Ознакомительная версия. Доступно 14 страниц из 68
Иван ожидал, что Курт снова начнёт выражать своё недовольство формированием групп, но оператор на сей раз промолчал, хотя и одарил Ивана злым взглядом.
Иван простил ему взгляд. Настроения ему он не испортил. Главное было, что летит он с женщиной, которая нравилась ему всё больше.
Стартовали в начале одиннадцатого по бортовому хронометру.
Шлюп Вересова взял курс на самый большой архипелаг Нимфы, состоящий из цепочки более двух сотен островов. Иван повёл «голем» к архипелагу, на острова которого он уже сажал катера. Это был тот самый архипелаг, возле которого космолётчики впервые повстречались с ортоконами.
К этому моменту уже было известно, что нимфианские наутилоидеи передвигаются стаями и стадами до тысячи особей в самых больших скоплениях и на контакт с земными аппаратами не идут. Возможно, это была обычная реакция морских жителей на неизвестные объекты, возможно, ортоконы опасались дронов как носителей угроз, но они обходили все беспилотники и катера стороной, исчезая в глубинах океана при попытке приблизиться к ним.
Кроме ортоконов следящие системы земных машин обнаружили множество других форм жизни, обитающих в тёплых приповерхностных слоях океана. Одни походили на земных креветок, другие на червей, третьи на медуз, и так далее, и тому подобное, но все эти существа были небольшого размера и на потомков бывших разумных хозяев Нимфы не тянули. Из всего разнообразия обнаруженных живых организмов только ортоконы, достигавшие трёх- и пятиметровой длины, к тому же собиравшиеся в стаи, могли претендовать на звание постразумных обитателей планеты-капли. Но доказать это было пока невозможно.
Определили эксперты и многие физические характеристики Нимфы.
Основная масса океанской толщи состояла из обычной воды, не дистиллированной, но почти свободной от минеральных примесей и солей. Толщина жидкого океана достигала на севере и на юге планеты тысячи километров, на экваторе – от семисот до восьмисот. Глубже вода, сжатая до огромных величин в сто тысяч атмосфер и выше, превращалась в слой вязкого «киселя» толщиной в пятьсот километров, затем в слой горячего «льда» и в твёрдое ядро температурой до полумиллиона градусов, которое представляло собой неизвестную земной науке фазовую модификацию «кристаллической» воды. Посохин предложил называть это состояние псевдокристаллическим.
Но и столбообразные острова Нимфы, уходящие корнями в глубины океана, оказались не менее удивительными. Они тоже состояли из воды, молекулы которой были упакованы в кубические конгломераты, образующие прочную кристаллическую решётку. Они были твёрдыми, выдерживали удары и большие нагрузки, с неохотой уступали лазерным резакам (челюсти механических заборников проб их не брали), и Елизавета присоединилась к терминотворчеству Посохина, назвав материал островов псевдоалмазом. Посмеялись, но приняли.
Разумеется, дроны работали на планете без устали, днём и ночью, снабжая экспертов новым материалом, и знания о Нимфе пополнялись ежечасно. Однако физические параметры планеты-капли хотя и представляли несомненный интерес для науки, не их накопление было главной задачей экспедиции. Вересов обратил на это внимание, заявив перед полётом:
– Главное – поиск странного, товарищи исследователи, поиск необычного, не влезающего в понятия природных явлений, пусть мы и натыкаемся везде на экзотику водяной планеты. Только какие-то нюансы и непонятности могут вывести нас на схрон Вестника. Прислушивайтесь к своим ощущениям, присматривайтесь к поведению фауны Нимфы и тотчас же докладывайте мне, даже если у вас возникнут сомнения в своей адекватности.
Возражать начальнику экспедиции никто не стал.
«Голем» продавил защитное поле стартового шлюза, и перед пассажирами распахнулся космический простор, красота которого всегда действовала на Ивана завораживающе. Возможно, эта черта – любовь к созерцанию звёздного неба – и стала побуждающей причиной поступления его в отряд НЦЭОК.
Под катером распростёрлась блещущая в лучах светила грандиозная аквамариновая выпуклость, в которой отразилась сверкающая алмазами арка Кольца Невесты. Амфитрита располагалась аккурат под аркой и над океаном Нимфы, что вносило в пейзаж не только элемент эстетической ирреальности, но кроме этого и порождало у зрителей эффект взгляда: светило и арка здорово напоминали зрачок глаза под бровью.
– Прелесть! – прошептала Елизавета.
Иван согласился с ней: зрелище было великолепно!
– Ложимся на курс!
Катер выписал безукоризненную глиссаду снижения и вонзился в атмосферу Нимфы, как метеор, обрастая тонким слоем плазмы. До цели путешествия он домчался всего за четверть часа.
Елизавета порадовалась бесшумному и быстрому полёту, а душу Ивана вдруг охватили сомнения: уж слишком идиллическим и красивым был пейзаж за бортом катера, слишком просто всё происходило, слишком мирной представлялась жизнь на Нимфе и слишком далёкой казалась промчавшаяся над планетой война, не оставившая с виду никаких следов.
Правда, вслух об этом Иван заговорить не решился.
Приземлились на серо-синюю псевдоалмазную поверхность самого большого острова, на котором Иван уже сажал катер. Выгрузили «кентавра» – робота-исследователя, проверили связь с кораблём и дронами, плавающими над островами.
Связь работала отлично. Эфир над Нимфой тихо шелестел, не создавая помех. Океан мирно дышал, пошевеливая пологими волнами. Ветра почти не было. Температура воздуха в районе архипелага поднялась до плюс двадцати четырёх градусов. При такой температуре можно было загорать под лиловым пузырём Амфитриты, если бы остров располагался где-нибудь на Земле, в районе Багам или Мальдив.
И снова Иван ощутил внутренний холод, порождённый небывало мирной атмосферой планеты, пережившей полмиллиарда лет назад небывалую войну, уничтожившую разумную жизнь.
Но, может быть, всё не так грустно? – пришла в голову робкая мысль. Неужели за сотни миллионов лет разум не смог восстановиться? Неужели погибли все нимфята? Да и существует ли такое оружие, которое может зачистить от разумного сообщества всю планету? И что это за оружие, уничтожившее разум, но оставившее в целости и сохранности природу водяной капли?
– Я думаю, они прячутся в глубинах океана, – сказал Ядогава, останавливаясь на краю обрыва.
– Кто? – спросила Елизавета.
– Потомки разумных хозяев Нимфы.
– Вы думаете, разумная жизнь уцелела?
– А вы как думаете, Елизавета-тян?
– Хотелось бы верить.
– А вы, Ваня-кун?
– Мне кажется, – сказал Иван, озираясь, – что за нами наблюдают.
– Океан чист.
– В том-то и дело. «Глаз-первый», что видите?
– В двухстах метрах от острова замечен косяк ортоконов количеством в сто с лишним особей, – тотчас же доложил дрон-наблюдатель, барражирующий над архипелагом.
– Ну, у вас и нюх, Ваня-кун! – с уважением сказал Ядогава.
Ознакомительная версия. Доступно 14 страниц из 68
