Нас трое. Мама, Рома и я. В то время, когда брат был еще совсем крошкой, я сидела в туалете и делала уроки. Еще с того времени не ленилась. Папу я никогда не знала, он то ли умер, то ли ушел. А мама ничего нам о нем не рассказывала, постоянно переводила тему. Спустя время я перестала спрашивать о нем, а Роме было вообще все равно. Он никогда при мне о нем не говорил.
Там, в офисе, я храбрилась, старалась вести себя как уверенная в своих силах девушка. Но дома я могла дать слабину и поделиться с близким мне человеком, перед которым можно быть самой собой.
— Я боюсь, что у меня не получится пробиться. Там столько профессионалов. А я для него буду всегда уборщицей. Из грязи в князи мало кто выбирается.
— А ты постарайся. Друганы говорят, что он строгий, но все же человек. Не станет же он тебе потом перекрывать кислород из-за того, что ты убиралась? — Удивление брата можно было понять, я и сама толком не понимала, как можно быть настолько критичным в своих суждениях.
— Не знаю, но на собеседовании он несколько раз говорил про беременность. А еще потом и его секретарь мне лекцию прочитал, что отношения в офисе запрещены. Что босс штрафует всех. Какой-то странный пунктик у него по поводу беременных. От этого и страшно. Я же еще зареклась, что буду потом проситься на стажировку к ним.
— А он что? — Ромка усмехнулся и засунул в рот вилку с омлетом.
Я сделала тоже самое, и вкусный горячий завтрак наконец оказался в моем желудке.
— Вкусно, Ромик, — даже зажмурилась от удовольствия. — Ничего, поржал надо мной. Я же понимаю, какие у них очереди на стажировку. Да и представь комическую ситуацию: была уборщицей — стала бухгалтером. Ну кого допустят к деньгам после тряпок?
— Ян, — брат нахмурился, сжимая вилку в руке настолько сильно, что костяшки побелели, — перестань себя принижать. Ты математику сдала почти на все сто процентов. Да ты с этими цифрами на “ты” можешь общаться. Они сами за тобой бегать будут, чтобы перехватить такого спеца, поверь мне.
Ромка немного меня успокоил, только мне не верилось. За последнее время мои взгляды на жизнь сильно изменились, а вот он пока еще витает в облаках.
— Поживем — увидим, дорогой. Спасибо за завтрак, который плавно перетекает в обед. У тебя уже закончились уроки? А то мне мама потом навешает люлей за тебя.
— Да, сейчас пойду к ребятам проекты делать. А ты в универ? Все же и тебе пропускать тоже не стоит.
— Я уже отучилась сегодня. Но ты прав, лучше собраться и поехать. Тоже много задали, нужно скачать рефераты в библиотеке.
Ромка поднялся и убежал в комнату, оставляя меня на кухне. Я собрала посуду и стала ее мыть. У нас вроде как правило: кто готовит, тот не моет посуду. Еще один умный ход мамы, поэтому мы никогда не ссорились. По крайней мере, по поводу посуды.
— Все, Ян. Я убежал, береги себя и не думай о плохом. Справимся.
Ромка чмокнул меня в щеку — это еще одно проявление нежности за последнее время. Раньше он сторонился, ценил личное пространство. Даже музыку свою слушал постоянно в наушниках. Он не входил на мою территорию, но и в свою не пускал. А мы живем в одной комнате, нас разделяет только ширма.
Ладно, не буду загружаться, лучше на учебу поеду. Взяла приготовленную сумку и вышла в универ. Одно радует: учебное заведение рядом с работой. Всего в двух остановках от офиса. Поэтому очень легко доберусь туда и доеду домой.
В кармане зазвонил телефон, и на дисплее высветилась фотография Ромы.
— Да, чего ты, братиш?
— Я это, Ян, вечером тебя встречу возле офиса, без меня не ходи одна. Кто знает, может, на упорыша нарвешься. Нужно быть бдительной, — у Ромки был строгий тон, а на фоне слышались звуки проезжающих машин.
— Хорошо, конечно, но мне только завтра с утра на работу. Сегодня я дома.
— Ладно, завтра провожу тогда. А ты после учебы домой сразу, завтра рано вставать, не переутомляй себя, — настоятельно указывал брат.
Ромка сбросил вызов, а у меня ступор: кто из нас старший ребенок?
В универ я приехала быстро, в библиотеке людей было мало. Компьютеры были свободны, можно выбирать любой и работать. Мало кто будет сидеть тут и скачивать нужный материал, когда можно это сделать в домашней обстановке. Но у меня такой роскоши нет, маме сложно воспитывать двух детей и давать нам больше, чем она зарабатывает. Но сейчас, имея работу, я постараюсь ей помогать. Справимся…
Открыла задания и стала искать темы рефератов, нужно по максимуму сегодня все скачать, чтобы потом было время только прочитать и подготовиться. Все же подниматься в пять утра, идти работать, после университета вновь на работу — даже не представляю, когда буду все успевать. Главное — Грозному не попадаться. Пока…
А он как будто специально старался вывести из равновесия, задает разные вопросы. Можно сказать, интимные, от которых кровь стынет и мурашки разбегаются по всему телу. У меня чуть инфаркт не случился, сердце замерло и дыхание перехватило. Я сразу зажалась, остерегаясь услышать его фразу: «Ты нам не подходишь!» И вылететь с треском и полным фиаско. Но он такое не сказал. У меня получилось устроиться, пускай и уборщицей.
Я не привыкла к такому отношению, к пристальному вниманию со стоны мужчины. Для меня это дико, непонятно и… волнительно.
Он взрослый, красивый и чертовски обаятельный мужчина. Если я скажу, что ничего о нем не знаю, то совру безбожно. Я прекрасно знаю, какой он бабник. У нас девочки в универе по нему с ума сходят. Подруга моя часто видела его у себя дома, потому что отец работает с Грозным. Но, что меня успокаивало, по ее рассказам было понятно, что на малолеток он не смотрит.
Она перед ним и в мини ходила, соблазнительно наклоняясь так, чтобы видна была кромка чулок. Но он игнорировал, не позволяя себе даже смотреть в ее сторону. И вероятность того, чтобы я его заинтересовала как женщина, была равна нулю. Но я не знаю, какой черт дернул меня сказать ему про стажировку прямо сейчас. Наверное, увидела в его взгляде осуждение. Он сравнивал меня с другими ровесниками, и это раздражало. Сидел богатенький и ровнял всех под одну гребенку. Сам небось на тепленьком месте сидит благодаря связям, поэтому и смотрит на всех свысока. Знаю таких, у нас был такой в школе. Хамил, смотрел свысока, можно сказать, даже плевал на всех, потому что папочка богатый. И Грозный такой же.
Так… Янка, хватит о нем думать, давай включайся в работу. Рефераты за тебя не напечатаются.
Полностью абстрагировалась, и дела пошли в гору.
— Дочка, мы закрываемся. И ты иди домой. Завтра придешь, на улице уже темно.
Я оторвалась от монитора и посмотрела в окно: там и правда были уже потемки.
— Спасибо, что отвлекли. За работой обо всем забываешь.
Библиотекарша добродушно улыбнулась и ушла к себе в каморку. Я быстро сбросила на флешку всю информацию, оставалось только ее распечатать. Живот прилипал к позвоночнику, и теперь хотелось вернуться домой побыстрее. Нужно было с собой хоть крекеры взять на перекус. Никак не привыкну, что теперь постоянно хочется есть. Добежала до метро и юркнула в вагон, в вечернее время уже мало кого можно тут увидеть, но все же почти все места были заняты. Я встала рядом с дверью, придерживаясь за поручень, привычно рассматривая пассажиров.
