На самом деле строгих распоряжений на этот счет не поступало, и эту фразу я сама придумала, чтобы осекать посягательства постояльцев, желающих скрасить пребывание в чужом городе скорой интрижкой. Помню, когда клиент, на вид годящийся мне дедушки, предложил подняться к нему в номер, я так сильно опешила, что не сразу нашлась с ответом. Это было еще в «Планете», в первую неделю работы. Женя тогда так хохотала. Сказала, что он меня наверное кино приглашал смотреть, потому что вряд ли на что-то большее способен.
С моего приезда в Москву и двух лет не прошло, а я словно повзрослела на десять. Прошлые мысли и поступки из «До» сейчас кажутся детскими и нелепыми. Смешно подумать, что в какой-то момент я решила, что смогу спать с кем угодно за деньги. Что мне будет все равно, как он выглядит, сколько ему лет и как он пахнет. С Булатом получилось потому, что он был… Булат.
— Передумаешь — мой номер знаешь, — не сдается мужчина.
Когда он уходит, я оглядываю вестибюль, убедиться, что в ближайшие минуты никому не понадобится моя помощь, и иду налить себе кофе.
«Жемчужные холмы» и правда разительно отличаются от трехзвездочной «Планеты», в которой я работала. Кофейная традиция с Женей потеряла бы здесь всякий смысл: кофемашина стоит в соседней комнате. Наливай сколько хочешь и латте, и капучино. Для сотрудников предусмотрено питание и даже абонемент в спортзал с хорошими тренажерами и теплым бассейном. О переводе я не жалею, но это не мешает мне часто вспоминать Арину и Женю. С людьми, к которым я прикипела душой, мне по-прежнему сложно расставаться. В этом вопросе я ничуть не повзрослела и не изменилась.
Надежно укрыв чашку с кофе за стойкой, я сажусь за компьютер, чтобы проверить бронирования. Даже удивительно, как много людей готовы платить такие суммы за сутки проживания. Хотя чего я удивляюсь? Когда-то я выкладывала не меньшие деньги за какие-то брюки. Забытый сказочный сон.
— Девушка, Кока-кола в холодильнике теплая, — немного раздраженно говорит голос клиента в динамике. — Такую пить невозможно.
— Ваш мини-бар недавно пополнили, и она, очевидно, не успела остыть. Сейчас я пришлю к вам горничную с охлажденными напитками. Приношу свои извинения за доставленные неудобства.
Я собираюсь набрать Эльзе, чтобы заменила бутылки, но палец зависает над нужной клавишей. В коридоре фойе я вижу знакомый силуэт: в строгом черном костюме, высокий, немного худощавый. В компании седого коренастого мужчины неспешно идет Камиль.
Очевидно, я слишком застыла и слишком пристально смотрю, потому что через секунду его взгляд тоже падает на меня. Если Камиль и удивился мне, то не подает виду: его губы трогает в вежливая поулыбка, после чего он и его спутник скрываются за дверями ресторана.
Нетвердой рукой я возвращаю трубку на место, опускаюсь на стул. И снова вопросы, эти чертовы смолкшие вопросы… А вдруг..? А что если... вдруг?
Пальцы самовольно начинают порхать по клавиатуре, набивая в поиске «Сеть отелей Гранд-Сьютс», чтобы в очередной раз убедиться, что это совпадение, и Булат никакого отношения к «Жемчужным холмам» не имеет.
Ответ остается неизменным: в сеть «Гранд-Сьютс» входят всего три отеля, открытие четвертого скоро ожидается. Я закрываю сайт и, досадливо закатив глаза, снова хватаюсь за трубку. Из-за моей мнительности бедный клиент сейчас, возможно, давится теплой Кока-Колой.
Следующие полтора часа я провожу в непреднамеренном ожидании и то и дело поглядываю на ресторанную дверь. Хватит уже, успокойся, Тая. То, что друг Булата здесь появился — это просто случайность. Мало ли где ему взбредет голову провести деловую встречу. «Жемчужина» — достойный ресторан и многие клиенты его хвалят.
Я на себя очень злюсь. За то, что мое сознание так уцепилось за встречу с тенью из прошлого, что я никак не могу вернуться к работе. За то, что остается мизерный шанс, что так я пытаюсь связать давно порванные нити.
Камиль выходит из «Жемчужины», когда я заканчиваю с оформлением очередного клиента. Пожимает руку мужчине, достает из кармана телефон. Я не выдерживаю. Мне просто нужно спросить, чтобы перестать об этом думать. Я имею право.
— Камиль, здравствуй.
Он отрывает взгляд от телефона, смотрит на меня.
— Привет, Таисия.
Он не удивлен. Почему он совсем не удивлен меня встретить? С другой стороны, Камиль не славится излишней эмоциональностью. Как и Булат. Встретил давнюю знакомую — ну и что такого?
— Я не ожидала тебя здесь увидеть.
— Часто здесь бываю. Как твои дела?
Часто здесь бывает. Почему? Разве нет других мест?
— Я здесь работаю. Примерно месяц. Раньше работала в другом отеле, но потом неожиданно меня сюда перевели.
Я выжидающе на него смотрю, ища признаки того, что Камиль понимает, о чем я говорю. Что, возможно, он и я здесь — это не совпадение.
— Это очень хороший отель. Я знаком с владельцем. Как раз только что с ним ужинал.
Камиль произносит эти фразы так спокойно и невозмутимо, что мне моментально становится неловко. Наверное, думает, чего она на меня напала? Я всегда был с ней мил и даже помогал с пропуском.
— Ты что-то хотела спросить, Таисия?
Я даже не решаюсь его поправлять и качаю головой. Конечно, это совпадение.
— Нет. Просто удивилась, что тебя здесь увидела. Я пойду работать, — киваю себе за спину. — Рада была увидеться и желаю удачи.
Камиль слегка склоняет голову, щурит глаза.
— И тебе удачи, Таисия.
5— Пахнешь так вкусно, — хрипло шепчет Антон, покрывая мою щеку быстрыми поцелуями. Касания его губ, легкие словно крылья бабочки, спускаются к шее, отчего по коже расползаются мурашки. Я жмурюсь. Приятно и немного щекотно.
Он двигается во мне все быстрее, и кровать начинает издавать дурацкие надтреснутые скрипы. Надо давно заменить ее новой, той, которую я присмотрела на сайте Икеа. И матрас лучше поменять. Хозяйке ничего говорить не стану — это будет моя благодарность за Банди.
— Котенок, сверху будешь?
Не открывая глаз, я мотаю головой, давая понять, что хочу продолжить так, как сейчас. Пытаюсь ухватиться за это теплое ощущение в животе, усилить его, разжечь, удержать. Глажу плечи Антона, сильнее сжимаю ногами его бедра. Не думать, не думать. Не думать о том, что он никогда не спрашивал — просто сажал меня на себя и брал. Не гадать, стала ли моя кожа менее чувствительной к прикосновениям, если нежность Антона вызывает лишь приятное тепло, вместо жара, к которому я привыкла. Не отчаиваться, что требовательность его губ, колкость щетины, жадные укусы и вмятины пальцев, возможно, навсегда сломали мои рецепторы, и теперь я никогда не смогу вернуться к нормальности.
— Сильнее… Еще… Давай сильнее. Сильнее.
— Ты не успела, да? — тяжело дыша, Антон касается моего лба губами, и скатывается на кровать рядом. — Не почувствовал, что ты кончила.
