вот уже не терпится вернуться к исследованиям Кристаллов Маны. Надеюсь только, что моя смерть не стерла какие-то важные воспоминания.
Ну и, конечно, не забываем про ежедневную медитацию. Это стало неотъемлемой частью моей рутины. Прогресс в магии зависит от того, насколько хорошо я могу сконцентрироваться в это время.
Закрыв глаза, я начал рыться в своей внутренней вселенной, ища поток магической энергии, который, по слухам, должен был меня пронизывать.
Пошагово я погружался в самого себя, чувствуя, как энергия начинает танцевать в моих венах. Вот оно — настоящее волшебство, словно я снова включил свою связь с этим миром и его магией.
О, так приятно почувствовать эту связь после такого долгого перерыва!
И вот, как обычно, когда я погружался в глубокие раздумья, неожиданное вторжение мамы в мои мысли немного меня потревожило.
— Ага, вот ты где, Александрик! Ты какой-то напряженный. Ты что, у тебя проблемы с ка-ка? — Мама всегда находит повод для своей беспокойной заботы о моем здоровье.
«Мама! Моя цель — стать самым крутым магом в этом мире, а ты разговариваешь со мной, как с обосравшимся ребенком!» — подумал я, немного раздраженный. Как бы ни было, я всегда старался держать свою голову высоко.
Моменты, когда осознаешь, что тебя лишили божественных сил и теперь твой магический бак сузили, вызывают оторопь. Особенно после того, как ты был архимагом. Иметь воспоминания архимага, но быть ограниченным физически — ужасное чувство.
С небольшим сожалением я скривил губы, осознавая, что вечное нытье не вернет мне мою прежнюю магию.
Время перестать сопливить по поводу своего бывшего «я».
Факт в том, что сейчас я слаб, но если я хочу вернуть свою силу, мне нужно усердно тренироваться, чтобы нарастить свой магический запас. Может быть, с помощью магических артефактов и кусочков воспоминаний, я смогу даже улучшить себя и вернуть базовое магическое оружие.
Это был сложный путь, но я был готов к вызову, потому что я, Аль-Эскандер, был рожден для величия, и ничто не остановит меня в достижении этой цели.
Мама осторожно подняла меня, словно я был хрупкой фарфоровой куклой и приступила к смене подгузника. Её лицо выражало заботу и волнение.
— У него опять это началось, — прошептала Ауэриель, присев рядом с мамой. В её голосе чувствовалась доля волнения.
Мама отложила смену подгузника, взглянула на меня и спросила:
— Что он там опять задумал? — Её глаза метались между мной и эльфийкой.
— Это его ужасное выражение лица, — сообщила Ауэриель с ноткой возмущения. — В таком возрасте дети не должны иметь такое выражение лица.
В этот момент я чуть не подавился от напряжения. Похоже, мои мысли о мировом господстве вновь отражались через мое лицо.
Мама обратилась ко мне:
— Александр! Заканчивай! — Она покачала головой, её взгляд был полон сожаления. — Иногда мне кажется, что в твоей голове творится что-то совсем нехорошее.
Я мог быть бессмертным, но пребывание в теле ребёнка имело определенные эффекты, которые я не мог контролировать. Условные рефлексы и прочие бессознательные действия моего физического тела.
* * *
Прошло уже больше пяти лет с тех пор, как я родился в этом мире магов и королей.
С тех пор, как я попробовал влить в себя эту магическую энергию (называется она мана, если что), я чувствую себя как инженер на стройке, который пытается собрать самолет из конструктора. Типа, вот тут кусочек маны, а вот тут… ах, она опять ушла!
Представь себе, это как пытаться научить свои ноги есть ложкой и ходить на руках одновременно. Вот такая карусель. И я, блин, думаю, что даже черепаха быстрее двигается, чем эта чёртова мана в моем теле.
Теперь я понимаю, почему в книжках говорят, что людям нужно дорасти до подростков, чтобы все эти магические штучки начали работать.
Потому что если я буду ждать, пока эти магические частицы сами соберутся в моем теле, то я буду как бедняга Хамурапи, только без красивой усыпальницы. Или как черепаха, которая до цели доползает быстрее.
Мои ежедневные ритуалы состояли в попытке потратить достаточно много усилий на сбор окружающей маны и избегания лишнего внимания со стороны матери и отца.
Хотя темп обучения был напряжённым и медленным, я получил довольно большую фору от остальных людей, так что не особо жаловался.
Как обычно сегодня мама снова пребывала в библиотеке за столом, а я делал вид, что играю на полу.
Я был примерно на середине пути сбора частиц маны. Эти последние два года не пропали зря, ибо я наконец-то собрал всю свою ману в солнечном сплетении и конденсировал её в кристалл маны, когда…
"БУМ!" — прогремел взрыв.
Глава 3 Вам меня не достать
Опа! Внезапно — бац! — грохнулся взрыв, и моё сердце чуть не выскочило из груди. Да и весь дворец задрожал. А потом чёт плюхнулось в окно, и оно вдруг вспыхнуло.
Яркий свет в комнате, и обломки летят прямо на нас. Но магические барьеры вспыхивают ярко-голубым светом и ваще отбивают всё, что летело в окно.
Момент и мама уже на ногах, кидает в сторону стол, а потом как стрела летит ко мне.
И вот она уже рядом, берет меня на руки, и мы вдвоём бежим от окна.
Мама сжимала меня так, что мои рёбра едва не хрустнули.
— Мам, не плачь. Что случилось? — смог пробурчать я.
Она не отвечала и продолжала рыдать, стискивая меня.
Ауэриель вдруг подняла руки, и вот у неё два ножика в руках, типа откуда они взялись, хз.
И она стоит, как будто ждёт нападения из окна. Там, блин, магический барьер, и он держится, как чемпион на ринге.
Ауэриель повертелась, посмотрела, что через окно никто не пролезает, и решительно вышла из комнаты.
Пока я в шоке от всего этого, оторвал голову от груди матери и раздумывал. Чё за фигня? Кто это сделал? Кто на наш дом напал? Тут уж я клянусь, эти ребята будут сожалеть о своем выборе! Я их буду ловить день и ночь, пока…
И тут влетает в кабинет мой отец. Вид у него сразу как у разъярённого тигра. Он, глядя на разгром, медленно осматривает всё, замечает меня, обнятого мамой.
— Что у вас тут происходит? — спрашивает он, серьезный как стальной Феликс.
Мама так и не смогла перестать плакать, а в ответ на вопрос просто молчала.
Тут вмешалась вошедшая Ауэриель:
— У нас тут вторжение было, но благодаря магическому барьеру, все атаки отбиты. Я еще стражников вызвала,
