Надежда отлично умеет продавать и не понимает, почему ей стало так трудно и мучительно работать. Она точно знает, что работает на «пятерку с плюсом», объективно тянет даже больше, чем нужно, и часто делает чужую работу. Но ее «не ценят», и что с этим делать – непонятно.
Надежда: «Когда я заболела, человек, которого я считала не просто коллегой, а другом, первым стал обсуждать, какую группу инвалидности мне дадут. Потом он долго извинялся, мы помирились… Конечно, это работа, а не семья, но пропадает мотивация что-либо делать, когда я понимаю, что никому не нужна».
Надя говорит очень правильно, не быстро, голос у нее меняется: иногда он теплый и вибрирующий, магнетический, порой становится высоким и чуть обиженным. Надя права: ситуация травмирующая, неприятная. Серьезно заболеть и узнать, что «теплые отношения с коллегами» – лишь иллюзия, действительно скверно. Однако есть и кое-что другое, чего Надежда не осознает.
Она охотно в подробностях рассказывает о множестве схожих ситуаций, когда с нею обошлись плохо, а она в ответ «подставила другую щеку», постаралась сохранить хорошие отношения, помирилась, простила, спустила на тормозах. Видимо, Наде кажется, что, если она будет терпеть неудобства и неприятности, жизнь должна ее за это чем-то вознаградить. Но этого не происходит, и Надя недоумевает и обижается: «Почему? Ведь я столько перетерпела!»
Все это не на поверхности, даже не вторым слоем, а спрятано где-то в глубине. Обычно на первом плане другая Надежда – мягко-ироничная, теплая, внимательная, прекрасный собеседник. Представляю, каким отличным продажником она может быть. Позволю себе процитировать ее слова, которые мне очень нравятся: «Чтобы продавать, нужно только одно: искренний интерес к людям».
И он у Нади имеется, но есть и другое: много подавленного гнева, привычных не замечаемых обид, подчас даже некоего морального мазохизма: мол, делают со мной что хотят, а я терплю, да еще и отшучиваюсь.
Ничего этого Надежда, конечно, не осознает, просто не готова себе в этом признаться: ведь возникнет множество вопросов, придется разбираться, испытывать чувства, на которые сейчас нет сил. Она только что поборола тяжелую болезнь и теперь спешит упрятать свой страх, горе, гнев подальше, с глаз долой…
Между тем именно это отсутствие осознанности делает Надю менее счастливой, чем она могла бы быть, лишает ее некоторых жизненных возможностей, не дает ей жить свободнее и легче, реабилитироваться и набираться энергии.
Проявлять осознанность – значит понимать, как чувства влияют на наше поведение.
Только понимать, а не бороться с ними и не контролировать их. В предыдущей главе мы уже поняли, что эмоциями управляют исключительно эмоции.
Осознанность – это не всегда просто. Даже почти всегда непросто. Для того чтобы учиться осознанности, приходится применять множество разных уловок и приемов. О том, что именно нам стоит научиться осознавать, как это делать, что мешает осознанности и, наконец, как отличить осознанность от пресловутого контроля над эмоциями, читайте в третьей главе.
Эмоции
Жанна невероятно деятельна и успешна. Помимо того, что вы о ней уже знаете, она много путешествует (ее Instagram-аккаунт полон фантастических видов), не ест мяса. У нее жесткое расписание – ни одной потерянной минуты. Она хочет стать мотивационным тренером в области высоких достижений: «Ты можешь больше!»
Она полностью сфокусирована на выполнении плотной и крайне целесообразной последовательности действий. Все подлежит учету: пройденные шаги, пробег, километры на велосипеде, калории, количество выученных слов. Типичная картина: Жанна прилетела на соревнования, устала, завтра надо вставать в пять часов и в дождь спешить на тренировку. Сидеть? Просто так? Нет, медитировать!
Кажется, что в паузах, как в щелях жизни, Жанну подстерегает ощущение бессмысленности, поэтому их допускать нельзя. Она подробно отмечает все этапы и недоработки на жизненном пути: как составлен маршрут соревнований, что происходит в профессиональной деятельности. Если недоработала – подстегивает себя, не давая оглянуться и испытать какие-то сомнения: главное – все время вверх, исправлять ошибки, затыкать их собственной безупречностью.
О да, Жанна в курсе, что нужна некая смена ритма, деятельности, мера процессности, «умение нюхать цветочек», но и это делает достижением: помедитировала 20 минут, понюхала семь цветочков, трижды в день оглянулась и заметила, какая на улице погода. Буквально все затягивается в водоворот необходимой, рациональной, критически анализируемой данности. Все оптимизировано, а жизни нет. Точнее, жизнь мелькает в окнах ее несущегося экспресса, а остановки редки и каждая строго отмечена. Поэтому и пресловутая процессность добавляется как доза витаминов. Не останавливаться, иначе тебя что-то заколдует, и ты превратишься… а во что, собственно? Что за страх гонит Жанну и заставляет ненавидеть себя за десять минут, проведенных «впустую»? Растолстеть? Облениться? Состариться? Провалиться под землю?
Любой процесс мгновенно высушивается до картинки в Instagram, цифр: «я прошла», «я съела», «я прочла» – километров, калорий, слов. Для Жанны счастье – это результат, который всегда в прошлом или будущем.
