Арабелла одарила Джека колючим взглядом. Тот даже бровью не повел и вновь закинул на плечо недавно найденный мешок.
– Главное, что я здесь. Начинается прилив. Нельзя терять время. Так что, красотка? Отправляемся? – спросил Джек, указывая на корабль.
– Назовешь меня еще раз красоткой, и будешь хлебать морскую воду, – проворчала Арабелла себе под нос, когда они начали загружать припасы на борт «Барнакла».
– Стойте! – неожиданно раздался чей-то голос.
Джек поник и сокрушенно вздохнул.
– О, господи, что теперь?
– Я с вами, – крикнул тот же голос.
Джек поднял голову. На тропе, опираясь ногой на камень, стоял красивый, хорошо одетый молодой человек. Он был примерно того же возраста, что и Джек с Арабеллой, но, увы, на этом сходство заканчивалось. Незнакомец был высок и широкоплеч и одет в безукоризненного покроя камзол и бриджи, явно сшитые хорошим портным по мерке. Все пуговицы были идеально начищены, на поясе висела элегантная шпага.
Джек смерил щеголя презрительным взглядом.
– Извини, приятель, – начал он, – но этот корабль готов к отплытию и никого больше не ждет. Экипаж, то есть Белл и я, больше не принимает пассажиров. Ступай домой в свое очаровательное родовое поместье и продолжай наслаждаться жизнью.
– Я Фицуильям Далтон Третий, – сообщил молодой человек, и, не обращая внимания на Джека, шагнул вперед.
– Мне наплевать, будь ты хоть папа Фицдалтон Уильям Седьмой, – ответил ему Джек. – Я не знаю, что ты здесь делаешь, но мы тут заняты делом, готовимся к важному плаванию. Так что, если ты не возражаешь, мы сейчас просто поднимем паруса, ляжем на курс и все это без тебя, – и отправимся в путь. – Он сцепил пальцы и насмешливо отвесил церемонный поклон, после чего быстро развернулся на каблуках и направился обратно к «Барнаклу».
– Заняты делом… готовитесь к важному плаванию? – повторил Фицуильям с плохо скрываемым презрением. Затем осторожно извлек из кармана лоскут ткани и столь же осторожно развернул его.
– Карта… – прошептала Арабелла, моментально узнав лоскут, и смерила Джека сердитым взглядом.
Фицуильям высокомерно зачитал вслух:
– «Встретиться в этом месте в сумерках с Арабеллой, загрузить корабль, найти меч Кортеса, уничтожить капитана Турникета, обзавестись шляпой-треуголкой, стать капитаном, править всеми Карибами, жить долго и счастливо».
– О, Джек, – сказала Арабелла, явно смутившись.
– Полагаю, я не опоздал на шляпную часть, – добавил Фицуильям, многозначительно глядя на растрепанные волосы Джека.
– Ну и что из этого? – нетерпеливо произнес Джек. – Да, верно, у меня есть план. А что есть у тебя? Ну, кроме модного шелкового костюма, в который ты зачем-то вырядился, пробираясь к морю по грязи под проливным дождем.
Джек повернулся к Арабелле.
– Забавы этих дворянчиков такие странные… – шепнул он. – Но при этом жутко интригующие.
– Я решил сопровождать вас, – чопорно объявил Фицуильям и показал свой вещевой мешок. Он был намного красивее, чем личные вещи Арабеллы или Джека, – новехонький, из тонко выделанной кожи, и, вероятно, полон изящных, дорогих вещей.
Джек открыл было рот, чтобы возразить этому высокородному нахалу, но Арабелла взглядом заставила его замолчать.
– Зачем это вам? – спросила она с явным любопытством. – Вы ведь наверняка богаты и… не нуждаетесь, как мы, в сокровищах. Человек в вашем положении волен делать все, что ему заблагорассудится, – вам не надо тайком убегать от своей семьи ради приключений. По крайней мере не так, как мне, знаете ли, – она впилась взглядом в Джека, – бедной девушке… и все такое.
– Au contraire, напротив, миледи. – Фицуильям церемонно поклонился. – Как старший сын графа Далтона, я связан точно такими же семейными правилами и условностями, как и вы. Возможно, даже в большей степени. Мы приехали в эти края из Англии меньше месяца назад, когда мой отец решил расширить свои владения в Новом Свете. С тех пор я только и делаю, что посещаю балы других английских семей и танцую котильоны.
– Звучит ужасно, – пробормотал Джек.
– Вы даже не представляете, – с жаром продолжил Фицуильям. – В любом случае, от меня ожидают, что я выберу на этих балах английскую леди, и женюсь на ней в течение следующего года. Мне запрещено поступать на военно-морскую службу или самому выбирать себе иную карьеру, кроме той, которую определит для меня мой отец. А это продолжение рода Далтонов. Это означает прогулки с глупыми богатыми барышнями, обеды с друзьями моего отца, которые втрое старше меня, а также акры и акры земли, засаженной банановыми деревьями.
– Звучит ужасно, – поддакнула Джеку Арабелла. – Лично я предпочла бы бананам старых пьяных матросов.
– В общем, найдя вот это… – Фицуильям высоко поднял карту, – я понял: это некий знак. Мой побег. Моя судьба. Мое приключение.
– Твой выход, – быстро сказал Джек. – В открытом море нет места для родовитого щеголя, вроде тебя. Беги-ка отсюда прочь, Фици. И прощай.
– Погоди, Джек, он может пригодиться нам, – шепнула Арабелла. – Например, он может закупить припасы, когда у нас все закончится. Да и вообще неплохо иметь на борту лишнюю пару сильных рук.
– Думаю, ты сгодишься для физической работы, – с неожиданным великодушием заметил Джек.
– Спасибо, – сказала Арабелла. – Мне кажется…
– Это не имеет значения, – прервал ее Фицуильям. – Я отправляюсь с вами.
– Нет. Ты. Никуда. Не. Отправляешься, – возразил Джек.
Все трое пару минут молчали. Дождь между тем продолжал лить как из ведра. Оснастка «Барнакла» гремела под порывами ветра.
Фицуильям задумался, а затем заговорил снова, обращаясь к Джеку:
– Я вызываю тебя на дуэль. Если победителем стану я, ты позволишь мне отправиться вместе с вами в море. Если же я проиграю, то уйду и никому не расскажу о том, что я видел здесь, и о твоих планах.
– Ох, Фици, я бы с удовольствием, – сказал Джек, правда, без особого сожаления в голосе. – Но увы, мне еще предстоит найти ту шпагу, о которой я мечтаю. Нет шпаги, нет дуэли. Нет плавания на этом корабле… для тебя. Честное слово, мне очень жаль. Но я ничем не могу помочь.
– Ну, это не проблема, – сказала Арабелла, и ее лицо приняло лукавое выражение. – Когда я прибиралась на корабле, то нашла в сундуке с полдюжины шпаг… – Она поднялась на борт «Барнакла» и с торжествующим видом вернулась с дешевой, заржавленной старой шпагой, которую бросила Джеку. – Вот, держи!
– Благодарю вас, миледи, – сквозь зубы процедил Джек. Легко поймав шпагу, он прикинул ее вес. Надо сказать, шпага была не лучшего качества.
Фицуильям вытащил свое оружие, прекрасно уравновешенную эфесом шпагу, и, взмахнув ею в воздухе, церемонно поприветствовал своего противника.
