Ознакомительная версия. Доступно 16 страниц из 80
На следующий день в дверь позвонили. С ума сойти – Олюшка. Да у нее сердце льва: вот так прийти ко мне дружить… Его, видите ли, не оказалось дома, и она решила скоротать время со мной. Я так удивилась, что даже картошки ей пожарила.
Разговаривали часа три. Девочка оказалась до странности разумная, хотя употребляла сомнительные вещества вроде винта, который называла «любовь в баяне». Она училась в Историко-архивном, жила в собственной квартирке на Ленинском проспекте. Строгий папа иногда заставлял ее ходить на разовую нетрудную работу, но без особого успеха. Она любила этническую музыку, наркотики и секс. Нормальный, в общем, сероглазый ребенок.
Мы пошли погулять. Я выдала ей свой синий натовский свитер и повела смотреть на реку, – честно говоря, не очень умею развлекать девушек. Стемнело, она развела маленький костерок, и мы долго таращились на огонь, говорили о «нашем мальчике», о том, как у них теперь все будет хорошо, потому что он ее любит, это же ясно.
Потом полезли вверх по склону, к дороге, проломились через кусты и разошлись, я – домой, а она, в моем свитере, к нему.
Всю следующую неделю он звонил и нервно рассказывал о творческих успехах и большом счастье: правда, его белая фарфоровая чашка треснула, но зато они с Олей прекрасно понимают друг друга, вместе стучат на барабанах и пьют микстуру от кашля.
– Что, Олюшка простудилась?
– Да не, если выпить флакон «Тусина», то приход почти грибной.
– Да вы, никак, наркоманы?! Еще клей начните нюхать… Знаешь что, оставь-ка ты меня в покое, вы оба мне противны.
В конце июня Ольга уехала в Крым, в Симеиз, но я не спешила к нему. Противно. Весь этот сопливый кайф, в поту, слезах и рвоте, истерическая любовь, которой он гордился, сомнительные глубины взаимопонимания и взаимопроникновения – такая жалкая гадость, по сути. Главное, держать себя в руках, быть прохладной и точной, как лезвие.
В конце июля он пришел и заявил, что я струсила, прячусь от реальности, что мы должны прояснить отношения и – внимание! – для этого нужно поесть грибов. До сих пор иногда думаю, почему в тот момент мне все показалось логичным. Прямо детский сад, чисто на слабо взял – «сначала попробуй хоть раз, а потом говори».
И я согласилась.
Времени на размышление не осталось: через пару дней я тоже уезжала в Крым, но в Севастополь, а на завтра была назначена обнаженная фотосессия, первая в жизни, – фотограф, у которого я иногда подрабатывала ассистентом, уговорил. Да и мне было интересно взглянуть со стороны на свое тело. Отсняли три пленки часов за шесть и сели попить чайку. Неожиданно для себя затребовала водки и колбасы (это я-то, которая питалась исключительно йогуртами и зеленым чаем), брутально выпила, закусила и поехала становиться наркоманкой.
Только у него дома сообразила, чем вызвана колбасно-водочная эскапада: зная, что не стоит мешать алкоголь с грибами, я искала повод для отказа. Осознав этот факт, выпила пол-литра воды и пошла блевать: не царское дело – себя обманывать.
Мы сели за низкий столик, он выложил две кучки грибов: элегантных, коричневых, несомненно, ядовитых. Залил кипятком, и мы распили отвар на двоих, потом «подожгли» и стали ждать результата. Я гордо сказала, что меня не берет, а он раздраженно предложил перейти в комнату.
Я как раз смотрела на огонек его музыкального центра и думала, что точно не возьмет, когда красный глаз расшестерился и затанцевал.
Африканский орнамент отделился от простыни, приобрел объем и попытался втянуть меня в зеленый треугольник.
Ужас – это мягко сказано… Дело не в том, что я испугалась, проваливаясь в щель между полосками, дело в утрате контроля над ситуацией. Я больше не владела собственным сознанием, и это оказалось невыносимым. В мире не осталось ни единой точки опоры. Только туман и мерзость, как я и предполагала.
И тут мир встряхнул меня и сказал «не уходи». Я открыла глаза. Мужчина поймал мой взгляд и удержал, он выкрутил меня из воронки, обнял и растворил в себе мое тело: запросто прошел сквозь кожу и кости, рассеял по всей комнате, и, как сейчас помню, я увидела, что оргазм, например, находится в левом нижнем углу возле двери, и если понадобится, до него легко дотянуться. Это, оказывается, очень просто – оргазм, но мне он в тот момент был совершенно не нужен.
Я осознавала тщету всего сущего, а в таких случаях не до удовольствий. Я вдруг поняла, что все в мире равнозначно, а потому не имеет смысла.
Вообще. Никакого. Смысла.
Открыла рот, чтобы сообщить об этом, но и это не имело смысла, поэтому я закрыла рот и замолчала на многие часы.
Он сказал «я тебя люблю». С ума сойти, наша подозрительная дружба продолжалась три года, и ни о чем таком речи не было, я слишком закрытая, он слишком свободный – мы просто общаемся, просто общаемся. А тут вдруг – «люблю». Господи, еще вечность назад я бы торжествовала, но теперь, когда смысл существования утрачен, какая разница?
Но и перед лицом вечности оказалось, что у меня доброе сердце. Ладно, я теперь ЗНАЮ. Но он, бедный мальчик, ни в чем не виноват, поэтому нужно ответить «и я тебя». И я ответила.
Я посмотрела в его лицо. Передо мной сидел настоящий Шива, неподдельный, сильный, прекрасный и многорукий. И я любила его. Я владела им, собой и всем миром, и это был самый полный контроль, которого мне когда-либо удавалось добиться. Я познала «тотальную власть через растворение», точно как обещал Ошо. Если бы у меня возникло желание взлететь, я бы взлетела, но в тот момент было недосуг – я любила.
А еще я хотела пить. И мы снова пошли на кухню.
Он налил мне желтого чая в мелкую бледную пиалу. Я посмотрела на нее и подумала, что владею миром, а вот взять эту чашку иначе чем рукой не могу. Я представляла себе, как остывший горьковатый чай охлаждает губы, сухой язык, горло. Какое было бы наслаждение – заставить жалкую безвольную плошку подняться и напоить меня. Но я не могла. Все оказалось так безвыходно, что я заплакала.
Я плакала, тряслась от жара и спрашивала: «Мы не умрем от этого?» А он ответил: «Мы никогда не умрем».
Это было очень хорошо, и мы пошли спать. Он уже устал, лег на спину и закрыл глаза. У меня осталось еще немного сил, хотелось разговаривать, но мужчина спал. Я слегка рассердилась и некоторое время развлекалась тем, что трансформировала его лицо и тело – растягивала и сплющивала черты, уменьшала руки и ноги, совсем было свила его спиралью, но испугалась и тоже заснула.
Утром торжественно добила его чашку, потому что на фарфоре не должно быть трещин, и поехала в «Детский мир» за новой.
На мне был оранжевый топ с открытой спиной, на завязочках, и на эти завязочки я поймала молоденького длинноволосого хиппи по имени Радуга. Радуга позвал гулять в Ботанический сад, я быстро купила чашку, и мы поехали.
Мы шли через поле, и я взахлеб рассказывала про грибы, фотосессию и полную свободу, а он вдруг остановился и спросил:
Ознакомительная версия. Доступно 16 страниц из 80
