и в интересах общества. Результаты производства не посредством обмена становятся, а непосредственно, с самого начала являются общественными продуктами, и производство поэтому имеет непосредственно общественный характер.
Утверждения о том, что в социалистическом обществе производство имеет товарный (рыночный) характер, противоречат сущности социалистического производства как непосредственно общественного. Производство с целью обмена — товарное производство в коммунистической формации уступает место непосредственно общественному производству, т. е. производству с целью удовлетворения общественных интересов.
Из непосредственно общественного характера производства вытекает и непосредственно общественный характер труда в коммунистической формации. Это — прямое следствие того, что общественная собственность предполагает функционирование всех звеньев экономики сверху донизу в общественных интересах. При этом, как того и требует марксистская методология, мы имеем в виду не то или иное субъективное отношение человека к своему труду, а его объективную направленность и его объективный способ включения в общий процесс производства. Это — качественная характеристика труда в коммунистической формации.
Там, где производство является товарным, труд осуществляется непосредственно как частный труд[32], но там, где производство приняло непосредственно общественный характер, труд осуществляется непосредственно в интересах общества, является непосредственно общественным трудом.
Таковы важнейшие, фундаментальнейшие характеристики производства и труда в коммунистической формации, вытекающие из содержания общественной собственности и действительные поэтому как на высшей, так и на низшей ступени коммунизма.
Социализм использует систему товарно–денежных отношений. Понять правильно социализм как диалектическое отрицание товарного хозяйства означает не только понять то новое, коренное, что порождено новым общественным строем, но также разобраться и в том, какие достижения периода товарного хозяйства нашли отражение при социализме и какие изменения они претерпели в ходе становления и развития социализма.
Мы должны исходить из того, что отношения общественной собственности создаются на основе исторически данного материала. Формы нового не выдумываются, а вырастают из старых, на базе старых, с помощью старых форм. При этом последние переделываются, наполняются новым содержанием и т. п.
Общественную собственность, как известно, возможно и необходимо создавать с организации учета и контроля за производством и распределением, ибо только учет и контроль позволяют постепенно переходить к плановому управлению. Эти учет и контроль с самого начала имеют определенную классовую направленность. Рабочий контроль ограничивает частную собственность капиталистов, ставит пределы ее развитию и подготавливает национализацию средств производства.
Национализация ставит организацию учета и контроля на более широкую ногу. Она позволяет, пользуясь силой государственной власти, подчинить интересам рабочего класса тот аппарат монополий, банков и кредитно–финансовой системы, который, если отсечь его эксплуататорскую сторону, может быть пригоден для нужд социалистического учета и контроля. «Капитализм, — писал В. И. Ленин, — создал аппараты учета вроде банков, синдикатов, почты, потребительных обществ, союзов служащих. Без крупных банков социализм был бы неосуществим. Крупные банки есть тот «государственный аппарат», который нам нужен для осуществления социализма и который мы берем готовым у капитализма, причем нашей задачей является здесь лишь отсечь то, что капиталистически уродует этот превосходный аппарат, сделать его еще крупнее, еще демократичнее, еще всеобъемлющее. Количество перейдет в качество. Единый крупнейший из крупнейших государственный банк, с отделениями в каждой волости, при каждой фабрике — это уже девять десятых социалистического аппарата. Это — общегосударственное счетоводство, общегосударственный учет производства и распределения продуктов, это, так сказать, нечто вроде скелета социалистического общества»[33]. Объективная необходимость использования всех и всяческих форм, способных служить задаче создания планового хозяйства, требует «идти неуклонно к превращению банков в узловые пункты общественного счетоводства при социализме…»[34].
Учет и контроль за производством и распределением на базе национализации, в том числе и с использованием товарно–денежных форм, уничтожают частную собственность, но в создании системы отношений общественной собственности являются лишь началом.
Пока не будет проведена централизация хозяйственной жизни в общенациональном масштабе, пока все общественное производство не будет приспособлено к планомерному осуществлению общественных интересов, — до тех пор процесс создания отношений общественной собственности нельзя считать завершенным.
В период построения отношений общественной собственности экономическая жизнь поддерживается сперва по–прежнему отношениями рыночного обмена. Но с превращением предприятий посредством национализации в государственные предприятия и развитием на этой основе учета и контроля отношения между предприятиями начинают терять прежний характер отношений рыночного обмена. А производимые предприятиями продукты сначала только по форме, но затем все более и по существу перестают принадлежать предприятиям и переходят во владение всего общества. Тем не менее до тех пор, пока еще плановое централизованное управление не охватило все важнейшие пункты производства, роль регулятора производства продолжает выполнять стихийный рыночный механизм. Лишенный своей естественной базы — частной собственности, он в пределах государственного сектора преобразуется в коммерческий хозрасчет. Предприятия еще не подчинены государственному плану и, хотя и не являются частными, действуют наподобие товаропроизводителей — на принципах самоокупаемости и рентабельности. Однако в точном, политико–экономическом смысле слова производимые предприятиями продукты перестают быть товарами. Для того чтобы быть товарами, они должны производиться с целью рыночного обмена, а этого нельзя сказать про государственные продукты. Об этом В. И. Ленин писал так: «…государственный продукт — продукт социалистической фабрики… не есть товар в политико–экономическом смысле, во всяком случае не только товар, уже не товар, перестает быть товаром…»[35]
В пределах государственного сектора форма обмена по мере развития пролетарского централизма в экономике становится все более и более внешней формой. Это вытекает из того, что с развитием централизма на базе национализации, по мере того как отношения между предприятиями из отношений между владельцами перерастают в отношения общего владения всеми средствами производства, уничтожается прежняя абсолютная экономическая обособленность предприятий. Она теперь лишь относительна.
Оставаясь по форме отношениями обмена, отношения между государственными предприятиями по мере налаживания учета, контроля и планомерного регулирования производства и распределения перерастают в отношения прямой кооперации. Изменяется внутреннее содержание финансовых и банковских операций. Бумажные деньги в пределах государственной формы общественной собственности из представителей товаров все более превращаются в представителей непосредственно общественных продуктов, а кредитно–финансовый механизм — в идеальную бухгалтерию нового общества.
С развитием пролетарского централизма в плановое централизованное управление экономикой со стороны государства рабочего класса под товарные формы, следовательно, подводится планомерное начало, изменяющее содержание этих форм. Они становятся формами непосредственно общественного производства.
Поворотным пунктом является установление твердых цен на основные продукты и адресных планов по их производству. Так как стихийное рыночное регулирование осуществляется посредством изменения цен и объемов производства под воздействием спроса и предложения, то с установлением твердых цен и конкретных заданий по выпуску продукции механизм рыночного регулирования подавляется. Роль механизма регулирования экономики принимает на себя государственное плановое управление.
Следует подчеркнуть, что уничтожить старый механизм регулирования можно, только создав новый механизм регулирования, и первый отмирает
