— Понятно. — Доминик постаралась переварить это известие. — Что… что ты сейчас делаешь? Откуда ты мне звонишь?
— Из квартиры. Она тебе понравится, Дом. Она в одном из новых домов и очень просторная. Мебели пока мало. Я это предоставлю тебе. Ты поживешь у Роулингсов, как я тебе и писал. Я договорился, что свадьба будет через пять недель. У тебя будет время акклиматизироваться и купить, что хочешь, для квартиры. У нас тут неплохие магазины, а миссис Роулингс сказала, что разрешит тебе пользоваться ее швейной машинкой, чтобы сшить занавески и тому подобное.
— Почему-то это все кажется нереальным, — сказала Доминик, качая головой. — То есть… то, что я здесь — в Бразилии! Джон засмеялся.
— Это естественно. Ты только что пролетела несколько тысяч миль. Нужно время, чтобы разум догнал тело!
— Наверное, дело именно в этом, — кивнула она.
— Ну ладно, скорее бы завтра. Телефон — это так мало, когда мне так хочется увидеть тебя, обнять и поцеловать! — Голос Джона звучал хрипловато. — Я люблю тебя, Дом!
— А я тебя, Джон, — тихо отозвалась она.
— Ну, я прощаюсь. Пойди пообедай, а потом ложись пораньше. Ты, наверное, совсем измучилась!
— Сейчас уже нет. Я только что проспала около трех часов. Но я пойду поем. Ты встретишь меня, когда мы приземлимся, Джон?
— Конечно. Пока, солнышко мое.
— До свидания, Джон.
После того, как он повесил трубку, Доминик несколько минут сидела, глядя на телефон. Странно, но ей показалось, что Джон говорит иначе, чем тот человек, которого она знала в Англии. Или, может быть, не он говорит иначе, а она иначе его слышит?
Она вздохнула. Ее мучило сильное подозрение, что ей не следовало расставаться с Джоном на эти полгода. Что, если они оба изменились? Что, если ее мнение о нем изменится теперь, когда она увидит его вне его обычного окружения?
Но это же смешно! Если любишь человека, то любишь его несмотря ни на что. Не меняешься с изменением обстоятельств или окружения.
Она соскользнула с постели и открыла дорожную сумку. Не считая костюма, бывшего на ней, когда она улетала из Лондона, который она переодела в аэропорту, там лежало ярко-синее немнущееся платье, которое она приготовила для своего первого вечера в Бела-Виста, чтобы не возиться с чемоданами. Разложив его на постели, она умылась, готовясь сделать макияж. Свои от природы длинные ресницы она чуть-чуть подкрасила тушью, на веки наложила легкие тени. Потом — неяркая помада на губы. И она надела синее платье. Волосы у Доминик были густые, длинные и тяжелые, но ей лень было укладывать их в сложную прическу, и она надела на голову ленту, не дававшую волосам падать на лицо. После этого она вышла из номера и на лифте спустилась в ресторан.
В этот поздний час там было не слишком много народа, и официант почтительно провел ее к столику. Может быть, он решил, что Доминик — близкая знакомая Винсенте Сантоса, подумала она насмешливо. По крайней мере ей еще никогда не оказывали столь подобострастного внимания. Она выбрала какое-то блюдо, куда входила говядина, черные бобы и рис. Оно оказалось довольно жирным и острым, но очень вкусным. Десерт был приготовлен из настоящих, свежих апельсинов, которые по вкусу почему-то сильно отличались от тех, что она привыкла есть в Англии. Завершился обед сыром и кофе.
— Вам понравился обед, сеньорита? — Это у ее столика склонился старший официант. Доминик с энтузиазмом кивнула.
— Спасибо. Он был великолепен!
— Я глубоко счастлив. Может, ликер к вашему кофе? Бренди, может быть?
Доминик с сожалением покачала головой.
— Ох, нет. С меня достаточно вина, которое я выпила за обедом. Я плохо переношу алкоголь, — объяснила она с улыбкой.
— Вы хотите увлечь невинность на путь соблазна, друг мой? — лениво заметил знакомый низкий голос, и Доминик в изумлении подняла глаза. За спиной старшего официанта стоял Винсенте Сантос — смуглый, поджарый и волнующе мужественный в темном смокинге.
Старший официант обернулся и с неподдельным удовольствием улыбнулся.
— Ах, сеньор Сантос, — кивнул он, — вы меня испугали. Я только предложил молодой леди ликер, но, кажется, она отказывается.
Винсенте Сантос обошел столик и, выдвинув стул, уселся на него верхом.
— Так, мисс Мэллори. Вы боитесь любого риска, правда?
Доминик постаралась не покраснеть.
— Я этого не говорила, мистер Сантос. Я плохо переношу спиртное, только и всего.
— Ах, как печально! — мягко снасмешничал он. — Особенно когда мне известно, что мой добрый друг Энрико хранит у себя один из лучших сортов бренди! — Тут он посмотрел на старшего официанта. — Сеньорита выпьет со мной попозже, Энрико. Можете идти.
— Си, сеньор.
Официант отошел, а Винсенте Сантос окинул Доминик оценивающим взглядом.
— Вы очаровательно выглядите, мисс Мэллори. Просто стыдно прятать такую красоту в ресторане.
Доминик почувствовала, как напряглись ее нервы. Не мог же он всерьез говорить, что зашел сюда с какой-то другой целью, кроме как для того, чтобы убедиться, что у нее все в порядке?
— А что бы вы предложили, мистер Сантос? — парировала она хладнокровно, стараясь казаться спокойной, хотя внутри вся дрожала от тайного волнения.
Винсенте Сантос улыбнулся.
— Что бы я предложил? Ну… надо подумать… Я знаю один ночной клуб под названием «Пиранья», где мы могли бы потанцевать. И кабаре там хорошее.
У Доминик по телу пробежала дрожь.
— Пиранья? Это ведь рыбы, которые за считанные минуты могут уничтожить живое существо?
— Это так, — коротко ответил он. — Но я не собираюсь принести вас в жертву, мисс Мэллори.
Доминик закусила губу.
— Вы меня успокоили, — быстро отозвалась она. — Однако я совершенно уверена, что вы не всерьез предлагаете, чтобы мы вместе провели остаток вечера, и поэтому пожелаю вам спокойной ночи.
Она встала, но поднялся и он, загородив ей дорогу.
— Вы решили, что я говорю не всерьез? — спросил он. — Почему? Ведь развлечь невесту моего коллеги в данной ситуации вполне естественно.
— Вас едва? ли можно считать коллегой моего жениха, — негромко ответила Доминик, опустив глаза.
— Ах! Вы уже поговорили с этим милейшим человеком! — саркастически сказал он. — И он вас предостерег?
— Конечно, нет. Зачем ему было это делать? — Доминик беспокойно шевельнулась. — Пожалуйста, извините меня!
— Минутку. Вам неприятно, что я предложил вам мое общество? Доминик вздохнула.
— Конечно, нет.
— Но вы отказываетесь? Доминик беспомощно повела плечами.
— Мистер Сантос, может быть, вам и забавно смеяться надо мной, но мне это уже начало надоедать. Извините.
