Копаясь в документах, Инжи, к своему удивлению, узнал, что тюрьма считается важным городским оборонительным сооружением. Существенная часть искусной защиты ближайших административных зданий подпитывается из тюремных накопителей. При нападении врага на внутренний город поступающая от узников мана составляет неплохое подспорье для обороняющихся. Конечно, есть версия, что целью оробосских диверсантов являлось снижение обороноспособности города. Ценнейшие артефакты и основные накопители маны полностью уничтожены.
Но все-таки часть заключенных исчезла, что свидетельствует в пользу первого предположения. Кроме того, тщательное расследование событий внутри тюрьмы выявило ряд интересных фактов. Из девяти заключенных пропали трое – и двое из них действительно были диверсантами оробосцев. Комендант узнал из отчетов, что соседи и раньше предпринимали попытки освобождения своих граждан, правда, не с таким размахом. Также есть объяснение, почему ждали целых десять лет: чародеев перевели в Маркин в самом конце войны и, вероятно, их след потерялся.
Однако при более тщательной проверке Лупаго отметил некоторые нестыковки. В тюремных документах значилось, что диверсантов перевели сюда около десяти лет назад, а по финансовым бумагам выходило, что средства на содержание выделялись лишь последние два года. Комендант весьма неплохо разбирался в финансовой отчетности, чтобы заметить несоответствие. От всего этого попахивало неприятностями. Инжи не любил интриги, хотя и сам при необходимости мог закрутить какую-нибудь комбинацию. Но коменданту категорически не нравилось, что подобное случилось в его городе. Даже самый тупой солдафон понял бы: случившееся чревато крупными проблемами.
С третьим заключенным все обстояло еще непонятнее. В самом начале войны его в бессознательном состоянии обнаружили посреди леса жители деревеньки Большие Моги, примерно в десяти лигах от Маркина. В тот момент по понятным причинам провести надлежащее расследование оказалось невозможно, а позднее и вовсе стало не до этого. Так и не выяснили, кто он и откуда. Понятно, что враг, раз шастает возле границы без идентифицирующей метки, а дальше дело пошло по этапу.
Вчитываясь в сухие строки старого отчета, Инжи пытался представить, что это был за человек и почему он оказался висящим на дереве на какой-то тряпке. Неудавшийся эксперимент оробосцев?.. Тюремный целитель определил у найденыша чародейские способности, и его недолго думая приковали к устройствам аккумулирования маны. Что-то с ним было не в порядке, и за время нахождения в тюрьме он ни разу не пришел в чувство. Никто особо разбираться не стал: ману производит исправно, и ладно. Коменданта интересовал в данный момент один вопрос: ради кого было совершено нападение? Ради этого чародея или все-таки из-за двух других пропавших заключенных?
Сам штурм тоже вызывал недоумение. В гостях у начальника тюрьмы в момент атаки находился племянник. Он недавно приехал после окончания Академии, где изучал Искусство по боевому направлению. Для своего возраста и уровня парень был сильным искусником, Академию окончил с отличием. Он быстро сориентировался, подключился к тюремным накопителям маны и сумел на некоторое время остановить нападавших во внутреннем дворе. Вот тут и начинаются загадки… Чуть позже левое крыло тюрьмы буквально разорвало изнутри. Чародей, способный сотворить подобное, имеет уровень не ниже Повелителя Чар. Отсутствие письменной информации об этом заключенном давало Инжи некоторые козыри в предстоящей проверке происшествия: после передачи информации о ЧП в столицу пришло сообщение о скором появлении в городе специальной комиссии для расследования инцидента.
Лупаго тяжело вздохнул и тоскливо посмотрел в окно. Неприятно. Только заступил на должность – и тут такое… Ни следователи, ни искусники, задействованные в поиске сбежавших, не смогли прояснить ситуацию. Неудивительно, если один из бывших заключенных на самом деле Повелитель. Правда, есть маленькая вероятность, что беглецы временно укрылись в городе, тогда их наверняка найдут.
Инжи снова перескочил мыслями на тюрьму. Разрушения существенные. Несколько чародеев погибли, лишившись целительской поддержки, встроенной в систему защиты здания. Некоторых просто завалило обрушившейся стеной, не выдержавшей ярости чародейского искусства. Охрана тюрьмы несет какие-то небылицы об оборотнях. А племянник-искусник словил-таки чародейское заклятие, хорошо хоть не смертельное. Складывается впечатление, что освобождаемые чародеи сыграли одну пьесу вместе с нападавшими и сами вырвались на свободу в нужный момент. С этим категорически не согласен искусник-целитель Касандрос. Он утверждает, что чародеи не могут сами освободиться из фиксирующих устройств: во-первых, у них на это не остается маны, а во-вторых, после стольких лет неподвижности в лучшем случае они могут ползать, не то что передвигаться на ногах. Тем не менее факты налицо. Возможно, кто-то снабдил их силой или повредил канал откачки маны, чтобы они смогли восстановиться и подготовиться к побегу. А это означает, что тюремщиков надо трясти как следует: кого-то из них подкупили или иным способом заставили предать империю… Вопросы, вопросы…
Инжи отвлекся, налил себе вина. Посидел в кресле, задумчиво глядя на полный бокал, и позвал адъютанта:
– Так, Арни. Сходи в архив и собери все донесения, приказы, циркуляры, объявления – в общем, все документы, имеющие отношение к чародеям и искусникам за последние двадцать пять – тридцать лет. С самого начала войны и даже чуть ранее. Тащи все, что попадется. И не раздумывай, а то еще упустишь какую-нибудь мелочь. Надеюсь, справишься?
– Так точно, господин комендант!
Инжи отпил из бокала и прикинул примерный план расследования инцидента и линию поведения с проверочной комиссией…
Маркин. Тюрьма
Тюрьма города Маркин располагалась в старом двухэтажном здании длиной около двухсот метров. Стены состояли из больших каменных блоков, подогнанных друг к другу с такой точностью, что между ними невозможно было втиснуть даже лезвие ножа.
В незапамятные времена с этой постройки стал рождаться город. Изначально тюрьмой она не была, служила защитой от всевозможных напастей – диких животных, враждебных аборигенов, бандитов, которые время от времени пытались отнять добытое серебро… В трудные времена здание становилось последним оплотом защитников города. И три подземных этажа, превращенные в огромные военные склады, служили им хорошим тылом. Но звери уже покинули это шумное место, а местные жители со всей округой стали частью империи. И в более спокойное время здание стало тюрьмой, чему способствовало и расположение, и надежность. Здание строили настоящие искусники: в замшелых камнях стен до сих пор ни щербинки. А заклятия искусников не только неплохо охраняли содержимое от внешнего врага, но и не давали покинуть строение без надлежащего разрешения.
Левое крыло здания особенно интересно. Оно почти полностью отдано под содержание осужденных искусников и чародеев. Непосвященных иногда удивляет, почему этих преступников не содержат на самых нижних подземных этажах здания. Это, казалось бы, надежнее, раз речь идет о столь опасном контингенте заключенных. Но никакой опасности со стороны узников нет. Они и сами нуждаются в особом уходе. Пленники в таких тюрьмах не просто отбывают срок наказания – они ежедневно, ежесекундно приносят обществу пользу, компенсируя нанесенный государству вред. Закованные в специальные кандалы, они служат своего рода источниками для заряда общегородских накопителей, а те дают ману не только для искусной защиты города, но и для прочих коммунальных нужд. Маны много никогда не бывает, с этим утверждением не поспорит ни один искусник. А почти четверть ее поступлений в накопители города идет от заключенных. Есть здесь, правда, одна проблема. Заключенные находятся в полубессознательном состоянии, им необходима опека, так как смерть любого из них – прямой убыток городу. Потому и содержатся они на верхних этажах: солнечный свет, свежий воздух и специальное питание, разработанное целителями, намного продлевает им жизнь. Никому и в голову не могло прийти, что кто-то из заключенных сможет вырваться на свободу. Надежная система выкачивания силы, созданная лучшими умами столицы, используется по всей империи. Она постоянно подстраивается под объект и оставляет ему маны ровно столько, сколько необходимо для функционирования организма. Проверенная многолетним использованием система считалась совершенно надежной.
