Ознакомительная версия. Доступно 4 страниц из 17
места с букетом
на эскалаторе —
такая нагрузка.
Не подскажете, где Аврора?
Пожалуйста: вдоль по набережной.
Катастрофа: не попасть в Русский.
Понаехали. А там Врубель.
Но сейчас все к культуре тянутся,
Билеты только в цирк. А он что же —
не искусство?
Зубрами дома встали новые. До чего
нескладно:
здесь, конечно же, тоже что-то
построят. Со львами, к примеру.
Или рисованными атлантами.
2006
Рыбный день
I
А если бы снег и дождь,
а если бы зиму вспять,
вернуть нелюбовь и бред,
смогли бы меня понять?
А если бы ветер, ночь,
если бы все – назад?
И месяцы эти – прочь,
и песни все эти – в сад!
А если бы этот день,
а если бы слово – вслед?
А если я – шмыг – в тень,
вы бы зажгли свет?
II
Я б отказалась без тени сомнения
от всех до единого воскресений.
От всех до единого дней недели,
в которых вас нет —
они мне надоели.
Я б отказалась от всех сред,
где есть вы, а меня – нет.
Я б отказалась от всех выходных,
и, задыхаясь от труб выхлопных,
ехала б, ехала вам навстречу,
когда бы я знала, что время лечит.
III
Загорели в черный цвет руки.
А на небе в пять цветов – дуги.
И под солнцем жжет огонь. Пусть
разрывает сердце – вон! – грудь.
Я не ведала – ещё —
как счастье слепит.
А любовь вылечит —
детский лепет.
IV
Срывайте злость свою на красках
каменных,
на серых стенах города.
Вы тоже были есть и будете —
горды и молоды.
И я оставлю вас себе
на память долгую.
И помнить каждый ваш
шалфей —
мой долг.
V
Поздний вечер —
во все грани свет.
И ларёк закрыт —
газет нет.
А в метро полным-полно
душ.
Вот жена, а рядом с ней —
муж.
И смешались запахи духов,
и обрывки разбежались снов.
И случайно —
не на той линии
подарил он ей одну
лилию.
А народу в этом городе
тьма.
Он ей тянет сквозь толпу:
на!
А в вагоне вдруг погас
свет.
И меня уже в толпе
нет.
VI
Ветер рвался как перед дождем в окна,
завывал по проводам волком.
Ветер ветки заносил в воду.
(Это будет не про нас – про погоду.)
Я пишу, а отнесет ветер.
Он лохматый, словно твой сеттер.
Я лохматый, словно твой пес.
Посмотри, что я тебе принес.
2002
207
Ее пальцы ударились
в щеки мои
с разбегу.
От нечего делать.
Я попросила: перчатки сними.
И тоже потом разделась.
И тонкие копчики
наших зонтов
касались друг друга
веерно.
Я резала пальцы
о тонкий стан
стального предчувствия
ветра.
И бусы надежд
сжали сердце мое,
и я попросила: останься…
Она брови выгнула,
как сирконфлекс,
одернув меня,
как ранец.
И руки мои – с ее плеч
долой
летели до самого неба.
И пряталась сонно в берлогу
зима,
царапая спину о вербу.
И зону ее эрогенного
слуха
я молча ласкала словарным
запасом.
До самых последних желтеющих
пор,
до самой рябины красной.
2006
Красное нефильтрованное
Расстояние рельсы точит.
Пять минут – и уже Бологое.
Неизбежные семь часов
пятиуровневым матом крою.
Из Парижа все валят в Ниццу —
каждый вечер от клаустрофобии
из столицы бегут в провинцию,
разделившись на Гуда и Робина.
Я – напротив. Из Балтики в красное.
Погулять по пижонской площади,
от осеннего ветра морщиться,
размечтавшись о двоеженстве.
На два города незамеченной
проложить все свои маршруты.
Чтоб прослыть от макушки до пяток
членом общества обэриутов —
эпатировать каждый дворик
интеллектом и нецензурщиной.
Поиграть в стиле ню натурщицей,
доморощенной, неотпущенной.
И записки на двух коленках,
продолжая строку по бедрам,
на рецензии сдаю в beer-пабах.
Жаль, что я не Лотрек, не Пабло.
И обратно – ступени улиц,
разделительные полосы в ямочках.
В пятикомнатных люксах
белое – литрами, из стаканчиков.
эсэмески, магниты, роуминг,
фразы глупые: «время лечит».
Собираю пазл из фигур неправильных:
мои руки. Твои плечи.
Вечером, в вертепе проводниц
поражаюсь сама своему
красноречию. Я целую тебя
через призму лиц,
по прибытии также
не встреченных.
2005
Три сестры
Приеду к тебе – бесколесый король
с оголенным электрическим чувством голода.
Как омнибус, назначенный на главную роль
в депо иллюзий: глотать твой город.
Ты по-летнему скроешь свое ландо,
скользящее плавно в асфальтовой плоскости.
Здравствуй, солнечный муравейник снов,
добрый вечер, набережные из слоновой кости.
Приеду, и в легкие – солнце – вместо корон.
Входи, только, пожалуйста, не хлопай дверцей.
Переезд в столицу – всего лишь разгон,
чтобы взять берлин твоего сердца.
2007
«Я не ежик вечно пьяный, я не бог, не лесбиянка…»
Я не ежик вечно пьяный, я не бог, не лесбиянка,
не царевна-несмеяна, не пьеро я вечно грустный,
не стрелец, не из капусты, не паромщик,
не насильник, но люблю, и очень
Ознакомительная версия. Доступно 4 страниц из 17
