дрожи, я этого не люблю. Привыкай.
— Я…да, я поняла. — дальше ужин прошел в молчании.
Без слов мне приказали идти следом и показали комнату, где стояла кровать, тумбочка и комод. Моя спальня как я поняла. Пожелав приятных снов, на что в ответ получила кривую усмешку, упала в кровать. Слишком мягкую и приятно пахнущую. Я к такому не привыкла. Мне скорее привычнее спать на полу, и без одеяла, чем вот так. Это ведь тот самый комфорт да? Не впечатляет! Как ни странно, но я была счастлива жить в обветшалом доме, без воды и света, без особых удобств и нормальной еды каждый день. Мне там нравилось…точнее мне нравились люди которые меня окружали. Не всегда приятные, но от них быстро избавлялись, или они сами уходили понимая, что наш дом, наша семья отличается от других. От тех где принято показывать свое превосходство, принижать других, пользоваться слабыми. Да…там я была ДОМА…
* * *
— Лисенок подъем! — от резкого грубоватого и незнакомого голоса я резко подскочила и с удивлением уставилась в льдистые глаза. — Просыпайся, мелочь и пошли завтракать. Твои вещи уже прибыли, смотри в комоде. Жду в столовой…только не долго, учти.
Высокий и габаритный мужчина вышел оставив меня недоуменно хлопать глазами. Мне понадобилась минута, чтобы вспомнить события вчерашнего дня, столь резко и круто изменившего мою жизнь. Волна дрожи прошла по телу и свернулась противным клубком в животе. Пришлось хорошенько приложить себя по ноге, чтобы заставить двигаться. Но все вышло намного легче чем мне казалось. Уже через три минуты, одетая в легкое зеленое платьишко, я садилась на стул напротив моего хозяина. Легкий завтрак состоял из тостов и фруктового салата, заправленного жирной сметаной. Фрукты я видела редко, так что с удовольствием поела.
— Завидный аппетит, лисенок. А вот мне с утра кроме кофе ничего не хочется. — и это было сказано таким доверительным голосом, что я чуть ложку не уронила. — Кушай-кушай, тебе отъедаться надо, а то позор какой-то, мой питомец похож на пособие по анатомии.
— По чему пособие?
— Анатомии…хм, кажется придется еще и учителей для тебя присмотреть.
— Вы же еще не решили оставить меня или нет. Зачем тогда учителя, да и вообще зачем они мне? — с долей страха и интереса я смотрела в глаза Маркуса. Даже про себя его имя смогла произнести без содрогания.
— Лисенок, питомец не просто красивая игрушка для утех, это показатель статуса владельца. Мне уже давно не попадалось никого интересного, а тут такая огненная девочка, которая в будущем может стать драгоценным украшением для любого мужчины. В общем и целом питомец должен быть не только красив и обладать талантом, он должен быть еще и умен. Ты должна будешь уметь развлечь моих гостей беседой не только про погоду, но и на любую другую тему. Если же ты не сможешь и двух слов связать, то позор мне! Так что считай, что тебе повезло.
— Мне нужен будет зал или любое большое открытое пространство, чтобы показать танец. Кнуты весьма опасны если находиться слишком близко.
— Хм, ну в подвалы тебе еще рано, подожду, пока ты привыкнешь, а зал…на крыше есть место, если не боишься высоты конечно.
— Не боюсь.
— Тогда после обеда поднимемся.
— Лучше во время заката, тогда будет смотреться намного…красочнее.
— Хорошо. Для такой милой лисички, я готов пойти на некоторые уступки. — я вздрогнула, но глаз не отвела. — Правильно, ты хоть и питомец, но унижаться не должна…пока я этого не захочу. — вздрогнула снова и все-таки не удержалась, опустив глаза и посмотрев на пустую тарелку. — В общем до вечера отдыхай, а там посмотрим.
Встал и ушел, оставив меня сидеть совершенно одну. Что делать? Надо бы помыть посуду…да, заодно и отвлекусь. Теплая вода и средство для мытья сделали поставленную мной задачу легкой и простой. Как все просто, когда есть возможности облегчить свою жизнь с помощью казалось бы обычных вещей.
До вечера я страдала. Причем не от понимания своей участи игрушки для развлечения, а от безделья! Вынужденное пребывание в закрытом помещении, без возможности выйти и хоть чем-нибудь заняться, убивала. Ни визор показывавший множество каналов, ни магофон с кучей музыки не спасали от скуки и тоски. Как ни страшно и ни противно, но я даже обрадовалась, услышав в пустой квартире грубый голос Маркуса. Уцепившись за его руку, дошла до лифта под насмешливыми взглядами его телохранителей. Было страшно до дрожи и потных ладошек, но единственный в ком я могла быть хоть как-то уверенна, на данную минуту, это Маркус.
Поднявшись на крышу, где было ветрено и слегка страшно, мне вручили чемоданчик с кнутами. Сначала удивилась такой бережной транспортировке вроде бы обычной вещи, но когда открыла крышку, то ахнула от изумления. По все длине они были отделаны серебром и еще чем-то отливающим голубым. Рукояти были настолько удобны, что раз взяв в руки их не хотелось выпускать. А уж как легко они слушались…ммм, просто сказка.
— Это сделал один из Мастеров, так что не удивляйся, лисенок. — тогда понятно почему их так бережно хранят. — Музыка?
— Не надо…
Я уже настраивалась, передавая свое тепло кнутам, наполняясь окружающей силой, и воскрешала в памяти танец. Он был еще слишком сложен для меня, но даже если будут помарки, он весьма зрелищен. Музыка зазвучала из ниоткуда. Так всегда бывало, когда я танцевала четкий продуманный танец, отражающий одну выбранную эмоцию. Сейчас в грохоте барабанов звучавших в сердцах каждого присутствующего, я растворялась и ждала подходящего момента для начала движения. Вот…шаг вперед…пришлось разодрать на красном платье подол до бедра…легкие движения кистей и кнуты начинают свой танец. Сначала медленно, тягуче, лишь слегка задевая мои волосы и платье, заставляя их разлетаться в стороны, но музыка постепенно набирает темп, становясь агрессивнее, как и мои движения. Исчезла плавность, размеренность, все более резко меняя положение тела, вскидывая попеременно руки и ноги, обрываю движения за миг до конца. К канонаде присоединяется свист. Я окружила себя черно-серебристой стеной в которой изредка блестела синева. Подол платья неизбежно превращается в лохмотья, иногда в воздух взлетают небольшие красные лоскутки, как капли крови…свист рассекаемого воздуха становится сильнее, уже начинают болеть напряженные руки. Миг и опасные плети ложатся у моих ног
