На протяжении всего пути, пролегавшего в аэропорт, мы молчали. Пленённая смиренной печалью, мама смотрела на дорогу и ни разу не взглянула на меня. Это молчание угнетало душу и отнимало радость отъезда.
Здание Национального аэропорта — дверь, ведущая в другие края. Для меня это место всегда было особенным. Приезжая сюда, я постоянно ощущала будоражащий душу восторг. Но в этот раз всё складывалось иначе… Особая чувствительность и неумение оставаться хладнокровной всё же сыграли свою роль. Радость предстоящего путешествия уже не заставляла сердце трепетать. Сейчас я поняла, что нуждаюсь в одобрении близких, хотя и приняла решение самостоятельно. Мне не хотелось уезжать, не увидев улыбку мамы.
— Почему ты такая упрямая, Елена? — спросила она, когда мы вместе вошли в здание.
— Мама, — я просто обняла её, дав тем самым понять, что всё будет хорошо. — Улыбнись мне, пожалуйста! Ты ведь знаешь: я всё равно сяду в этот самолёт, но не хочется улетать с тяжестью на сердце.
— Упрямица, вся в отца! Его я тоже не смогла остановить. — Мама погладила меня по спине, а после отошла и улыбнулась. — Езжай с Богом, родная! И главное — возвращайся домой!
Её благословение и улыбка стали облегчением. Вот теперь можно ехать куда угодно.
Я посмотрела на табло и почти сразу нашла свой рейс среди множества других. Регистрация только началась. Сжав в одной руке паспорт и билет, а в другой — ручку чемодана, спокойно направилась к стойке регистрации. Мне очень не терпелось сесть в самолёт, чтобы вновь ощутить трепетное чувство безграничной свободы.
Глава четвёртая
«Ну сколько можно?» — нервно думала я, то присаживаясь в кресло, то прохаживаясь по залу ожидания вдоль и поперёк. Из-за грозы рейс задерживался почти на три часа. Погода всё никак не унимала свой внезапный гнев, что оказалось весьма некстати.
Ожидание угнетает. Именно оно неоднократно порождало в голове мысль о возвращении домой. Казалось, подсознание само внушает её, и эта мысль звучала настойчиво и громко, требуя немедленного повиновения. Но я упорно гнала её прочь! Мне не хотелось поддаваться той слабости, которая появилась в результате всех этих мыслей и уговоров родных. Для опасений не нашлось реальных причин, ведь эта поездка была не первой в моей жизни: я много раз летала на самолёте, много раз пыталась изучить новый город при помощи карты, и мне ничуть не страшно путешествовать в абсолютном одиночестве. Так я лучше узнаю мир и саму себя. Так проще отыскать вдохновение.
Кроме родного русского, английский я знала в совершенстве — ещё одна моя гордость. Возможно, именно это делало меня такой уверенной в себе, когда дело касалось путешествий. Впрочем, большинство страхов создаём мы сами. Зацепившись за тонкую ниточку малейшей неуверенности, которая припрятана в душе каждого человека, страх начинает разрастаться, увеличиваться, лишая способности думать хладнокровно и трезво. Однако стоит только взять себя в руки и переступить грань от глупых предубеждений к реальности, как тут же становится ясно: всё хорошо, опасаться нечего.
Наконец, после долгого ожидания и всеобщих вздохов возмущения, пассажиров пригласили пройти на посадку. Эти три часа — всего лишь маленькое испытание для моего терпения, и я ощутила приятную радость, что оказалась такой стойкой и не поддалась порыву — вернуться домой.
Спать в дороге я не умею. С удивлением посматривала на дремавших вокруг людей: как только им это удаётся?..
Как всегда, место попросила возле иллюминатора. Мне нравилось разглядывать облака и всматриваться в едва виднеющуюся под ними землю. Две выпитые чашки кофе, обед и несколько бессмысленных набросков в блокноте подтверждали длительность перелёта. Я снова собралась посмотреть на часы, как вдруг в салоне зазвучал голос стюардессы:
— Уважаемые пассажиры, через двадцать минут наш самолёт приземлится в международном аэропорту Касабланки.
Эти слова прозвучали так волшебно, что, представив долгожданную встречу с Марокко, ощутила, как по телу пробежала приятная дрожь, а лицо озарила счастливая улыбка. Обожаю моменты взлёта и посадки!
…Тёплый сухой воздух хлынул мне в лицо сильной волной. А его запах… На мгновение закрыла от удовольствия глаза. Это действительно Марокко — загадочный и непостижимый. Наша первая встреча оказалась ожидаемо прекрасной!
* * *
Марокко, Касабланка, 20 мая.
На выходе из аэропорта я решила постоять несколько минут. Со стороны могло показаться, что кого-то жду. На самом деле мне просто не хотелось торопиться: уловить каждый миг, прочувствовать каждое мгновение, пусть даже такое незначительное. Да, теперь действительно осознала, что нахожусь за сотни километров от дома.
Таксисты атаковали со всех сторон. Поддавшись их умелым уговорам, я села в одну из машин, протянув водителю листок с названием отеля, который выбрала заранее. Роскошь любят все, но если главная цель туризма — увидеть страну, проникнуться её культурой, стать частью нового места, то дорогой отель уже не кажется такой необходимостью. Мне не хотелось переплачивать за роскошную обстановку. Хорошая кровать, кондиционер и крыша над головой — всё, что мне нужно. Гулять целыми днями, запоминать, наблюдать, фотографировать, а потом приходить в свой номер и рисовать — таков был план.
Здесь было действительно жарко. Пасмурный минский день вынудил надеть джинсы и хлопковый свитер, который пришлось снять сразу же по прилёту. В чёрном топе на тонких бретелях стало куда комфортнее, но джинсы… Казалось, ноги под ними вот-вот задымятся! Опустила в окне машины стекло и стала жадно ловить рассекаемый скоростью встречный ветер.
Усталость не смогла взять надо мной верх. Любопытство и желание увидеть город оказались сильнее. Я попросила водителя устроить мне экскурсию и провезти по самым красивым местам Касабланки. В автомобиле громко играла песня Sting «Desert rose». Для меня эта музыка стала голосом Марокко. Сердце замирало от эмоций и увиденной красоты, словно я оказалась на другой планете!
Краски здесь показались ярче обычного: насыщенно-голубое небо над оранжево-золотой землёй; изобилие экзотических деревьев сменялось песчаными холмами с аргановыми деревьями — совершенная противоположность привычным ландшафтам. Мы неспешно проехали через бедный квартал желтоватых домиков, похожих на кубики тростникового сахара. И хотя высокие пальмы отчаянно пытались добавить этому району роскоши, нетрудно было догадаться, что здесь живут люди скромного достатка. Однако меня впечатлила даже эта простота. Да и могло ли быть иначе? Ведь раньше я не видела ничего подобного! Вот она — ненасытная душа художника… Хотелось уловить взглядом сразу всё — каждый пейзаж, каждое здание, не упустить ни один из оттенков нового для меня мира, чтобы потом повторить эту красоту на холсте. Сейчас я ощутила себя птицей, крылья которой слились с ветром, и он несёт меня к чему-то прекрасному… То был незабываемый момент первой встречи!
