Ознакомительная версия. Доступно 22 страниц из 106
В Вавилонии эбору было запрещено владеть землей и скотом. Те из них, кто сумел отринуть рабское ярмо, зарабатывали на жизнь торговлей и ростовщичеством. Насколько приходилось видеть Намму, эбору были ловки и расчетливы, их заведения процветали, зачастую вызывая недовольство у коренных вавилонян и персов.
Однако путнику, издержавшемуся в дороге, необходимо было раздобыть денег на обустройство в городе, караванщику – обменять греческие тетрадрахмы, и потому, проехав городские ворота, очень многие искали дом у ворот, отмеченный сквозной звездой, чтобы продать, купить или поменять.
В лавке было многолюдно. И все же ее хозяин – невысокий, лысоватый, с длинной ухоженной бородой, ниспадав-Шей на округлое брюшко, успевал приветствовать каждого вошедшего, желая здоровья, долгих лет и милости того, в чьей руке нить жизни каждого.
– Мир входящему! – поспешил он навстречу Намму с такой улыбкой, что можно было подумать, будто старые друзья наконец-то встретились.
– Господь единый да пребудет с тобой! – высокопарно ответствовал вошедший, запуская руку в суму и доставая из нее наугад один из пергаментов. – Погляди-ка на это.
Он протянул свиток хозяину лавки. Тот, заученно поклонившись, принял чужую «драгоценность», развернул исписанный ошметок выделанной телячьей кожи и… Глаза его округлились, словно оживший Ламассу неожиданно заглянул в его лавку.
– Входи, входи скорее, – зашептал он, задыхаясь от волнения и переполнявшей радости. – Мы давно тебя ждем. Йоханан, останься в лавке. Илиа, нагрей воду для купания. Мой дом – отныне твой дом.
Толстяк увлек обескураженного Намму в жилую часть дома, начисто потеряв интерес к прочим клиентам. Его подручные поспешили занять место хозяина, однако спиной Намму почувствовал удивленные взгляды.
– Это такое счастье для нас! – не унимался бородач. – Ты устал, отдохни с дороги. Моя дочь Сусанна сейчас подаст угощение и омоет тебе ноги.
Намму устало кивал, лихорадочно пытаясь сообразить, что же такое было заключено в пергаменте, который ошеломленный хозяин продолжал прижимать к сердцу. Дело пахло долгими расспросами, и Намму хотя бы примерно хотел представить себе, что ему следует отвечать.
– Илиа, бездельник, что же ты медлишь?! Беги расскажи, что Он пришел!!!
«О Мардук, судья богов! – из-под тяжелых бровей глядел на суетившегося хозяина Намму. – Что же я скажу этому несчастному, когда выяснится, что я не тот, за кого он меня принимает, а долгожданный Он засыпан камнями у холма на самом краю пустыни?»
Однако… Намму увидел перед собой устланную белыми овечьими шкурами скамью и двух юных чернооких красавиц с чертами лица тонкими и страстными, словно майская ночь. Одна из них держала в руках сосуд для омовений с теплой водой, другая – белый плат.
«Почему бы не подумать об этом позже?» – вдруг пришло в голову усталому путнику.
Спустя полчаса лавка у ворот Иштар была забита народом, который с трепетом взирал, как насыщается долгожданный гость, медленно попивая драгоценное заморское вино и угощая зрелыми смоквами дочерей торговца Иезекии.
От съеденного и выпитого Намму стало клонить в сон. И он уже было приподнялся, радуясь возможности отложить расспросы еще на несколько часов, когда дверь в комнату внезапно распахнулась, и внутрь помещения, расталкивая собравшихся круглыми щитами и древками копий, стали втискиваться стражники. Намму и подумать ни о чем не успел, когда на его плечах и запястьях сомкнулись чьи-то крепкие руки, и воины, невзирая на возмущенные крики толпы, поволокли его на улицу. Там в окружении еще двух десятков грозного вида стражей гарцевал на черном парфянском скакуне один из тех, кому мудрый старик Абодар настоятельно рекомендовал не попадаться на глаза. У Намму тоскливо заныло под ложечкой.
– Это он, мой господин! – указывая пальцем на пленника, в голос закричал один из спутников вельможного наездника. Намму с тоской узнал в нем того самого простофилю, которого он так ловко обманул старым фокусом с рассыпающимся в песок булыжником.
– Я и сам вижу, что он, – насмешливо отозвался всадник. – Ко львам его!
ГЛАВА 2
В ходе бурной дискуссии не стоит загромождать выход из положения.
Цицерон
В жизни каждого спортсмена есть момент почти равный смерти – это миг, когда сходишь с пьедестала. Еще минуту назад вокруг громыхала музыка, дурманили ароматы букетов, и улыбающаяся красавица вешала тебе на шею желанную медаль. И вот все кончено. Музыка отгремела, руки заняты вязанками умирающих цветов, и кусочек металла на ленточке нелепо висит у тебя на груди. Ты делаешь шаг и понимаешь, что это шаг в пустоту. Да, еще будут речи, крепкие рукопожатия, хлопанья по плечу, деловые предложения и, как это называется, интересные встречи. Но цель уже достигнута, повернуться назад и достичь ее снова невозможно. Месяцы, порою годы упорного труда, изнурительных тренировок и самоотречения спрессовались в единый миг, этот миг позади, и пора делать шаг с пьедестала. Пока ты молод, вряд ли почувствуешь все безысходное отчаяние, присущее такому моменту. Стремление к новым победам снимает боль, но с возрастом приходит леденящее понимание того, что без этого краткого мгновения триумфа твоя жизнь становится пустой и темной, как высохший колодец. И ты снова рвешься в бой, и каждый раз успех дается все труднее, и каждый раз все труднее сходить с олимпийских высот на асфальтовую твердь. И гложет, больно гложет предчувствие того дня, когда больше не удастся одержать верх над собой и миром. А эта невысокая, по сути, вершина с короткой цифрой вместо названия покорится новому кумиру.
С недавних пор такие мысли одолевали Руслана все чаще. И в тот день, когда в борцовском зале вновь прозвучали слова: «И снова, в третий раз, чемпионом становится Руслан Караханов!» – лишь он один знал, что это последние овации, и шаг с пьедестала будет первым шагом в совсем иную жизнь. Впрочем, насколько иную, он и подумать не мог. В будущем Руслан видел себя тренером. Если грядущее представлялось светлым – тренером сборной. Если же в ход шли мрачные тона – какой-нибудь детско-юношеской спортивной школы. Конечно же, он мог ожидать, что Спортивный Клуб Армии отреагирует на его решение уйти из большого спорта присвоением очередного воинского звания, но лучше уж остаться непобедимым майором, чем битым подполковником.
Такие мысли не добавляли атлету хорошего настроения. Он сидел в раздевалке, нарочито медленно сворачивая борцовский пояс, когда в помещение заглянул один из функционеров спорткомитета, каких всегда много у различных спортивных кормушек.
– Руслан Михайлович, вы здесь?
– Нет меня, – огрызнулся он.
– Тут к вам пришли, – не обращая внимания на очевидное игнорирование спортсменом своего собственного присутствия, продолжил чиновник.
– Журналисты?
– Нет, эти ждут у выхода.
– А кто?
– Мне их из федерации прислали. Один – иностранец, другой – наш. Какие-то шишки. Кажется, по поводу работы.
Ознакомительная версия. Доступно 22 страниц из 106
