— Не знаете ли вы человека по имени Джек? — спросил он.
Лили повернулась к Хэнку:
— А вы тоже с ним знакомы?
Любой, кто шатался по улицам Нижнего города или работал в этой части Ньюфорда, слышал о Джеке. Единственное, что удивило Хэнка, так это тот факт, что Джека знала женщина из Верхнего города. Джек никогда не был завсегдатаем кафе или баров. Он жил в заброшенном школьном автобусе на краю Катакомб, неподалеку от свалки подержанных автомобилей. Джек прекрасно оборудовал свой дом — у него имелась железная печка, кровать, стол и стулья, рядом с автобусом стоял огромный диван, на котором он имел обыкновение просиживать летом целые дни напролет, если только не уходил клянчить деньги и рассказывать свои истории. Вокруг его автобуса всегда собиралась стая ворон; они подбирали остатки с его стола, а Джек называл птиц своими кузинами.
— Откуда такая женщина, как вы, может знать Джека? — спросил Хэнк.
Улыбка преобразила лицо Лили, сделав не просто привлекательным, а умопомрачительно красивым.
«Спокойнее, Хэнк, — сказал он самому себе. — Она играет в другой лиге».
— А какая я женщина? — насмешливо спросила Лили.
Хэнк пожал плечами:
— Из Верхнего города.
— Вы всегда так быстро сортируете людей?
— Что делать — такая у меня работа.
— И никогда не ошибаетесь?
Хэнк подумал о мужчине, чье мертвое тело лежало на мостовой. Если бы он, Хэнк, никогда не ошибался и события разворачивались так, как он того ожидал, этот человек до сих пор был бы жив и здоров.
— Раз или два, — ответил он.
Лили понимающе кивнула и сказала:
— Ну, по работе мне приходится встречаться с самыми разными людьми. Знакомства с Джеком и ему подобными людьми я ценю больше, чем знакомства с политиками или обладателями больших состояний.
Несколько секунд Хэнк не сводил с Лили изучающего взгляда:
— А вы в порядке!
Она снова подарила ему улыбку, немного напряженную, но искреннюю.
— Джек сказал то же самое.
— Так как же вы с ним встретились?
— Как и с остальными интересными людьми — я работала над рассказом.
— Вы вроде бы говорили, что занимаетесь фотографией. Разве писать рассказы не должен кто-то другой?
— Когда как. Иногда я продаю только сюжет, иногда только снимки, а иногда и то и другое. Зависит от того, на каких условиях был заключен договор, или от моего собственного желания заняться тем или иным.
— Как в случае с Джеком?
— Я не собиралась о нем писать, просто случайно наткнулась на него… и он показался мне очень интересным.
Да, он действительно любопытный человек. Хэнк слышал не одну историю в его исполнении, просидел не один вечер у костра, разведенного в старой масляной бочке, под небом с такими яркими звездами, что трудно себе представить, будто находишься в городе. Джек рассказывал о вполне правдоподобных вещах, по крайней мере, они казались правдоподобными до тех пор, пока не вспоминались при свете дня.
— Джек рассказывает свои истории всем и каждому, — заметил Хэнк. — Мо… — Он вовремя спохватился. — Один из моих друзей считает, что таким образом Джек объясняет устройство мира самому себе. Но нельзя же воспринимать его байки буквально.
— Нет, конечно нет. — Взгляд Лили унесся куда-то вдаль, не на дорогу за ветровым стеклом, в невидимую даль. — Мне необходимо во что-то верить, например в зверолюдей.
Хэнк не стал спрашивать, зачем это Лили. Он просто дал ей совет, который однажды получил в колонии для малолетних преступников.
— Верьте в саму себя, — произнес он.
— Я верю, — ответила Лили тихим голосом, словно доверяла ему свой секрет. — Но это не всегда помогает.
Прежде чем Хэнк успел придумать подходящий ответ, женщина тряхнула головой, прогоняя непрошеные мысли, и повернула к нему лицо. Где бы она ни находилась минуту назад, теперь она снова была рядом. Лили порылась в кармане и вложила в его пальцы визитную карточку.
— Позвоните мне как-нибудь, — сказала она.
Хэнк усмехнулся. Догадка насчет карточек тоже оказалась верной.
— Обязательно, — солгал он.
Но все же взглянул на визитку, прежде чем бросить на приборную панель. Женщина соблюдала осторожность. На карточке были обозначены ее имя и номер телефона, адрес электронной почты и один из тех адресов, который люди указывают, когда делают вид, что у них нет почтового ящика.
— Вы все еще собираетесь звонить копам? — спросил Хэнк.
Лили отрицательно покачала головой:
— Не могу придумать, что им сказать. Две девушки появились из ниоткуда и убили человека при помощи банального пружинного ножа? Кроме того, мне кажется, он получил по заслугам. Он собирался вас убить.
Не говоря уж о том, что избил ее саму, мысленно добавил Хэнк. Но в настоящий момент, когда они оба были еще в состоянии шока, обсуждать это происшествие дальше было трудно. Еще полчаса назад им грозила смерть, в лучшем случае длительное лечение, однако сейчас все это казалось нереальным, словно произошло с другими людьми или когда-то давным-давно. Хэнк видел, что женщина чувствует то же самое.
— Я думаю, эти девчонки и есть зверолюди, — неожиданно произнес он.
Перед его мысленным взором на мгновение распахнулись крылья за спиной первой девушки, спрыгнувшей на крышу автомобиля. Он машинально прикоснулся к плечу и ощупал шрам в том месте, куда ударила пуля.
— Я никогда раньше не встречал похожих на них людей, — сказал он.
Лили кивнула:
— Еще раз спасибо, за все. Не каждый решился бы остановиться…
— Да ну…
— И позвоните мне.
— Обязательно. — На этот раз он, возможно, так и сделает.
Хэнк смотрел Лили вслед, пока она шла к дому, и ветки клена и сосны сплетались над ее головой. Как только она скрылась внутри, Хэнк включил передачу и отъехал от тротуара. У него возникло ощущение, что Лили совсем не похожа на Андреа, последнюю девушку из Верхнего города, с которой он встречался. Она не смотрит на него как на какую-то диковинку, которую надо хорошенько отчистить, как чистят и полируют антикварные вещицы, купленные на уличных распродажах. И еще, Андреа никогда не пришло бы в голову бродить по ночным улицам в поисках зверолюдей.
Хэнк знал, что ему скажет Мот: «Ты должен спросить себя, для чего ей все это? Ты же знаешь, что каждый старается только для себя, людей интересуют лишь дивиденды. Так устроен мир, малыш. Подумай о себе, потому что никто не сделает этого вместо тебя».
Разве что парочка девчонок с пружинными ножами, которые снимают боль слюной и заживляют огнестрельные раны, словно тех и не было.
