— Мне показалось, вам жара нравится? — лениво проговорил он.
— Только не тогда, когда у меня в руках чемодан.
— Водитель такси оскорбил вас?
— Все желаете выяснить?
Бронте бросила на своего спутника быстрый взгляд. Ямки на подбородках никогда не волновали ее, и теперь она взмолилась, чтобы сердце не предало ее.
— Да, как ни странно.
Его ответный взгляд показался ей несколько удивленным. Она-то выглядит кошмарно. Его ясные зеленые глаза исследовали ее лицо и плечи. Взгляд не задержался ни на секунду. Взгляд не то чтобы откровенно сексуальный, но вызывающий у нее щекотку, чем-то напоминающую сексуальное возбуждение. И было бы величайшей неосторожностью позволить ему заметить это. Такой парень не замедлит воспользоваться ситуацией.
— Я... наверное... чересчур резко отреагировала... Он назвал Гилли тронутой старой летучей мышью. Как вспоминаю, так все яснее сознаю, что надо быть терпимее. Здешний характер, знаете ли.
— А вы уверены?
— Я уверена, что не хочу, чтобы вы его преследовали. А что вы здесь делаете, мистер Рэндолф?
— Стивен, прошу вас, — перебил он слегка насмешливо. — Стив, если угодно. Гилли всегда зовет меня Стивеном. Я застройщик, мастер на все руки.
Бронте чуть не подпрыгнула на сиденье.
— Надеюсь, не застройщик этих земель?
Он ухмыльнулся.
— Я не собираюсь портить природу, Бронте. Я не только застройщик, но еще и охранитель.
Бронте посмотрела на него крайне скептически.
— Мне казалось, люди такого сорта редко встречаются. Не могу себе представить, как бы вы могли оставаться в дружеских отношениях с Гилли, ведь она всю свою жизнь была консерватором. Или вам что-то от нее нужно?
— Что бы это могло быть?
Он смерил ее быстрым взглядом.
Его голос не должен бы звучать так сексуально, с раздражением подумала Бронте. Из-за такого вот голоса жены оставляют мужей.
— Может быть, «Иволга»? Она в упадке, конечно, но при нынешнем туристическом буме эта земля может иметь немалую ценность, ведь она так близко от Рифа. Может быть, вы хотите переустроить эти места и открыть здесь лагерь для туристов? Так вот, скажу вам откровенно: Гилли оставляет владение мне.
— Я знаю! — протянул Стивен. — Должно быть, вы ее за это любите.
Бронте решила не обращать внимания на явный сарказм.
— Это Гилли вам так сказала?
Тот факт, что Гилли симпатизирует этому типу, сбивал ее с толку. Ну да, шарм в нем есть. Но разве этого достаточно, чтобы Гилли настолько ему доверилась?
А он тем временем снял кепку и бросил ее на заднее сиденье, где она почти накрыла соломенную шляпу Бронте. Оказывается, у него волосы цвета красного дерева с медными, наверное, выгоревшими на солнце прядками. Густые, прямые, ухоженные волосы.
— Вы не поверите, как много мы с Гилли разговариваем.
Оправдываются худшие опасения Бронте.
— Не обманывайте меня! Она никогда при мне не упоминала о вас.
— Что ж, вам-то пришлось тяжело. Будь я девушкой, я бы тоже отказался бы от брака с Натом Сондерсом, если только это может послужить вам утешением. Да ни в миллион лет!
— Похоже, вы знаете его лично. Это так?
Да, ничего невозможного в этом нет.
— Ну, вроде того.
Стивен усмехнулся.
— Вы темните.
Он не стал отрицать этого утверждения; машина въехала в ворота «Гнезда иволги».
— Кто-то отремонтировал ворота, — невольно отметила Бронте. — Хорошо.
В последний раз она приезжала к Гилли шесть или семь месяцев назад, и тогда левую створку ворот подпирал кирпич.
— Я умею быть рукастым, — отозвался Стивен.
Бронте едва расслышала его слова; она осматривалась, не веря своим глазам.
— Боже мой, да со времени моего последнего приезда тут произвели генеральную уборку! — Джунгли, которые грозили поглотить плантацию и пожрать деревянный дом, были решительно отброшены. И даже газон был по большей части выкошен! — Потрясающе!
Она пожирала глазами землю, которая и под напором джунглей заставляла задыхаться от восхищения. Гравийная подъездная дорога, широкая, украшенная по обочинам роскошными тропическими деревьями, свернула к дому. Ветви высоких деревьев разрослись так, что сомкнулись и образовали прохладный туннель. Через месяц или около того они взорвутся пышным цветением. Вот это будет незабываемое зрелище!
А слева — вековые фиговые деревья. Великаны! Украшенные оленьими и лосиными рогами, эпифитами[8], ползучими белыми и желтыми чрезвычайно пахучими орхидеями. Этот вид фиговых деревьев она как-то в детстве назвала «людвигами» — в честь знаменитого естествоиспытателя Людвига Лайхардта, и они уже достигли четырнадцати футов в высоту. Когда Бронте переехала к Гилли, старуха выполола их, и Бронте соорудила себе уютный шалаш из «людвигов». А главное чудо состояло в том, что ее ни разу не укусила змея, хотя змей она видела часто и потому ходила в этой местности особенно осторожно.
С правой стороны разрослись многочисленные магнолии и пальмы. Пальмы с листьями-опахалами в четыре фута. Здесь всегда цветут кустарники — олеандры, красный жасмин, гибискус, гардении, разноцветные пятилистники, произрастающие en masse[9]. Невероятно пахучий, но ядовитый дурман, называемый «ангельской трубой»[10], в самом цвету, и огромные трубы свободно свисают с ветвей.
Сквозь переплетение ветвей Бронте видела изумрудные воды пруда, поросшего кувшинками. Настоящая природная лагуна. Десятки похожих на чаши священных лотосов расцветили зеркальную поверхность. Небольшой, но прочный мост был здесь построен много лет назад. Его решетчатые перила обвивает синяя живокость[11], и длинные стебли с цветами свисают до самой воды.
А берега лагуны покрыты зарослями лантаны[12]. Ее розовые цветы так и влекут к себе роскошных бабочек всевозможных видов — кружевных, ширококрылы, пятнистых, радужных. Они порхают над мелкими цветами, усеявшими землю, создавая многоцветный калейдоскоп. В саду позади усадьбы можно встретить любое тропическое фруктовое дерево, известное человеку. Манго, папайи[13], бананы, локвы, гуавы, страстоцветы[14], разнообразные цитрусовые — лимоны, лаймы[15], мандарины, грейпфруты. Есть там даже рощица макадамий[16]— деревьев, завезенных в эти края предприимчивым гавайским бизнесменом и прижившихся в Квинсленде.
