Ознакомительная версия. Доступно 14 страниц из 69
Олина мама не нагнетала атмосферу. Она доверяла дочери и не боялась оставлять ее одну. Мама работала переводчиком; сейчас она на севере с группой туристов из Токио. Переводит на японский слова русского гида, объясняет состоятельным гостям полуострова, как выслеживать бурого медведя, собирать поздние ягоды и купаться в горячих источниках. Когда мама уезжала, из дома пропадали музыка, запах духов и следы помады на чашках. До исчезновения сестер Диана частенько приходила к Оле в гости, когда та оставалась одна; подруги проводили время дома, но летние каникулы закончились, у всех в городе началась паранойя. Оле не с кем было пошуметь; мама вернется только в воскресенье, привезет иностранные леденцы, которыми ее угощают туристы.
Пряди волос упали на лицо. Ей и одной хорошо. Все знакомое, согретое солнышком. Прошлой весной, когда она училась в седьмом классе, их учительница по истории унизила Олю перед всеми ребятами, сказав, что у девочки не прическа, а крысиное гнездо; внутри у Оли все клокотало. Лето прошло, ей исполнилось тринадцать, они с Дианой исходили город вдоль и поперек; пряди пощекотали Оле шею, она вспомнила слова учительницы, и ей даже понравилось. Крысиное гнездо. Она зверек, а квартира — ее нора.
Оля потянула носом — запах выветрился.
На улице просигналил грузовик, другой просигналил в ответ. Девочка перевернулась на живот, взяла телефон и стала листать новостную ленту: селфи, скейт-парки, одноклассницы в коротких юбках. Чья-то подружка оставила в комментариях своему парню сердечко. Оля кликнула на ее страницу, посмотрела все фотографии, нашла общих с этой незнакомкой друзей, полистала их аккаунты, кликнула на парочку, пробежала глазами посты. Вернулась к своей ленте, обновила ее и застыла.
Их с Дианой общая знакомая только что опубликовала фотографию. Диана широко улыбается, щеки у нее лоснятся; она в домашней одежде: дурацкая красная футболка, на груди британский флаг из страз, розовые леггинсы с дыркой на коленке. Подруга сидит на кровати, скрестив ноги, рядом лежит одноклассница, а другая, в школьной форме, наклонилась к ним и показывает пальцами знак победы.
Оля села и написала Диане: «Что делаешь?» Не дожидаясь ответа, отправила другое сообщение: «Можно я приеду?»
Она резко встала с дивана, натянула джинсы, взяла куртку, рассовала по карманам кошелек, гигиеническую помаду, наушники и ключи. После уроков Диана сказала, что ей нужно домой. Может, она и Олю звала с собой? Может, они друг друга не поняли? Оля еще раз посмотрела на фотографию. Их там что, четверо? Пост опубликовала девочка, которая жила совсем в другом районе. Оля обновила ленту. Ничего нового. Она проверила, на месте ли проездной, захлопнула дверь квартиры и сбежала по лестнице.
Солнце светило так ярко, что Оля поморщилась. Она не провела дома и часа, а уже превратилась в грызуна — подслеповато щурилась на свет. На ходу она провела пальцами по волосам, перекинула их назад, пригладила. Днем Оля предложила Диане сходить в центр. Но, конечно, она согласилась бы и на любой другой досуг, и Диана это знала. Она знала, что Оля не хочет оставаться одна. Лучшие подруги не бросают друг друга.
Парковка перед домом была вся в ямах. Оля старалась перепрыгивать через самые большие, чтобы не замедлять шаг. Сквозь подошвы кроссовок она чувствовала жар дороги и уколы гравия. Асфальт плавился под палящим солнцем, рытвины будто норовили затянуться сами собой. Даже рекламный щит над светофором выглядел как новый: с него улыбалась модель, опустившая руки в раковину с густой пеной. Перекресток окружали многоквартирные дома: фасады поделены на разноцветные секции темными линиями бетонных швов. Там, где раньше жили люди побогаче, розовая и персиковая краска облупилась. Те, у кого сейчас водились деньги, делали в своих квартирах темно-синие балконы. В просветах между домами виднелись сопки; их склоны подернуты желтизной.
Олина мама сейчас там, севернее этих сопок. Летит на туристическом вертолете над тундрой. То и дело повторяет солнцу: «Arigato»4.
Услышав звук своих спешных шагов, Оля сбавила темп, почувствовала ласковый солнечный свет на лице, а потом увидела, как автобус выезжает на кольцо, и побежала на остановку.
Она шла по проходу; автобус раскачивался. По обе стороны разные униформы: комбинезоны рабочих, костюмы медработников, синяя форма полицейских и зеленая, застегнутая на все пуговицы, — военных. День близился к концу. Все мужчины в автобусе выглядели как потенциальные похитители. В августе в Петропавловске поползли слухи о том, что похититель — неизвестный мужчина крупного телосложения. Искать бесполезно, так прокомментировала Олина мама. Она сказала, может, свидетель вообще ничего не видел. Под это описание подходит половина города, под подозрением может оказаться любой. Оля нашла свободное место и села.
Диана не отвечала. Оля отправила несколько вопросительных знаков, заблокировала экран и закрыла крышку чехла, будто бы этим стерла свое сообщение. Чтобы отвлечься, стала смотреть в окно.
«Золотая осень» — так мама называла это время года, короткое и прекрасное, как на картине. Все деревья в золоте. Воздух еще зовет на улицу. Он даже более летний, чем летом. Пик Корякской сопки на горизонте уже примерил первую снежную шапку. Скоро наступят холода, но пока тепло.
Диана наверняка уже поняла, что Оля увидела фотографию. Она зажала телефон между ладонями. Интересно, девочки сейчас над ней смеются?
Так всегда: чем больше сближаешься с человеком, тем чаще ему врешь. Малознакомым людям Оля могла сказать что угодно: могла признаться медсестре, что ей больно, когда делают укол, или попросить продавца в продуктовом отложить что-нибудь, потому что не хватает денег. Оля была честной, когда оставалась одна. Она не стеснялась тех одноклассников, с которыми не дружила: как-то раз парнишка за партой позади нее стал хвастаться, что получил высший балл за первую контрольную в году, так Оля тут же негодующе отвернулась от него. Этот праведный гнев разжигал пламя в ее груди. А вот с мамой Оля уже не была такой прямолинейной, даже когда та заставляла ее убираться в квартире; да и с Дианой тоже частенько приходилось держать язык за зубами.
Этим утром перед первым уроком Диана потребовала от Оли говорить потише. «У меня от тебя голова болит», — пожаловалась она, сложив руки на парте и уткнувшись в них лбом. Оля не спросила, что не так с ее голосом, а, тронув подругу за плечо, зашептала ей на ухо, но тут в класс вошла учительница. С Дианой Оля оставалась вежливой, даже когда слова застревали у нее в горле, как камни.
За обедом они проверяли домашнее задание по математике. Диана исправляла Олю, а та кивала, хотя подруга вела себя некрасиво. Самодовольно. В начальной школе Диана была чудо как хороша. Темноволосая и более угловатая Оля любовалась ее затылком, когда их строили в колонну и переводили из кабинета в кабинет. Теперь девочки учились в восьмом классе. Диана так и осталась круглолицей блондинкой с бледной кожей и яркими губами, как блестящая красная краска на новой машине; но вот щеки покрылись акне. Ресницы, когда-то удивительно белые, стали совсем прозрачными. Посмотришь на подругу — красавица, а потом глядь — перед тобой уже чудовище.
Ознакомительная версия. Доступно 14 страниц из 69
