Керри задумчиво вертела на коленях серебряный поднос. На подносе возвышалась горка только что испеченных ароматных булочек и глубокая чашка с куриным бульоном. Пахло и выглядело все это просто замечательно, так почему же у нее возникло впечатление, что перед ней положили абсолютно несъедобные вещи? Наверное, это из-за слабости. Она заставила себя взять булочку, чуть надкусила – и тут же выплюнула. Булочка была вполне нормальной, но ей показалось, что она положила в рот какую-то мерзость. Керри нервно встряхнула головой. В животе урчало от голода, но есть почему-то не получалось. Она резко оттолкнула поднос в сторону и дернула за кисточку звонка, вызывая прислугу, чтобы потребовать какой-нибудь другой еды.
И почти в этот же момент дверь неслышно приоткрылась и в комнату, стараясь производить поменьше шума, скользнул Ралернан и присел к ней на краешек кровати. Керри чуть нахмурилась: с момента пробуждения ей постоянно казалось, что вокруг все топочут, как слоны.
– Мне нужно еще раз пообщаться с лекарем. Наверное, – проинформировала она эльфа.
Лекари уже осматривали ее сразу после пробуждения – и нашли ее физическое состояние чуть ослабленным, но более чем превосходным – с учетом факта недавнего ранения. Также они сказали, что, как это ни странно, с ее ребенком все в порядке, пережитое потрясение и потеря крови не имели отрицательных последствий.
– Зачем? Ты плохо себя чувствуешь?
– Я хорошо себя чувствую. – Она повертела в руках вилку, которую забыла вернуть на поднос. – Но я хочу есть. А от булочек меня тошнит. Может, это из-за беременности?
– Ох… – Он притянул се к себе, утыкаясь лицом в ворох рыжих завитков. – Хорошая моя… ты понимаешь… тебе было очень плохо… и…
– Ну да, да, ты помолился всем этим богам и все такое. Ты уже рассказывал. Я помню. Или что, раз меня исцелили боги, мне теперь нужно питаться амброзией?
– Ну… дело в том, что это не совсем правда. Про исцеление. – Он тихо вздохнул и на некоторое время замолчал. Керри недовольно высвободилась из кольца его рук и уставилась в лицо эльфу.
– В каком смысле не совсем правда?
– Я, конечно, молился… Но… я, наверное, плохо это делал… – Он окончательно стушевался и уставился на свои руки.
– Раль! – Она немного разозлилась. – Ты можешь сказать прямо?
– Ну… ты немножко умерла.
– Ч-что? – Ее глаза стали круглыми-круглыми. – То есть как это? Я ведь живая!
– Мм… ты не совсем живая. То есть ты, конечно, живая, но не до конца… То есть…
Керри нахмурилась и дернула его за серебристую прядь волос.
– Я понимаю все меньше и меньше. И, кажется, у меня сейчас голова лопнет!
– Просто… ты умирала. И… чтобы ты не умерла совсем, тебя пришлось сделать в некотором роде вампиром.
Возникло несколько минут тишины. Керри ошарашенно уставилась ему в лицо, пытаясь выискать признаки того, что он шутит. Но эльф был серьезен.
– В каком смысле – вампиром?! Ты что, издеваешься? – взорвалась она. – Ралернан, это совершенно дурацкий розыгрыш, и он мне не нравится!
– Это не розыгрыш.
– А что это?! – Она уже кричала. – Я что, похожа на живой труп? Меня осматривали врачи, они сказали, что со мной все в порядке! Или не в порядке? Что тут происходит, демоны тебя побери?
На сей раз дверь открылась и закрылась очень тихо, но Керри все равно услышала звук.
– Вы орете так громко, что скоро сюда сбежится половина твоей челяди, серебрянка. Это опасно.
Керри уставилась на темную фигуру у входа. Вошедший привычно сдвинулся в тень, но это не помешало девушке разглядеть его. Глаза у вампира были прозрачно-голубыми, как хрупкий весенний лед. Насколько она помнила, это значило, что либо он в бешенстве, либо очень ослаб. Или оба варианта одновременно. Она мотнула головой, отгоняя непрошеные мысли. Да какая ей разница, как он себя чувствует?! Как этот сукин сын вообще попал сюда?
– Ралернан! – Она вцепилась в рукав эльфа. – Что эта мразь тут делает?
– Ха. Кажется, я не вовремя. Леди явно не в духе. – На бледных губах мелькнула тень улыбки.
Дверь открылась снова, пропуская пухленькую служанку.
– Вы звали, миледи?
Керри переключилась на нее.
– Да! Заберите эту гадость, – она ткнула пальцем в поднос на постели, – и пусть принесут что-то съедобное!
– Но, миледи… – Служанка растерянно забрала поднос и осмотрела его содержимое. – Это все вполне съедобно. Все наисвежайшее. Вы ведь всегда любили такую выпечку.
– Миледи на диете. – Л'эрт склонился над плечом служанки и лениво подцепил один из хлебцев, избегая касаться пальцами самого подноса. – Ну знаете, худеет и все такое. Новая мода. Но вы не огорчайтесь. Я, например, очень люблю булочки. – Он медленно улыбнулся, косясь на пышные формы служанки за глубоким вырезом. Та перехватила его взгляд и порозовела. Л'эрт легонько шлепнул ее пониже спины и развернул к дверям. Служанка хихикнула и побежала на кухню.
Вампир перевел взгляд на Ралернана. Он уже не улыбался.
– Ты что, совсем кретин? Склероз начался? Ты бы еще овсянку ей заказал!
– А как ты себе это представляешь? Как мне объяснить поварам, не вызывая подозрений?
– Откуда я знаю! Это твой дом, а не мой! Нy придумал бы какую-нибудь глупую историю, навроде ее воскрешения. У тебя такая чушь неплохо получается. Например, что ей нужна свежая голубиная кровь для поддержания нежного цвета лица.
Керри стукнула кулаком по краю кровати:
– Да что здесь происходит?!
Эльф виновато пожал плечами:
– Ну я же уже сказал. Только ты не веришь.
– Я не вампир!! – Она попыталась заорать. Л'эрт наклонился к девушке и приложил ледяной палец к ее губам.
– Шшш. Не так громко. Хорошо, ты не вампир. Ты всего лишь глупый мышонок. Только не кричи.
– Не трогай меня! – С неожиданной силой она отшвырнула руку вампира и ударила его кулаком в грудь. Тот отшатнулся.
– Но я же правда не вампир? – спросила она почти жалобно. – Я же живая! Я дышу, у меня бьется сердце!
– Ну вообще-то это скорее по привычке, но это детали, – пробормотал Л'эрт.
Керри услышала.
– Я тебе не верю! Я… я бы почувствовала! И на мне нет никаких укусов! – Она вскочила и метнулась к зеркалу, желая проверить последнее утверждение. И замерла.
Зеркало было большое, в красивой резной раме. В нем отражалась почти вся комната, включая кровать. Вот только вместо се собственного отражения она видела какую-то мутную тень, словно из зеркала на нее смотрело серое привидение – пи лица, пи глаз, только общий колеблющийся силуэт, чуть напоминающий человека.
