Но тут все, что она подумала, вылетело у нее из головы, потому что на одном из диванов, небрежно развалившись, сидел Лука Карделли и читал газету.
Он поднял голову, его черные глаза лукаво заблестели, выражая нечто такое, чего Ева вычислить не смогла. Ей вдруг стало интересно, на каждую ли женщину он так смотрит и каждую ли женщину он подобным образом лишает самообладания.
– Мы решили пригласить на завтрак и Луку, – улыбнулась Лиззи.
Лука поднялся, наблюдая за тем, как испуг на лице Евы сменился подозрением. Интересно, подумал он, она волнуется так из—за каждого мужчины или только из—за него? В ее внезапно оледеневшем взгляде читался вызов, который так завел его, что он снисходительно улыбнулся, окидывая ее ленивым взором.
– Я подумал, что ты не будешь возражать, если я присоединюсь к вашему ланчу?
Что ей оставалось говорить? Что она будет возражать? Но это было бы наглой ложью! Она ощущала душевный подъем, если не сказать – восторг. Он вновь оказался рядом с ней, теперь уже один, без вчерашней толпы.
– Разумеется, я не буду возражать, – спокойная улыбка скользнула по ее лицу, Лиззи нахмурила брови, чувствуя, что тут что—то не то.
– Я налью вам выпить? Осталось море шампанского после вчерашнего.
Ева открыла было рот, чтобы попросить сок, но тут же его захлопнула. Она, чувствовавшая себя легко и раскованно на любом светском рауте, вдруг поняла, что без алкоголя ей не раскрепоститься.
– Шампанское? Было бы неплохо, – обронила она с деланным равнодушием.
– Лука?
– Будь так добра.
Он почти не слушал хозяйку дома. Ему не терпелось остаться наедине с Евой и попытаться сломить ту оборону, которую девушка небезуспешно начала устанавливать, как только вошла в гостиную. Когда Лиззи вышла, он встал и с грацией черного леопарда подошел к Еве. Ей подумалось, что сегодня он похож на хищника. А как несчастные антилопы справляются с хищниками где-нибудь в саванне? Не все убегают – это точно. Некоторые не сдают позиций и встречаются с опасностью лицом к лицу. Но есть отличие – антилопы наверняка не думают о том, что и сам хищник может выглядеть весьма аппетитно. Одет он был так же просто, как и Ева: выцветшие блеклые джинсы облегали бедра, светлый свитер оттенял оливковую кожу и черные блестящие глаза. Его темные волосы были взъерошены, по лицу блуждала легкая улыбка. Десять лет назад Ева понятия не имела о мужчинах и об их власти над женщинами. Но теперь, будучи женщиной опытной, могла с уверенностью сказать, что не многие мужчины способны сравниться с Лукой. Ставка только на достижимые цели, напомнила она себе и зеркально одарила его улыбкой такой же вежливой и пустой.
– Ну и как, Ева, – чуть насмешливо он изогнул губы, – успела на работу вовремя?
– Да, спасибо.
– Но ты совсем не спала.
Зрачки ее вздрогнули, на одно нелепое мгновенье она подумала, что он был свидетелем ее ужасной ночи.
– Нет, почему же, спала, – возразила она.
– Врешь, – сказал он весело, без предупреждения поднимая руку, чтобы слегка потрогать нежную кожу у нее под глазами. – Вот это тебя выдает. Темные тени, как синие ирисы, залегли на твоей бледной коже.
Вторжение в ее личное пространство было неожиданным и неуместным, однако его прикосновение заставило ее трепетать – безобидное касание подействовало, как любовная ласка. Она хотела заставить его прекратить это, спросить, чего он, черт подери, этим добивается. Но его сладкий грудной голос с певучим акцентом гипнотизировал ее. Она ощутила себя котенком, столкнувшимся со львом.
– Просто я сегодня не накрашена, – сказала она, как будто это все объясняло, и тут же пожалела, что он убрал руку.
– Вижу, что не накрашена.
Ее чистое лицо произвело на него впечатление. Она, должно быть, очень уверена в себе, если не пользуется косметикой. А подобная уверенность, как мы знаем, сама по себе является эффективным сексуальным орудием.
– А я, если хочешь знать, не мог сомкнуть глаз всю ночь.
– А мне разве есть до этого дело?
– Может быть, и есть, так как причина моей бессонницы та же, что и у тебя.
Она взяла себя в руки. Ева, не забывай, что это один из тех мужчин, которые отравляют нам, женщинам, жизнь. Один из скучных, пустых мужчин, которые тебя притягивают лишь потому, что часто мелькают перед глазами.
– Неудобный матрац? – предположила она. – Или тривиальное несварение желудка после всего съеденного на вечеринке?
Он рассмеялся.
– О нет.
– Может, у тебя были более приятные причины для бессонницы? – непроизвольно обронила она.
– Например?
– Ну, не знаю. Блондинка, с которой ты вел беседу, была к тебе очень внимательна. Не она ли помешала твоему сну?
– А ты ревнуешь, tesora?[4]
Ее сердцу стало тесно в грудной клетке. Да, да, я ревную.
– Не смеши меня.
Он улыбнулся.
– Я спал один.
– Мои соболезнования.
– А ты? – медленно и манерно спросил он. – Спала одна?
– Часто ли ты задаешь подобные вопросы людям, которых едва знаешь?
– Я задал прямой вопрос. – Он сделал паузу. – В отличие от тебя. А ты намеком дала мне понять, что хочешь это знать.
– С кем ты спишь, меня совершенно не интересует. В свою очередь, я не намерена делиться с тобой секретами своей личной жизни!
В отчаянии она прикусила язык и захотела провалиться сквозь землю, так как в этот момент в комнату вошла Лиззи, осторожно удерживая поднос с бутылкой шампанского и четырьмя бокалами.
– Ой! – воскликнула Лиззи, и ее глаза округлились, как блюдца. – Может, мне стоит выйти и зайти снова?
Лука снял с подноса бутылку и начал снимать фольгу.
– Мы с Евой только что поняли, что оба не любим недосказанности и сразу переходим к сути вопроса. Я не прав?
Ева свирепо посмотрела на него, чувствуя, что у нее горят щеки. Что она могла сказать? Как она могла объяснить своей подруге, к чему был этот разговор, если даже себе она не могла этого объяснить?
– Ну, этим Ева, кстати сказать, зарабатывает деньги, – хихикнула Лиззи.
Лука разлил шампанское и вручил дамам по бокалу, с удовольствием продолжая наблюдать за взбешенным взглядом Евы.
– А чем именно она занимается? – лениво спросил он.
– Угадай! – насмешливо бросила Лиззи.
Это дало ему возможность снова окинуть Еву взглядом, в котором читалась издевка.
