Ариэль высвободилась из объятий итальянки и подошла к открытому окну. После удушающего запаха дорогих духов Софии ей хотелось глотнуть свежего воздуха.
— Мы обсуждали это много раз, — напомнила Ариэль. — София, ты замечательная, добрая женщина, но я не могу принять от тебя деньги. Я должна достать их сама.
София грустно покачала головой.
— Барб расстроилась бы, узнай она, на какие жертвы ты идешь ради сохранения галереи. Она очень тебя любила.
— Именно поэтому я сделаю все, чтобы продолжить начатое ею дело. На следующей неделе состоится первая выставка Челси Линч. Эта девочка многое повидала. Она выросла на улице, познала, что такое голод и холод. А теперь у нее появился шанс изменить свою жизнь. И она не одна такая. Сколько бездомных детишек нуждается в любви и заботе! Как я могу их бросить?!
Ведь тетя Барб не прошла мимо спящей у черного входа в галерею Ариэль. Наоборот, приютила, дарила свою любовь, терпение и понимание. А теперь пришел ее, Ариэль, черед сделать что-то хорошее.
— Ты святая! — воскликнула София и послала Ариэль воздушный поцелуй. — Судя по эскизам, картина получится очень хорошая. Скорее всего, я тоже закажу себе портрет какого-нибудь юноши, но об этом позже. Надеюсь, ты закончишь работу в рекордные сроки.
У Ариэль камень с души упал, когда она услышала, что картина понравилась Софии. Кто знает, быть может, ее рисунок в гостиной у богатой женщины привлечет внимание ее гостей и они тоже захотят заказать какую-нибудь картину у Ариэль? Если все сложится удачно, она не только на какое-то время спасет галерею, но и сможет больше заниматься с детьми, больше жертвовать на благотворительность.
— Ну, мне пора бежать, — засобиралась София, — Антонио обещал показать мне сегодня новую «Божественную тратторию» на улице Лигон.
— А кто такой Антонио?
— Один очень милый мальчик, — ответила София и невинно захлопала своими длинными, черными как уголь ресницами. — Успехов тебе, милая. Надеюсь, ты хорошо проведешь время с натурщиком, — пожелала она и быстро вышла из галереи.
Ариэль отрицательно покачала головой. Сейчас ей нужно было думать о работе, а не о флирте с Купером.
Купер в восхищении стоял возле входа в галерею. Ему нравились ее огромные окна, выкрашенные в приятный кремовый цвет стены и необычная архитектура. Так странно: он проходил мимо этого здания тысячи раз, но никогда не обращал внимания, насколько оно красиво. Его больше беспокоили мысли о том, как скорее перекупить его и что можно будет потом построить на этом месте.
«Цвет мечты». Хорошее название. Оптимистичное и пропитанное творчеством.
А мне суждено все разрушить…
До этой сделки совесть никогда не мучила Купера. Не должен он себя терзать и сейчас. Дело есть дело.
Резко толкнув дверь, Купер уверенно зашел внутрь.
Решимость рассказать Ариэль правду переполняла его. Эта неразбериха угнетала Купера, ведь больше всего на свете он не любил врать и ненавидел, когда врали ему.
Плохое качество для бизнесмена.
— Здравствуйте! Вы пунктуальны! — поприветствовала Купера Ариэль.
Сегодня на ней была белая блузка, сливового оттенка жилетка, черные шорты в складку. Завершали ансамбль розовые туфли на каблуках. Дикое сочетание, которое изуродовало бы любую другую девушку, но только не Ариэль. Она носила одежду с таким апломбом… Складывалось впечатление, что эти вещи от кутюр.
Купер невольно заулыбался, а Ариэль тут же спросила:
— В чем дело? Я сказала что-то забавное?
— Отнюдь, — дружелюбно ответил Купер. — Просто меня восхитил ваш наряд.
От этих слов Ариэль покраснела до самых корней волос, которые сегодня, к слову сказать, она собрала в высокий конский хвост.
Купер изумился, как легко вогнать эту волевую женщину в краску.
— Вам нравится мой стиль в одежде? Верится с трудом. Но мы собрались здесь не для того, чтобы обсуждать мой гардероб, так что давайте приступим к работе.
Купер откашлялся и неуверенно начал:
— Именно о работе я хотел бы с вами поговорить…
— Только не это! Вы снова за свое? Опять будем битый час препираться?
— Я считаю, вам нужно кое-что узнать обо мне. Пожалуйста, выслушайте меня!
— Нет! Нет, и еще раз нет! — перебила его Ариэль. — Не обижайтесь, но я не хочу ничего знать. Вы мне неинтересны как человек. Для меня вы — работа, которую нужно отлично выполнить, вот и все. Вы сидите, я рисую. Разговор окончен, — выпалила она и почти бегом влетела в мастерскую.
Быть может, на этот момент разговор и окончен, но завтра я приду в галерею утром, и тогда уж ничто не помешает мне расставить все точки над «i», решил Купер и обреченно поплелся за ширму.
* * *
Чем сильнее Ариэль старалась сосредоточиться на работе, тем больше Купер смешил ее и тем настойчивее пытался завязать разговор.
— А где будет висеть мой портрет?
От неожиданности Ариэль выронила уголек. Она только-только сосредоточилась и начала рисовать самую сложную часть тела — его бедра, а он своим вопросом сбил ее настрой. Может, оно и к лучшему: завтра, а еще лучше послезавтра она должна начать рисовать нижнюю часть его тела.
— Одна женщина заказала подарок своей сестре, так что картина, скорее всего, будет висеть в гостиной.
— А вы случайно не выдумали эту сестру знакомой? Может, я стану очередным экспонатом вашей личной коллекции?
Ариэль засмеялась и подумала, а не заклеить ли Куперу рот скотчем, чтобы он много не болтал.
— Спешу вас разочаровать, но я не являюсь поклонницей такого вида искусства.
— Тогда почему занимаетесь этим?
А ему палец в рот не клади.
— Не ваше дело, мистер Застенчивость, сбрасывающий одежду за ширмой в мгновение ока.
— Эй, так нечестно, — возмутился Купер. — Вы меня практически силой заставили раздеться и позировать вам. — И хоть голос Купера звучал недовольно и даже обиженно, в его глазах плясали веселые огоньки.
Он надо мной подшучивает, поняла Ариэль. Нельзя допустить никаких, даже дружеских отношений. Потому что с этим человеком невозможно просто дружить. Стоит ему только лишь улыбнуться или внимательно на нее посмотреть, как внутри Ариэль все переворачивалось.
— Вы хоть изредка закрываете рот?
Вопрос Ариэль прозвучал грубо и резко, и эхо разлетелось по всей мастерской.
— На самом деле я не болтун, но неподвижно сидеть на одном месте ужасно скучно. Так почему бы нам не поболтать?
Его довод прозвучал довольно разумно. Ариэль ничего не оставалось, как согласиться на беседу.
— Так вы всегда были художницей? — продолжил свои расспросы Купер.
