Книга Одинокая охота - Магнус Йонссон

Ознакомительная версия. Доступно 22 страниц из 107

Луису, конечно, удивило ее предложение, но одновременно и очень польстило. И ради роли крестной она в последующие годы научилась не обращать внимания на капризы сестры, ее безответственное поведение и экстравагантные увлечения. Она даже пыталась делать вид, что ей интересны все эти астрологические прогнозы, восточная философия и прочие вещи того же рода, которыми Эмили порой так активно занималась. Потом, правда, сестра решила лишить Луису статуса крестной. Они поругались из-за того, что Эмили посчитала нормальным оставить десятилетнюю девочку одну дома на несколько дней, когда у нее возникло желание обучиться реинкарнационной терапии[5]. И сестры снова стали видеться лишь несколько раз в год. Но к тому времени у Луисы сформировались глубокие и близкие отношения с Линн, и она продолжала регулярно встречаться с племянницей. Эмили не возражала против этого и как прежде ездила на всевозможные курсы, искала себя или с головой уходила в очередной волонтерский проект.

Став подростком, Линн начала проводить все больше времени у своей тети. Луиса кормила ее, помогала с уроками, обсуждала с ней мальчиков и другие проблемы. Как с дочерью.

Так продолжалось до тех пор, пока Линн не вступила в организацию под названием «Антифашистская акция» (АФА). Луиса поощряла ее интерес к политике, но не смогла смириться с тем, что племянница связалось с людьми, не брезгующими насильственными методами и постоянно нарушающими закон. Она даже поставила ей ультиматум, но не смогла вразумить Линн, и в итоге это привело к разрыву между ними.

Луисе так и не повезло родить самой, работа была для нее всем, пока под занавес жизни она не встретила своего мужчину. Но потом его не стало. Рак. С племянницей же Луиса возобновила контакты несколько лет назад, когда та, похоже, порвала с АФА и анархизмом. Когда Линн наконец перестала ненавидеть полицию. Даже если эта ненависть никогда не распространялась на ее тетю. Сейчас они даже практически работали вместе. По крайней мере, периодически.

Луиса продолжила изучать полученные материалы. Эзги ввели в искусственную кому. Преступление против нее еще не получило окончательной уголовно-правовой оценки. Пожалуй, речь шла о покушении на убийство. Едва ли о нанесении тяжких телесных повреждений, поскольку, судя по отпечаткам ног, нападавших было несколько, и их явно абсолютно не заботило, что жертва могла умереть.

Луиса допила кофе. Она, как ни старалась, так и не смогла отделаться от мысли, что эта же участь могла постигнуть Линн, если бы племянница не порвала с АФА.

Выйдя из дома, она направилась к машине, завела мотор и медленно поехала вдоль рядов домов. Соседи не теряли времени зря в свой выходной и активно сгребали в кучи уже показавшиеся из-под растаявшего снега листья. Некоторые обрезали деревья, в то время как дети прыгали на мокрых батутах или буксовали на своих скейтбордах по гравийным покрытиям тротуаров.

Луиса снова подумала о племяннице. В последний раз они общались несколько недель назад. А в прошлом году вместе трудились над раскрытием двух серьезных преступлений. Однако сейчас ее знания специалиста по дешифровке вряд ли могли пригодиться. И ей наверняка было бы психологически тяжело заниматься этим делом, тем более если она — в худшем случае — знала кого-то из замешанных в нем активистов АФА. Луиса миновала станцию Тиббле и, повернув на Гриндторпсвеген, выехала в направлении трассы Е18[6]. После этого она сразу набрала номер Рикарда.

Комиссар полиции Сити Рикард Стенландер крепко обнял сына. Он так долго прижимал его к себе, что тот уже начал вырываться. Элвин, смеясь, выскользнул из объятий отца и шмыгнул ему за спину.

— Скоро увидимся, папа! — крикнул он и побежал вприпрыжку к Марианн, бывшей жене Рикарда, которая стояла в дверях на Стюрмансгатан. Она улыбнулась и помахала рукой бывшему мужу, а потом исчезла в доме. В окне на одном из верхних этажей Рикард заметил Мартина, ее нового супруга.

Мария ждала его в машине, припаркованной на соседней улице. Она была занята своим мобильником. Наверное, изучала какие-то материалы, связанные с работой. Она была экспертом-криминалистом. Рикард наблюдал за ней, когда подходил к автомобилю. Ее белокурые локоны стали уже достаточно длинными, и она все чаще собирала их в конский хвост, как сейчас. Мария уже успела слегка загореть, пока каталась с дочерьми на лыжах во время каникул. Красивая как всегда, она все равно выглядела немного усталой в последнее время. Пожалуй, так на нее подействовала смерть матери, случившаяся сразу после Рождества. Но, возможно, причина была в чем-то другом. Однако Рикард не верил, что все это могло иметь какое-то отношение к нему или Элвину, хотя последние месяцы, когда они делали попытки встречаться вместе с детьми, выдались непростыми. Они решили попробовать придать своим отношениям более открытую форму и постепенно сделать их более естественными, будничными. Чтобы общаться нормально, не придавая отношениям вид случайных встреч, обедать вместе, пить кофе, ходить в кино или просто смотреть телевизор вечерами. Крошечными шажками они старались наладить контакты с детьми друг друга, завоевать их доверие и приучить к новой обстановке. Они следили за их реакцией. Отступали, если раздражение детей казалось им слишком серьезным. Осторожно пробовали снова. В последнее время они пытались жить то у нее, то у него дома вместе короткими периодами. С целью в перспективе съехаться. По крайней мере, он надеялся, что они оба видели это так.

Рикард сел за руль. Мария продолжала возиться с телефоном.

— Полицейский из Флемингсберга встретит нас на месте, — сообщила она. — Некий Еран Хаммар. Именно он принял сигнал тревоги и был там вместе с группой силовой поддержки в четверг вечером.

Рикард кивнул.

— Девица в Каролинской больнице уже пришла в себя? — поинтересовался он.

— Они попробуют вывести ее из комы после обеда, — ответила Мария. — Отек мозга спал, и они, похоже, надеются, что ей удастся полностью прийти в норму. Кровотечение, возникшее в результате повреждения селезенки, тоже прекратилось. Поэтому прогноз положительный.

«Можно и так сказать», — подумал он, но ему не составило труда понять, что она имела в виду.

— Человека, который позвонил и сообщил о случившемся сразу после нападения на дом, не удалось вычислить, — продолжила Мария. — Телефон оказался с левой сим-картой. По записи трудно понять, сделал ли это нацист, пожалевший о том, что все зашло слишком далеко, или кто-то из сбежавших членов АФА, беспокоившийся за судьбу оставшегося товарища. Разговор был короткий и конкретный: стрельба, суматоха, серьезно раненные люди. И адрес. Вот и все.

Они миновали мост Сканстуллсбрун и поехали по Нюнесвеген в сторону Тюресё. Рикард уставился на пустую дорогу, но видел перед собой счастливое лицо сына. Предыдущим вечером Элвину впервые удалось сбить несколько кеглей, когда они играли в боулинг на Хорнсгатан. К тому же они там были вместе с дочерьми Марии. И весело провели время в такой компании. Дети понравились друг другу.

Ознакомительная версия. Доступно 22 страниц из 107