– Недолгой. – Усмехаюсь, перебивая Войда.
– А вот это уже зависит от вашего профессионализма, ибо со своей стороны мы предусмотрели все, что могли.
– Хм… знаете, мне все равно до того, куда меня забросят. Вот честно. У меня другие принципы, цели и интересы. Идя в армию, я хотел стать защитником, помогать людям, охранять их покой, устранять любую угрозу. А еще хотел решить одну несправедливость из своего далекого прошлого. Да, на прошлое я повлиять не смог, видимо не судьба, но в остальном все было хорошо. Я не сильно лез в чужой огород со своим уставом и был примерным офицером – идеалистом. Все повернулось, когда моя группа наткнулась на наркотическую лабораторию. Вы должны знать о наркотике «безмерная услада».
– Да, в наших базах фигурируют эта крайне опасная дрянь.
– Чувствительность повышается в несколько раз, гормоны отвечающие за чувство эйфории вырабатываются просто в диких масштабах. Последствие этой дряни – отмирание нейронов в мозгу, а также общее чувство выгорания. Человек уже не может испытывать радости от всего остального, он снова тянется к этому наркотику и цикл повторяется. Но если с ним переборщить, то по окончанию действия наркотика, человек просто потеряет себя. Он не будет осознавать свое «я», станет лишенной эмоций – куклой, которой крайне легко манипулировать.
– Зомбированный псевдочеловек, – Кивнул Войд. – Это ближе к опытам над людьми, нежели к разработке нового наркотика.
– Это понимаете вы и понимал я. Но не мое тогдашнее начальство. Нам приказали собрать образцы, данные, все что там имелось, забрать людей, работавших над этим, и устранить подопытных. Мне сказали, что ЗПЧ не помочь. Но… я почувствовал, что здесь что-то не так, больно нагло вели себя захваченные. Это был первый и далеко не последний случай, когда я ослушался прямого приказа. Мы накачали наркотиком всех, кто там работал и подожгли. Людей, которые оказались в роли подопытных мы забрали с собой и передали в центральную больницу Лазора. А вскоре, выяснилось, что мой командир был на стороне повстанцев, а нарколаборатория, которую мы прикрыли – была лишь способом заработка и получения власти. Вы ведь знаете, что наркотик почти невозможно обнаружить, лишь частично выжженная нервная система, но это всегда можно списать на переутомление и злоупотребление стимуляторами.
– С тех пор ты и начал жестко устанавливать свои правила и любой, кто с ними был не согласен шел куда по дальше.
– Да. Потом были другие инциденты, но последней каплей стал разгон демонстрантов. Моя группа должна была занять снайперские позиции и, в случае необходимости, поддержать полицию огнем. Мне приказывали стрелять в тех, кого я клялся защищать.
– Стрельба была крайней мерой, на случай обострения. С учетом того, как данная демонстрация началась, данная мера имела основание.
– Значит вы это одобряете?
– Нет. Мы смотрим на все объективно и оцениваем любое действие или мотив к нему. Данная мера имела основание, но не имела целесообразности. Губернатор человек военный, можно сказать, старой закалки. Он не умеет решать вопросы деликатно, но он лоялен и старается сделать все, что в его силах, хотя и ошибается. Однако, данные протесты – это попытки внести суматоху среди мирного население и расколоть его. Мы боремся с этим, но не все идет как мы хотим. Мы не всесильны. Мы не можем быть везде и сразу, не можем контролировать все, да и не стремимся к этому. В конце концов вы – люди, должны уметь находить общий язык в первую очередь между собой. Поэтому мы не контролируем, а лишь присматриваем, советуем и, в редких случаях, вмешиваемся.
– Может лучше бы контролировали. Сомневаюсь, что моя кандидатура вызовет чье-либо одобрение, кроме вашего.
– Даже если так, это будут уже не твои, а их проблемы. Джон, я понимаю твое разочарование. Мы понимаем. Но Ворон – это организация, которая подавляет непосредственную угрозу. Мы не подавляем акции протеста или митинги. Мы работам в режиме «найти – уничтожить» стараясь спасти как можно больше людей и не дать обману выйти в массы. Открою тебе секрет, все пилоты без исключения имеют, как минимум одну общую черту – они идеалисты. Их желание защитить, выступить перед лицом угрозы намного выше оценки собственной жизни. И ты не исключение, особенно ты. – На этих словах Войд протянул руку. – Ну что? Сдашься и пойдешь на гражданку или еще по брыкаешься у нас?
– Хех, да я впервые за эти годы выговориться сумел. Не перед подчиненными же нюни распускать было. И не надо брать на слабо. – Сказал, улыбнулся, а ведь и правда легче на душе стало, и пожал металлическую руку. – Я с вами. Если честно, могли бы и не распинаться.
– Психология, анализ, прочая дребедень, – вывел на дисплей улыбающийся смайлик Зар.
– Читал я о вас. Честно говоря, даже восхищаюсь вами. Пускай вы машины, но то, что вы делаете, достойно уважения. Для меня честь ступить в ряды Ворона. Просто хотел лично поговорить о наболевшем.
– Понимаю, – кивнул Зар.
Так я оказался в Вороне, а Зар стал для меня отдушиной. В течении года он был моим непосредственным командиром и другом, который показывал, объяснял и подсказывал, понемногу помогая разобраться во всем, в том числе и собственных «тараканах». Некоторые люди смотрели на эту возню с откровенным непониманием, но мне, как и моим руководителям, было на это наплевать. А вот когда я оказался на космической базе, тогда и испытал натуральный шок. Количество дронов, роботов и просто разной автоматической машинерии было запредельным. Казалось, а теперь я точно знаю, что это факт, машин на базе едва ли не больше, чем людей.
– Джон, о чем задумался? – Отвлек меня от мыслей голос из шлема под рукой.
Сай. Мой виртуальный напарник и помощник. Трудно поверить, но развивался этот цифровой засранец под моим руководством и обзавелся весьма специфическим характером. В определенном смысле, он стал моим отражением. Точнее, мог стать, но Зар намекнул приглядеться, я посмотрел, осознал, ужаснулся, и… в общем изменился сам и на воспитуемого мной ИИ повлиял. Зар на это лишь посвистел-похмыкал, мне же лишь глаза опускать оставалось. Действенная метода. Жесткая, но действенная.
– О всем и ни о чем. Очень много мыслей, Сай, нервничаю.
– Это еще кто из нас нервничать должен! Все-же, это мое будущее тело, а не твое.
– Ага, но от этого тела и от тебя, будет зависеть уже моя жизнь.
– Расслабься, рядом со мной, с тобой ничего не случиться. – Пообещал Сай.
– Ага, как тогда, когда ты подорвал склад боеприпасов в вирте?
– Ну-у-у… это было давно, и я тогда только учился! Ошибся немного, переоценил то, недооценил это… и вообще, ты мне теперь всегда это припоминать будешь? Я, между прочим, тогда еще считай в подгузниках бегал.
– Но уже стрелял.
– И промахивался, – буркнул Сай, прекрасно управляясь имитацией голоса.
– Да шучу я. Успокойся. – Добравший до ангара, я остановился перед гермодверью. – Все же, что бы я без тебя делал.
