ожидает шиш
Во всех шашлычных,
в том числе столичных.
КРИЗИС
Что-то спать мне неохота,
И курорт гудит, не спит,
А по улочкам курорта
Слышно цоканье копыт.
Проезжают экипажи,
Веселятся ездоки.
Днем с детишками на пляже
Даже ходят ишаки.
Это нам не по карману,
Но еще наступит час,
И возницы перестанут
Свысока глядеть на нас.
Потому что в странах жарких
Мерят нефть на свой аршин,
А пока что на заправках
Вырастает хвост машин.
Нужен экспорт за валюту
Вместо экспорта идей!
И не зря в такую смуту
Мысль пришла беречь
кому-то
Ишаков и лошадей.
РОДНОЕ
Словно где-то в окрестностях Рузы,
В черноморской лазури залива
Так меня обстрекали медузы,
Даже злей, чем родная крапива…
О БОРЬБЕ С ПЬЯНСТВОМ
Кафе и бары — просто выставка:
Куда ни кинешь праздный взгляд,
Кругом стоит любая выпивка,
А люди сдержанно сидят.
Но мы хотим
открыть Америку:
Наверно, в мире лишь у нас
Сухой закон по кромке берега,
В районе здравниц и турбаз.
Замечу к сведенью товарищей,
Кто даже пиво обличал:
Я видел тыщи выпивающих,
А пьяных вовсе не встречал.
Точнее, вру! — в полночной темени,
До вин дорвавшись на беду,
Орал один, забыв б пении,
Про день рожденья раз в году.
ОБИДА
Я, конечно, не Депардье,
Но мужчина довольно видный,
Ну, а тут подойдешь к портье
И встречаешь вопрос обидный:
«Есть ли водка, кофе, икра?»
Я смотрю на нее, немея…
Отвечаю:
— Было. Вчера…
Всю отчизну в виду имея.
НАША МОДА
Убедился я в который раз,
Как на Запад проникает мода:
Сапоги — от нас, х/б — от нас
И тулупы, хоть не та погода.
На просторах средней полосы,
Где полгода не бывает солнца,
Мы носили длинные трусы
И не знали, чем все обернется,
А теперь, в эпоху перемен,
К иностранцам подойди поближе:
В наших все —
в семейных! — до колен,
Вот до этих пор…
И даже ниже.
НА ЗДРАВИЕ!
Можно много чего сочинять,
Восхищаться и возмущаться,
Но пора и вино отчинять,
Почитая обычай, прощаться.
На последние —
нам ли беречь! —
Не в чести у славян крохоборство.
Пью за нашу певучую речь,
За живучесть и благородство!
Никому ничего не должны,
Мы прошли лихолетье и войны.
Неужели великой страны
Перед миром
не будем достойны?
Солнечный берег, август 1990 г.
ШУТКИ И ОБЛИЧЕНИЯ
ИЗ МОНОЛОГОВ ЧАЦКОГО
Еще не повидавши белый свет,
Со школы
затвердили изреченье,
Что лучше там,
где нас покамест нет,
Придав словам всемирное значенье.
Всегда готов спасительный ответ,
В подобных фразах есть надежды лучик.
Но замечали ль вы с теченьем лет?
Там, где нас нет, становится все лучше…
СОЧУВСТВЕННОЕ
Жизнь проходит шатко-валко,
Как с ухаба на ухаб.
Никого уже не жалко,
Кроме русских наших баб,
У кого на что-то запись,
Спешка, очередь и мрак.
Все выходит сикось-накось,
не по классике, не так,
Как Эдитой Пьехой пелось
И самой до двадцати,
Как мечталось и хотелось
В невозвратной юности.
Даже если есть достаток,
Гардероб с иголочки,
Не пройдет в душе осадок
Беспросветной горечи.
Хоть кричи!
Гнетет забота,
И не греет чья-то лесть.
Есть профком, Доска почета,
Даже праздник женский есть —
Счастья нет…
Ну что ж, бывает,
Перестроимся, учтём…
Баба путь не выбирает,
Хоть идет своим путем.
ПОВТОРЕНИЕ ПРОЙДЕННОГО
Ведь недавно
был еще берег.
С выражением зверским лица:
«Уберите Ленина с денег!» —
Вознесенский со сцен восклицал.
А теперь это имя полощется,
И стоит над историей чад.
«Уберите Ленина с площади!» —
Исступленно во Львове кричат.
«Уберите! — вторят в Тернополе, —
Хай загинет мрамора слизь!»…
Это мы, по-моему, пробовали
И, сдается, что обожглись.
* * *
Мимо леса, мимо поля,
Отражая ивняки,
Протекает речка Вобля —
Небольшой приток Оки.
Да, такая речка — Вобля —
Против пристани Ловцы.
Кто-то вздрогнет поневоле:
Во, назвали, мудрецы!
Древней муромы созвучье
Потеряло перевод,
Но ясней — всегда ли лучше? —
Скажем, речка «Путь вперед»…
Ведь река не виновата!
Не за нас ли иногда
Розовеет в час заката
Непорочная вода?
Речь текла из дальней дали,
За года — не за века —
Все переименовали!
Рек не тронули пока.
Нелегка
