У неё был план. Точнее, его подобие. Ещё до темноты девушка должна была добраться до соседней деревни. Не по дороге — идти даже рядом с ней было бы равносильно самоубийству. Герти хотела добраться до человеческого жилья напрямую лесной тропой, что протоптали дровосеки и простой люд. А уж там… Оставалось надеяться на добрых людей.
«И мамино жемчужное ожерелье, вшитое в подкладку корсажа».
Но в пути она, видимо, сбилась — снег засыпал тропинку, и Герти, начав кружить, ушла в сторону от селения.
Лес сгустился. Начало темнеть.
Герти села на поваленное дерево, потому что просто устала.
Никогда ещё она не ночевала в лесу. И никогда не оставалась одна за стенами родного замка. Хотя для простых людей это было обычным делом: девушки и женщины испокон веков ходили в лес за травами, грибами, орехами и ягодами, парни приносили дрова, дичь и рыбу. Все они с детства учились ночевать вне дома, могли развести костёр и приготовить на нём похлёбку.
«А я даже огниво с собой не взяла. Да и толку от него — всё равно не могу выбить самую малую искру».
Воспоминания о прошлом снова охватили Герти. Она замерла, и боги знают, сколько времени ещё бы так просидела…
Если б слева не завыли волки.
Герти сразу поняла, что не выберется.
Кровь бросилась в лицо, живот скрутило, а сама она затряслась мелкой дрожью.
Лазать по деревьям она так и не научилась, хотя Дедрик, который был младше на 4 года, много раз показывал это умение и даже предлагал потренироваться вместе.
Герти сама не поняла, почему побежала.
«Нельзя убегать! Ловчие говорят, что это только раззадорит стаю!»
Но страх не давал ей остановиться! Ноги несли её так быстро, будто и не было вокруг высокого снега и веток, что так и норовили попасть в лицо и выцарапать глаза.
Снег под ногами в ночной темноте светился голубоватым сиянием. По сторонам маячили чьи-то тени, а сердце стучало так часто и гулко, что она не слышала волчьего воя.
«Может, оторвалась?.. Тогда тем более не стоит останавливаться».
Впереди блеснули чьи-то глаза.
«Попалась…» — сердце оборвалось и ухнуло в пропасть.
Она не успела затормозить. Нога поскользнулась на гладком льду — видимо, под снегом замерз ручей. Правая ступня взметнулась высоко вверх. И в следующую секунду девушка рухнула всем телом на спину. Больно, обидно и…
«…сейчас загрызут,» — в голове зазвенело от удара обо что-то твёрдое.
Глаза открывать не хотелось, но ресницы сами собой начали разлепляться.
Краем ускользающего сознания Герти успела понять, что над ней нависло что-то тёмное и сильное. Вот только пахло от него не псиной, и дыхание существа… не было тёплым и влажным.
Глава 2. Твари
В классной комнате пахло мелом, чернилами и старыми кожаными переплётами.
— Твари Света делятся на высших и низших, где высшие — это светлые Боги и их создания, живущие над небесной твердью, — бубнел мастер Игнац, а Герти записывала в то место единственной учебной тетради, где начинались лекции по естествознанию. — Твари Мрака так же делятся на высших и низших.
— Высшие — это Боги Мрака, мастер Игнац? — подала голос рыженькая Мирабелла.
Герти глянула в её сторону — дети сидели за длинным столом, а перед ними, заложив руки за спину, ходил и вещал учитель.
— Да, ваше сиятельство.
Мирабелла улыбнулась. В солнечном свете, падающем из большого окна, её локоны отливали золотом.
— Низшие твари — это чада Мрака, — на этом слове мастер Игнац понизил голос до хрипа. — И хотя мы чтим могущественных богов Тьмы, в чьей власти находятся наши смерти и посмертия, следует помнить, что создания света и тьмы наделены противоположными свойствами…
Эрментруд зевнула. Учитель продолжил:
— И так как сама светлая суть противна Мраку, то дети Света противны порождениям тьмы. А мы с вами помним, что люди относятся к существам светлым, хотя и низшим.
— Все, кроме блудницы Ханны и её отродья, — шепнула сестре Эрментруд. — Им самое место в мрачных мирах.
Сёстры тихонько захихикали.
Мастер Игнац картинно нахмурил брови.
— Пожалуй, все, кроме нашей матушки, — чуть погромче парировал Дедрик и по-дружески толкнул локтем Герти. — Сложно причислить её к светлым созданиям, когда она орёт, как свинья на бойне.
— Ваше сиятельство!
— Дедрик!
— Это всё она! — вскричали одновременно учитель и сводные сёстры, а у Герти быстрее забилось сердце.
— Ваше сиятельство и… Гертруда, — обратился мастер Игнац к нарушителям спокойствия. — Вы наказаны. Дедрик, после занятия получит три удара прутом. А Гертруда — пять ударов.
— Это несправедливо! — вспыхнул мальчишка. — Она вообще молчала! За что ей пять ударов?!
— Она старше. И если бы Гертруда не присутствовала на этом занятии, вам не к кому было бы обращаться со столь возмутительным заявлением. Я добавляю ещё удар. Впредь вы будете достойно принимать вести о наказании.
— Но…
— Ещё одно слово, — мастер Игнац поднял руку в предупредительном жесте, — и я добавлю ещё прутов. И вам, и вашей подруге, — серые мутноватые глаза учителя задержались на вжавшейся в лавку девушке, и Герти готова была поклясться, уголки его крепко сжатых губ поднялись в довольной улыбке.
Сёстры же улыбались открыто.
Мирабелла больше других детей Одили походила на своего отца. И больше всех старалась навредить Герти. Неявно — обижать побочное дитя ландграфа в замке Кёрбер было строжайше запрещено. Однако наказывать за нерадивость в учении Гертруду следовало наравне с сиятельными детьми.
— Продолжим урок… Оборотни. Существа, меняющие облик. Превращаются из человека в зверя и обратно при сочетании ряда условий. Как то: полнолуние, состояние бешенства и…
Герти старалась записывать, но слёзы застилали глаза и капали на пергамент… Остаток урока, где учитель подробно рассказывал о зверствах, учинённых когда-либо оборотнями, превратился в муторное ожидание наказания. Мастер Игнац бил больно, наотмашь. А следы от подобной «науки» заживали потом целый месяц. Герти вздрогнула…
…И проснулась.
Она лежала на чём-то сухом и холодном. Потрескивали горящие дрова, и свет их подкрашивал оранжевым ветки деревьев, сквозь которые в вышине проглядывало чёрное небо.
«Должно быть, меня кто-то спас,» — Герти повернула голову к костру.
Так оно и оказалось — за высокими языками пламени виднелся чей-то тёмный силуэт.
— С-спасибо, — прохрипела она, тяжело усаживаясь на…
«Шерстяной плащ?..»
