Я помнила этот случай, потому что как раз мой отец, наоборот, первым делом отправил меня убирать в вольерах у животных, сказав, что я должна начинать наравне с другими работниками зоопарка и свою должность необходимо заслужить, а не получить по блату. И все потому, что животным плевать на блат. Для того, чтобы за ними хорошо ухаживать, чтобы их правильно содержать и лечить, нужно иметь знания, опыт и практику. А еще любить свое дело и зверей. Именно поэтому мой младший брат, сейчас, как и я когда-то, убирает дерьмо в вольерах, а не путешествует со мной по планетам, в поисках новых питомцев для самого большого и знаменитого зоопарка в солнечном системе.
— Насчет полов, отец тогда больше всего и кричал. Что, мол, его маленькая принцесса не будет их мыть. Не для того он свой цветочек растил, чтобы я за всякими там мусор убирала.
Очередной грустный вздох подсказал, что надо срочно что-то сказать.
— Он просто тебя очень любит.
Фыркнув, Нинка перекатилась со спины на живот.
— Отец же до сих пор контролирует каждый мой шаг. Боясь, что я споткнусь и коленку расшибу. А детям надо иногда предоставлять возможность набивать свои шишки и ссадины.
— Ну он же позволил тебе работать ивент-менеджером, и еще подарил небольшой салон.
— Ага, а еще они с мамой мне вечно подсовывают разных типов, уговаривая сходить с ними познакомиться поближе. Вот недавно, почти перед самым конкурсом, опять на семейном ужине какой-то левый мужик был и мама все щебетала мне на ухо. «Ниночка, смотри какой хороший мальчик, не пьет, ни курит, из хорошей семьи и твоего папу всегда слушается». Дашка, это просто какой-то… капец, особенно последний критерий выбора. Прикинь, мой муж, должен слушаться моих родителей. Это, вообще, абзац. И знаешь зачем им это все?
Посмотрев на подругу я отрицательно качнула головой.
— Для того, чтобы я вышла замуж и родила как можно быстрее внука и вот его-то и будут воспитывать мои предки, как наследника империи Дороховых. А женщинам у руля холдинга делать нечего. Вот что это за гендерная дискриминация? У меня же два высших образования, я в совершенстве знаю семь языков, но отцу все равно. Он видит во мне только свою маленькую девочку в розовом с рюшами платье, которая читала ему стишки, вставая на стульчик, и радовалась каждой новой кукле. А во мне уже метр восемьдесят пять роста, да и куклы меня не интересуют уже лет пятнадцать. Но кто это все видит? Ну уж никак не папа с мамой.
Я давно знала Бориса Михайловича и его автократские замашки. Но не думала, что у них все так запущено. Тут я могу только пожалеть подругу.
— Ты поэтому решила поучаствовать в этом конкурсе? Чтобы насолить отцу? Не слишком ли кардинальный метод доказать, что ты выросла? Как бы там ни было, а жить с ниарцем придется тебе, а не Борису Михайловичу.
Нинка услышав мои слова, весело рассмеялась.
— Вообще-то, ему также придется с ним жить. Отец мне с детства все уши прожужжал, что его принцесса, даже после того, как найдет своего принца, будет жить с папочкой в нашем общем большом доме одной дружной семьей. Так что преподнести ему такой подарочек неплохая идея. Но… я себе не враг и все же надеюсь, когда-нибудь выйти замуж по любви и жить со своим мужем долго и счастливо. А еще отдельно от родителей.
Нахмурившись, я перевернулась набок, чтобы посмотреть в лицо подруге.
— Так ты не собираешься доходить до финала? Просто дразнишь отца, чтобы он дал тебе больше свободы?
Перед тем как ответить, Нина несколько секунд внимательно всматривалась мне в глаза, после чего медленно протянула.
— И да, и нет. Я действительно, не собираюсь доходить до финала. Мне просто надо попасть на Ниар.
Продолжая хмуриться, а непонимающе смотрела на лежащую рядом со мной подругу. Все своим видом требуя продолжения. Мелькнувшая хитрая улыбка, намекнула мне, что на самом деле, лучше не знать ничего, крепче буду спать. Кстати, спать мне, по-прежнему, очень хотелось. И желательно не мучаясь от осознания приближающейся катастрофы.
— Ты помнишь, какие товары с Ниарии пользуются наибольшей популярностью?
Задумавшись, я выдала первое, что мне пришло в голову.
— Медикаменты, такие как улучшенный аналог дофамина, разного вида анальгетики и спазмолитики, а еще ферментативный ингибитор, да много чего. Вот только они очень дорогие и их все время катастрофически не хватает.
Я перечисляя то, что знаю, загибала пальцы, вот только судя по саркастической усмешке Нинки, это было не то, о чем спрашивала подруга.
— М-да, нашла у кого интересоваться.
В ответ я обиженно засопела.
— Ладно, ладно, — закинув мне руку на плечо, фиктивная невеста (а теперь иначе я ее не воспринимала), примирительно продолжила — в нашем с тобой случае, можно исходить из принципа: у кого, что болит. Я, вообще-то, имела в виду их ткани и нити.
Я по-прежнему не могла понять, к чему весь этот разговор, поэтому продолжала смотреть выжидательно, но уже без явной обиды во взгляде.
— Даш, возможно, ты слышала о мирийских тканях? — задавая вопрос, подруга с сомнением посмотрела на меня. Ее скепсис был вполне обоснован, так как я на самом деле, как она и предполагала, понятия не имела, о чем идет речь. Соратник и напарник моего веселого детства, правильно оценила мое молчание. Не зря мы друг друга знали почти всю нашу сознательную жизнь. — Это тончайшая ткань, отдаленно похожая на элитный шелк. При этом, несмотря на кажущуюся низкую плотность, на самом деле и полотно, и нити получаются очень крепкими и износоустойчивыми. Одежду из нее можно носить годами, а выглядеть она будет как новая. В изделиях, пошитых из этого материала не бывает ни холодно, ни жарко. В них не потеют. Они легко отстираются от любых загрязнений, при этом свой родной цвет не теряют. Из этого материала просто шить любого вида изделия, при этом в носке они очень удобны и от времени не теряют форму, ткань не мнется, не перетягивается во время работы, хорошо ложится на тело, выгодно подчеркивая фигуру. Короче. Одни плюсы. Поэтому мирийские ткани и нити очень дорогие и редкие. От разорения обычные фабрики спасало только то, что их мало. До того как Ниарцы вступят в галактический союз, на поставляемые ими товары и услуги действуют общие квотные ограничения. Но, вскоре весь галактический рынок падет к их ногам. И тогда наши фабрики станут неконкурентоспособные. Я не знаю, какой они могут выпускать объем товара и, понятно, что их не хватит, чтобы забрать себе весь рынок, вот только самый дорогой сегмент будет за ними. Уже сейчас многие наши постоянные клиенты уменьшили размеры заказов почти в два раза. А это только начало. Все ведущие модельеры тоже только спят и видят, когда на рынке мирийской ткани окажется в достатке. Но это еще не все. Представь, сколько фабрик нам придется закрыть и сколько людей потеряют работу? Мы то и без этих предприятий достаточно богаты, так что на наш общий семейный достаток — это особо не повлияет. Все же у папы на счетах столько денег, что их еще и моим правнукам хватит, а что будут делать обычные, простые люди?
