— Черт возьми! — только и смог выдохнуть он. Мы восприняли это как комплимент и защелкнули на нем наручники.
Через два часа мы уже продолжали нашу беседу в полицейском участке на Третьей улице. Седрик признал, что тоже слышал что-то по поводу произошедшего в Сильвер-Спринг. Однако он был не прочь поторговаться, если мы закроем глаза на несколько мешочков с десятицентовиками, которые нашлись при нем в момент задержания.
— Я знаю, кого вы ищите, — с уверенностью в голосе заявил Монтгомери. — Только вам не понравится, когда вы узнаете, кто это.
И он оказался прав. Мне действительно очень не понравилось дальнейшее.
Глава 9
Конечно, я не считал, что Седрику Монтгомери можно довериться на все сто процентов, но его информация прозвучала достаточно внушительно и могла привести нас кое-куда. В одном он был прав: его подсказка взволновала меня. Тем, кого он считал причастным к ограблению, оказался сводный брат моей покойной жены Марии. И Монтгомери слышал от кого-то, что именно Эррол Паркер мог быть участником ограбления банка в Сильвер-Спринг.
Весь следующий день мы с Сэмпсоном потратили на то, чтобы разыскать Эррола. Но дома его не было. Не оказалось Паркера и в тех злачных местах юго-востока, где он любил бывать. Кроме того, отсутствовала и его жена Брайана. Соседи утверждали, что не видели супругов, по крайней мере, уже с неделю.
В половине шестого я оказался возле школы Соджорнер Трут, чтобы проверить, там ли еще Кристина. Весь день я думал о ней. Она до сих пор не отвечала ни на мои звонки, ни на послания, которые я оставлял для нее на автоответчике.
С Кристиной Джонсон я познакомился два года назад, и мы уже готовы были пожениться. Но затем случилось нечто ужасное, за что я до сих пор никак не могу себя простить. Кристину похитил маньяк, который совершил несколько жестоких убийств в юго-восточном районе Вашингтона. Почти в течение целого года он держал ее в качестве заложницы. Кристина была похищена только потому, что встречалась со мной. Никто ничего не знал о ней в течение целого года, а многие уже решили, что она погибла. Когда мы все-таки нашли ее, меня ждал еще один сюрприз. Кристина родила мне ребенка, Алекса. Но похищение сильно изменило ее характер. Она пережила такое сильное душевное потрясение, что не могла оправиться от него до сих пор. Я, как мог, пытался помочь ей. Прошло уже много месяцев с тех пор, когда мы последний раз были близки. Теперь же она продолжала отдаляться от меня все больше и больше. И Кайл Крэйг своим появлением, похоже, окончательно все испортил.
Когда Кристина была на работе в школе, как правило, за малышом приглядывала Бабуля Нана. Затем Кристина забрала ребенка и снова переехала к себе в Митчелвилл. Она посчитала, что ей нужно было поступить именно так.
Я вошел в школу через металлическую боковую дверь возле физкультурного зала. До меня сразу же донеслись знакомые звуки ударов баскетбольных мячей, радостный смех и возгласы веселящихся детей. Кристина, сильно ссутулившись, сидела за компьютером в своем кабинете. Она работает директором в школе Соджорнер Трут, которую посещают и Дженни, и Дэймон.
— Алекс? — деланно удивилась Кристина, увидев меня в дверях кабинета. На стене я успел прочитать лозунг: «Хвали громко, обвиняй тихо». Сможет ли она поступить в отношении меня именно так, как призывает этот плакат? — Я уже почти закончила работу. Подожди, пожалуйста, пару минут, и я буду свободна. — По крайней мере, сейчас она не выглядела такой суровой, как в тот вечер, когда к нам явился Кайл Крэйг, и не попросила меня немедленно выйти.
— Я пришел, чтобы проводить тебя до дома. Могу даже помочь нести твою сумку с книгами. — Я попытался улыбнуться. — Хорошо? Ты не возражаешь?
— Наверное, нет, — тихо ответила Кристина, но не улыбнулась мне в ответ, и ее голос снова показался мне чужим и далеким.
Глава 10
Когда Кристина была готова, мы вместе заперли школу и побрели вдоль Скул-стрит в направлении Пятой улицы. Я сдержал слово и нес кейс Кристины, в котором, как мне показалось, лежало не менее десятка книг. Я попытался пошутить:
— Мы не договаривались, что я потащу еще и шар для боулинга.
— Я предупреждала тебя, что книги всегда тяжелые, как, впрочем и мои мысли. А вообще, я даже рада, что ты сегодня зашел.
— Я не могу долго обходиться без тебя. — То, что я сказал, было чистой правдой. Мне хотелось положить Кристине руку на плечо или хотя бы взять ее под руку, но я не решился. Казалось очень странным и неправильным находиться рядом с ней, а ощущать себя на расстоянии. Мне до боли хотелось обнять ее.
— Мне нужно кое о чем поговорить с тобой, Алекс, — начала она и посмотрела мне прямо в глаза. По этому взгляду я понял, что вряд ли услышу добрые вести.
— Я надеялась, что меня не слишком тронет то, что ты взялся за расследование нового убийства. Но это меня затронуло, Алекс. Я просто схожу с ума. Я беспокоюсь о тебе, о малыше, да и своей собственной безопасности тоже. И ничего не могу с собой поделать после происшедшего на Бермудах. После возвращения в Вашингтон я практически утратила сон.
То, что говорила Кристина, надрывало мне душу. Все, что случилось с ней, само по себе было ужасным, но, кроме того, она разительно переменилась. Мало того, мне казалось, что я ничем и никогда не смогу ей помочь. В течение многих месяцев я старался, как мог, но тщетно. Мне не давала покоя мысль о том, что я потеряю не только Кристину, но и маленького Алекса.
— Я вспоминаю обрывки своих снов, Алекс. Они поражают меня своей реалистичностью и жестокостью. Вчера, например, ты снова преследовал Ласку, и он тебя убил. Он стоял и хладнокровно стрелял в тебя. Потом он убил малыша и уже намеревался расправиться со мной, когда я с криком проснулась.
Наконец я взял ее за руку:
— Джеффри Шефер давно умер, Кристина.
— Но ты не можешь утверждать этого наверняка! — Она выдернула ладонь, и было видно, что она снова начинает сердиться.
В молчании мы шли по берегу Анакостии. Потом она вновь принялась рассказывать о своих кошмарах. Я чувствовал, что Кристина не ждет никакой моей реакции: ей просто требовалось выговориться. Все ее видения были жестоки: в них дорогие и любимые ей люди умирали ужасной смертью.
На углу Пятой улицы, возле моего дома, Кристина остановилась:
— Алекс, я должна сказать тебе кое-что еще. Вот уже некоторое время я прибегаю к услугам психиатра. Доктор Белэйр из Митчелвилла старается мне как-то помочь.
Она продолжала пристально смотреть мне в глаза:
— Я не хочу больше встречаться с тобой, Алекс. Вот уже много недель я вынашиваю эту мысль. Я обсуждала эту тему и с доктором. Ты не заставишь меня изменить принятое решение, и я буду очень благодарна тебе, если ты не станешь предпринимать таких попыток.
Она забрала свой кейс и ушла. Кристина не дала мне и рта раскрыть, хотя я вряд ли смог бы сейчас подобрать слова. В ее глазах я увидел правду: она больше не любила меня. Но хуже всего было то, что я продолжал любить и ее, и, конечно, нашего мальчика.
