Отправив письмо, Ольга себя мысленно отругала: во-первых, за то, что никак не сделает нормального снимка, хотя бы одного, не говоря уже о приличной сессии, во-вторых, за то, что пообещала выслать фотку: это уже было опасно. Но вариантов не было, пообещала. Она припомнила, на какой фотографии она выглядит более или менее свежо. Хотя какая разница? Дело ведь не в том, как она выглядит, а в том, кто она и кто он. Впрочем, не факт, что, увидев свою жену, Андрей вышлет именно свое фото. Фоток этих ведь в Интернете миллионы, бери любую. А что, оч-ч-чень неплохая идея… Не поискать ли какое-нибудь левое изображение женщины лет сорока, хорошо сохранившейся и пусть самую малость похожей на нее, Ольгу?
Глава 19Андрей нервничал, причем с каждой минутой все сильнее. Летучка подходила к концу, а вопрос по лебедевской заказухе не поднимался. Народ выступал по разным поводам. Часто кричали все сразу, перебивая и создавая ненужный гам. Хоть газета и выходила на двенадцати полосах, но места в ней традиционно всем не хватало.
«Спортсмены» — пожилая пара, муж Иван Андреевич (бывший известный десятиборец) и жена Татьяна Павловна (не очень известная бобслеистка) орали, что если не выйдет статья про заслуженного и в прошлом относительно известного тренера сборной, народ не поймет, и мы потеряем читателя.
— Кто сейчас нас читает? Правильно, аудитория, которая ведет здоровый образ жизни! — вещал Иван Андреевич, пишущий под псевдонимом «О. Брянцев-Лиллехамеровский». — А такая аудитория все расширяется! Становится все больше и к тому же моложе! Моложе и моложе аудитория эта! А значит, именно сейчас это и есть наш читатель! Мы ведь хотим омолодить наше издание? Или не хотим?
Слушая его крики, Юрий морщился, представляя себе этакого офисного ботана, в очках, костюме и синей рубашке, который зачитывается статьей о сборной, скажем, по биатлону или плаванию. А по утрам бегает по парку с плейером и собакой. Не очень убедительный получался читатель, некачественный, прямо скажем.
— И не следует так морщиться, Юрий Петрович! — вторила ему Татьяна Павловна, которую все тайно побаивались — и муж, и руководство. — Спорту надо отдавать треть газеты! И это как минимум! Тогда, вот увидите, и продажи пойдут в рост! А как это мы не напишем, какого наш город вырастил чемпиона! Нет, господа, я вас спрашиваю?! Зачем мы его тогда растили, если ни строчки ему не посвящаем? Это просто какой-то сговор против здорового образа жизни! Кому-то, наверное, очень выгодно, чтобы наши граждане загибались от болезней!
— Татьяна Павловна, пока вы про чемпионов пишете, у нас на Ленинке трех человек убили! И на Свидригайлова два трупа! — авторитетно заявил Марк Соломонович Орлов, потрепанный писака на «криминальные темы» лет пятидесяти с хорошим гаком.
Когда-то он был руководителем отдела ЦК ВЛКСМ по связям с общественностью. С тех пор у него сохранилось множество этих самых связей не только в различных силовых структурах, но и в прочих, порой совершенно неожиданных местах. Его друзья-комсомольцы возглавляли, судя по всему, все, что можно было в принципе возглавить. От космодрома до вещевого рынка, и от христианского благотворительного фонда до местной скотобойни.
Сам же Марк Соломонович возглавлял отдел криминальных происшествий, где был единственным сотрудником. И с самого первого дня зачисления в штат он не уставал доказывать, что в каждом номере ему надо отводить как минимум полосу, а то и полторы. Поскольку у него в запасе всегда есть дюжина резонансных преступлений, половину из которых можно смело назвать «преступлениями века». Впрочем, в наше время этому уже давно перестали удивляться.
— Свеженькие есть? — заинтересованно спросил Юрий. — И насколько интересные?
— Кто «свеженькие» и «интересные»? — вопрос поставил в тупик «криминалиста».
— Трупы, Марк Соломонович! Трупы! Наши читатели очень интересуются трупами! По крайней мере больше, чем тренерами сборных и олимпийскими чемпионами, — не удержался Юрий от шпильки в сторону «спортсменов».
— На Ленинке — да, свежак, этой ночью. Продавщицу из ночного обменника освежевали. Как выражается сторона криминальная, «писалкой по горлянке». А как говорит милиция, убийство по корыстным мотивам с целью ограбления, — компетентно разъяснил Орлов. — А те, что на Свидригайлова… Они, конечно, не такие свежие… Но там такая интересная, я бы сказал, история произошла… Двойное убийство с отягчающими…
Марк Соломонович распространялся бы и дальше, но Юрий остановил его властным жестом патриция. Подробности слушать не хотелось. Хотя тема была хорошей, как говорится, «тиражной» и читателям явно интересной.
— Марк Соломонович, давайте по тем трем свежим пройдитесь, хорошенько пройдитесь, с интригой, чтобы дух захватывало. А двоих «стареньких» со Свидригайлова я предлагаю поместить в «нераскрытые тайны города».
Орлов удовлетворенно кивнул в ответ, а спортсмены поджали губы и с ненавистью посмотрели на «криминального» собрата по цеху.
Юрий тем временем обернулся к коммерсам, дружно разглядывавшим экраны своих одинаковых серебристых «Макбуков» прямо во время всей летучки. Андрей впервые осознал, что ему уже сорок, когда в газете появились два этих парня — в одинаковых костюмах-троечках и кедах.
Зря Юрий обернулся к коммерсам, ох зря. Вернувшись из виртуальной реальности, мальчики тут же, заламывая руки, завопили, что «клиент слетит» и мы «пойдем по миру с протянутой рукой», если не удовлетворим новое брендовое средство от запора. И зима скоро, грипп, а значит, еще полосу, ну, на худой конец, подвал, надо зарезервировать под всяческие антигриппины и прочие медпрепараты. Когда же «спортсмены» попытались им возразить, они принялись возмущаться, что о творчестве, конечно, думают все, однако зарплату, мол, каждый в конце месяца любит получать, что было явно ударом ниже пояса.
После пятнадцати минут взаимных оскорблений, личных унижений, полунамеков и полувзглядов страсти наконец улеглись. Частично. Мальчикам-«коммерсам» дали все, что они просили. «Криминал» тоже получил то, на что расчитывал. «Спортсменам» дали половину полосы на двоих, а когда они попытались еще раз вякнуть, пригрозили, что и это заберут.
— Теперь культурка, — наконец-то сказал Юрий. — Хочу поднять вопрос по статье о певице Лебедевой…
Да, надо сказать, что перед этой летучкой Андрею удалось провернуть маленькую интригу. Маленькую, но вполне тонкую иезуитскую интригу в духе француза кардинала Ришелье или итальянца Николо Макиавелли. И выглядело это так. В перерыв Андрей и Юрий, как обычно, обедали вместе. Съев первое и второе, выпив компот, друзья логично перешли к черному эспрессо. И только тогда Андрей заговорил:
