***
Я передаю Олега врачам Европейского медицинского центра и отрешённо наблюдаю за тем, как его погружают на каталку.
Сжимаю пальцы в кулаки, царапаю себя короткими ногтями. Ну, когда уже они что- то внятное скажут?
По дороге Олег пришёл в себя и даже заверил меня, что в порядке. Но я помню о возможных последствиях ЧМТ. Держу в руках телефон отца, раздумывая не позвонить ли. Он наверняка спит, если вывалить на него, сонного, известие об избиении Олега, и до инфаркта довести недолго. Может быть, дело в этом, а может я не хочу ни с кем разговаривать, пока всё так непонятно.
Я чувствую себя виноватым в том, что произошло с Олегом.
В мозгу мелькают совсем уж безумные теории: он, допустим, узнал о Майе и сам нарвался на каких-то мудаков во дворе.
На Олега похоже.
Но я всё ещё не нахожу ни одного варианта, как он выяснил информацию о ней.
Майя. Моя дорогая Майя.
Я бы с большим удовольствием прижался сейчас к ней, поцеловал, зарылся в шелковистые волосы. Но если позвоню ей, тоже разбужу, выдерну из сладкой дремы, а Майя итак с каждым днём ведёт себя менее расслабленно, вероятно, из- за предстоящей свадьбы.
Я усаживаюсь на кресло в приёмной и жду.
Приятная девушка в халате утверждает, что через двадцать минут они мне что-то скажут.
Ждать приходится сорок.
Я листаю ленту в «ВКонтакте», перехожу в «Фейсбук» и заканчиваю просмотром фотографий знакомых и друзей в «Инстаграме». Плевать мне на них, и всё же рефлекторно лайкаю снимки один за другим, чтобы приятели не подумали, что мне реально насрать.
Доктор выходит из раздвижных дверей в конце коридора и сразу улыбается мне, сдержанно, но оптимистично.
Поднявшись, я иду к нему, пряча смартфон в карман брюк.
- Как он? - слетает с языка.
Доктор берёт меня за плечо, похлопывает и легонько разворачивает в сторону кресла, где я и сидел.
- У Олега лёгкая черепно-мозговая травма, - говорит он. - Для таких состояний характерна потеря сознания, недолгая, десять — пятнадцать минут, что вы, собственно, и наблюдали. Он держится молодцом, но дезориентацию, провалы в памяти исключать нельзя.
- Он будет в порядке, - киваю я.
- Конечно.
На бейджике доктора я читаю «Александр Степанов, нейрохирург».
- Мы сделали ему КТ, УЗИ, взяли на анализ кровь. Результаты будут завтра, настаиваю, чтобы он остался пока у нас.
- Я могу с ним поговорить?
- Если только недолго, ему бы поспать.
- Недолго.
- Олег в шестнадцатой, я покажу.
Он ведёт меня в палату, которую освещают всего две лампы, да и у тех мощность прикручена на пятьдесят процентов.
Светильники над кроватью Олега выключены полностью, но я хорошо его вижу. Никаких иголок в венах, кислородных масок на лице, он выглядит совершенно нормально, как будто зашёл прилечь, да и только. Кровь с его лица стёрли, раны промыли.
- Ты меня здорово напугал, - признаюсь я и прикрываю за собой дверь.
Олег лежит на боку и смотрит на меня, реагирует он как-то медленно, словно ему вкололи успокоительное.
- Извини, наверное.
- Наверное? Я тебя не понимаю, Олег. Говоришь какими-то загадками.
Я присаживаюсь на стул для посетителей и склоняюсь к его голове. Вытягиваю руку, чтобы погладить, выжидаю секунду и дотрагиваюсь до волос. Кажется, впервые касаюсь его по-настоящему, не приводя в чувства, сдерживая его гнев или ругань, даже ласково.
- Те пидоры - не грабители.
- Это я понял, когда забрасывал твоё шмотьё в багажник, - усмехаюсь я.
- Один из них, прежде чем заехать мне по черепу, кое-что сказал, - продолжает Олег.
Он поднимается на локтях, я отстраняюсь.
Понимаю, что он пытается мне сказать о чём-то, никак не связанном с Майей. Мысленно отправляю в корзину мысль, что придётся объяснять, как у меня появилась невеста, прямо сейчас.
- Что сказал?
- Он передал тебе послание, - закусывает губу Олег и тщательно следит за моим лицом.
Притворяться я умею, но вправду не понимаю, о чём он.
Перебираю в памяти своих клиентов, проигранные дела. В последнее время мне не попадались психованные женщины или невменяемые мужья, которые могли бы выследить Олега и избить. Враги? Заклятых врагов у меня нет, по крайней мере, я никого таковым не считаю.
А он пялится на меня, будто мозг просвечивает.
- Мне? Какое послание, Олег?
Щуря нос, он ложится на постель, в его движениях проскальзывает разочарование. Тем, что я не признаюсь? Да в чём?
- Чтобы ты не вмешивался, не лез в чужую сферу.
- Что? - у меня изо рта вырывается истерический смешок. Звучит как в криминальном триллере.
В какую ещё «сферу»?
- Фёдоров, - Олег хватает меня за воротник и сжимает кулак. - Ты что впутался в какую-то хуйню?
- Да не впутался я.
С силой отстраняю его руку от себя. Мне не в чем сознаваться.
Я продолжаю работать в «Айде», за последние несколько месяцев решил миром тридцать девять дел, ещё четырнадцать находятся в суде. Он сам может поехать в офис завтра же и посмотреть отчётность. Никакого криминала! Я говорю ему об этом, не отводя взгляда. И в тот момент, когда огонь агрессии в глазах Олега меркнет, потому что он верит, я вспоминаю кое-что ещё.
Вспоминаю то, к чему никак не привыкну.
- Погоди, - прочищаю я горло, чтобы скрыть смятение. - Те уроды назвали моё имя?
- Я же сказал.
- Что именно? Влад Фёдоров, так?
- Фёдоров. Точнее. Фёдор, а что?
- Вот и приехали, - потираю подбородок я. Говорю как есть, чтобы не множить тайны, - предупреждение касалось моего отца.
Глава 4. Вызовы нового дня
Майя
Я поднимаюсь с кровати в одиннадцать дня.
Вечер вина и танцев с Кариной награждает меня головной болью, но я целенаправленно иду на кухню и беру банку кофе с полки. Предстоит важный день, первое настоящее собеседование с тех пор, как я решила искать работу. Включая электрический чайник, я вспоминаю наш кутёж. На трезвую голову он кажется мне, мягко говоря, безосновательным. Звонок из отдела кадров не означает, что меня уже взяли, как бы не хотелось в это верить.
Я подхожу к окну и дёргаю на себя ручку, чтобы открыть форточку. Ветер отрезвляет и гонит по телу мурашки.
Я, наконец, начинаю соображать.
