод «с мета в карьер». Иногда, клиента нужно постепенно к этому подводить, — завожусь я. — Вы же видите, я наладила с ней контакт, а после ваших вопросов, она сразу стала замыкаться.

— У нас не кабинет психолога, — равнодушно говорит он.

Я подхожу к нему ближе и, глядя прямо в глаза, вкрадчивым голосом говорю:

— Юристы, иногда, должны быть как семейные врачи и психологи одновременно, потому что им доверяют самые сокровенные тайны. Нужно быть мягче и терпеливее, когда клиент женщина. У вас вообще терпения нет? Привыкли брать всё и сразу, что хотите? Но в жизни не всегда так можно.

Он хмуро смотрит на меня:

— На что вы намекаете, мисс Доусон?

— Вы знаете, на что, мистер Хардфорд, — десять секунд у нас дуэль глазами и я, наконец, добиваю. — Меня наняли специально для этой работы, так что не мешайте мне.

Разворачиваюсь на каблуках и выхожу из кабинета.

АЛЕКС

Селена резко разворачивается, взмахнув своим хвостом перед моим носом, и выходит. Несколько секунд я пребываю в ступоре. Ещё никто меня так не осаживал, вернее, никто из женщин. «Мать твою!» — во мне всё клокочет от возмущения или возбуждения. «Маленькая зазнайка!» — злюсь я, но понимаю, что от этого ещё больше её хочу.

Возвращаюсь в переговорную, молча наблюдаю и слушаю, как она работает с клиентом. «А она хороша, ничего не скажешь. Так мягко всю информацию получает и даёт