— Рад, что ты пришла в себя, — говорит приятный мужской голос, привлекая все мое внимание.
Щурюсь, приглядываясь, кто ко мне пожаловал.
Доктор проходит в мою палату, закрывая за собой дверь, беря рядом стоящий стул, садится рядом с моей кроватью, держа в руках белую папку, осматривая меня с ног до головы.
— Что со мной произошло? — спрашиваю вполне обычный вопрос, который интересует меня больше всего.
— Ты попала к нам в больницу после аварии, сегодня в четыре утра, тебя привезла семья, которая случайно проезжала мимо, — спокойно рассказывает произошедшее сегодня ночью, словно такое случается каждый день.
— У тебя множество ушибов, но переломов нет. Сотрясение мозга. Но я считаю, что тебе ещё повезло. Люди, которые привезли тебя, говорили, что авария была серьёзная, и боялись, что ты умерла, так как лежала без сознания, — спокойно, будто мы обсуждаем погоду за окном, а не мое состояние.
— Итак. Хочу задать тебе стандартные вопросы, чтобы понять тяжесть травмы головы, — он что-то записывает, осматривая меня внимательно, поправляет свои очки. — Ты помнишь своё имя и какое сегодня число?
— Да. Эмм... Робертина Пауэлл. Сегодня четвёртое июля. Вчера мне исполнилось восемнадцать лет, — продолжает записывать и черкать что-то.
Зрение постепенно начинает возвращаться, и я уже могу лучше разглядеть своего лечащего врача. Мужчине лет сорок, неприметная внешность и проглядывается явная плешь, которую он пытается скрыть, зачесывая волосы назад.
Лучше бы не видела.
— Как вы себя чувствуете, опишите подробно.
— Черт, так, словно по мне проехал мусоровоз, как же ещё?! Что за глупые вопросы? — прихожу в ярость, прикрикивая на доктора, резко ощущая дикую боль в голове. — И дико болит голова. Неужели нельзя это прекратить? Почему я так мучаюсь?
— Мисс Пауэлл, мы сделали, что смогли, а чувствовать боль — это нормально после такого, — хмурясь, смотрит он, явно недовольный моим обращением.
Ну, пускай привыкает... я всегда такая, милый!
— В вашей крови мы обнаружили большое количество подозрительных веществ, что вы на это скажите? — ошарашивает меня своим грубым вопросом, что за наглость!
— А это, я вам скажу... не ваше дело! — удивленно моргаю, не понимая, с чего он решил влезть в мои дела. — Вы выполняйте лучше свою работу, мистер... а не важно!
— Как скажите, это не мое дело. С этим пусть полиция разбирается, — нервно поправляет очки, явно не ожидал, что я поставлю его на место.
Я не обязана перед ним отчитываться, он всего лишь доктор, тем более, я знаю, в какой клинике нахожусь, уверенна, мои родители уже отвалили неприличную сумму денег.
Это не его чертово дело!
— Я позвоню и сообщу вашему отцу, что вы пришли в себя. А сейчас должен вас оставить, — отчеканил и быстро ретировался из моей палаты, скорей всего не захотел со мной больше находиться в одном помещении.
Не удивительно.
Глава 7
Ужасно хотелось посетить туалет, но судя по той боли, которую я ощущаю во всем теле, это будет суперсложной задачей.
Но терпеть больше не было сил.
С особой осторожностью начинаю поднимать своё туловище, которое, кажется, неимоверно тяжелым, помогая руками, все же принимаю сидячую позу.
Интересно, мне вообще можно покидать больничную постель? Этот доктор — мудак, даже не удосужился меня просветить в этом направлении.
Вспоминаю, что где-то должна быть кнопка вызова медицинского персонала, пытаюсь её отыскать и успех!
Буквально через несколько минут забегает миловидная женщина лет сорока пяти, и помогает мне подняться и посетить заветную комнату.
Помыв руки, я бросила взгляд в зеркало, и увиденное в отражение привело меня буквально в истерику, не стесняясь, кричу от паники.
Мое лицо было настолько опухшим, что родная мать не узнает!
Боюсь представить, что скрывается за пластырем и бинтами.
Нет! Этого не может быть! Не дай бог останутся шрамы, мне же вот-вот замуж выходить!
— Дорогая, что случилось?! Все в порядке? Тебе помочь? — постучалась женщина, интересуясь происходящим, о которой я и вовсе уже позабыла.
Я открыла ей дверь, впуская внутрь.
— Как можно подумать, что я в порядке!? — показываю жестам на своё лицо. — Да мне же замуж выходить вот-вот! Как я жениху покажусь? — поворачиваюсь обратно, пытаюсь разглядеть тщательнее все повреждения.
— Ты должна в первую очередь думать только о себе, милая, — приободряюще гладит меня по плечу, пытаясь утешить, что очень непривычно для меня.
Ну, хотя чему удивляться, это же платная клиника, тут к каждому такое отношение. Не считая, конечно, лечащего врача.
— И не думаю, что твой жених что-либо скажет плохого. Ты же попала в аварию, если он действительно любит тебя, то твои ссадины будут не важны, уж поверь мне! — говорит, а меня от её слов буквально скукоживает.
— Наверное... — говорю и отворачиваюсь, чтобы дальше не развивать эту тему, она словно понимает, что я не хочу общаться, разворачивается и уходит, тихо прикрыв за собой дверь.
Решив принять душ, снимаю с себя белую больничную сорочку, предварительно осматриваю свою повреждённую кожу. Множество синяков и царапин не пойми откуда.
Видимо, авария была действительно серьезная, хотя практически ничего не помню, все отрывками, которые очень сложно сложить в затуманенной голове.
Тело ужасно ломит, и я ощущаю такую сильную усталость, что хочется буквально заснуть на месте.
Включаю тёплую воду, становясь на холодный, мраморный пол, подстраивая лицо под струю исцеляющей воды.
Настолько хорошо и расслабляюще, что решаю ненадолго присесть, обхватив коленки руками, кладя лицо на ноги, чувствую, что, если сейчас же не встану, то усну.
Но сил подняться просто нет, я истощена, больна... звуки падающих капель, словно колыбельная... успокаиваюсь, чувствую, как становится легче, вода смывает прошлый день.
В голове рой разных мыслей, они проплывают кадрами, словно в фильме, столько проблем еще нужно решить, но ничего не хочется, просто хочу спать, день, два, неделю.
В дрёме улавливаю непонятные звуки за дверью, но не могу даже глаза открыть, наверное, родители уже пришли, и мне предстоит тяжёлый разговор.
Не хочу, пускай катятся! Я хочу побыть одна.
Звуки становятся все громче, врезаясь в мое блуждающее сознание, поднимаю тяжелые веки и именно в этот момент происходит то, что заставляет меня проснуться полностью.
Дверь резко открывается, врезаясь прямо в стенку, отдаваясь тяжелым характерным звуком.
В двери стоит, мать вашу, парень!
