Книга Четыре унции кофе - Иван Райли

В понедельник утром курьер FedEx доставил мне под роспись сразу два конверта. В первом находился кредитный договор, пересланный Хиршем. Я пробежался по тексту, задержался на сумме и процентной ставке, условиях выплат. Снова вернулся на первую страницу и набрал его мобильный. После третьего гудка Майкл поднял трубку: Хирш. Я получил договор, сказал я. Чудесно, ответил он. Все устраивает? Есть одна заминка, чисто канцелярская, заметил я. Погодите, погодите, неожиданно отозвался он, дайте угадаю. Дата подписания выпала на праздничный день? Я удивился его познаниям и уточнил: на воскресенье. Хирш помедлил. Ничего страшного, ответил он. Не обращайте внимания. Юридически это не играет никакой роли. Это еще не все, сказал я. Договор был подписан сторонами за три недели до того, как я встретился с Нассаром и Бадром. Майкл взял паузу, чтобы подавить смешок. Я понимаю, ответил он наконец. Со стороны это может смотреться диковато. Но… Вы получили деньги? Да, ответил я, с этим проблем, слава Богу, никаких. Вот и славно. Не удивляйтесь, но некоторые бизнесмены на Востоке верят, что новый месяц – я имею в виду Луну – приносит прибыль и удачу. Поэтому стремятся начинать дела на поднимающемся месяце. Что из себя представляет Бади – вы уже видели. У меня нет под рукой лунного календаря, но уверен, дата выбрана именно по этой причине. И уж лучше получить деньги, заключив контракт задним числом, чем, не получив ничего, ждать, когда луна окажется в новой фазе. По крайней мере, так мне кажется. Вы не согласны? Вполне, ответил я. Вполне согласен. Я поблагодарил его за разъснения и пожелал всех благ. Во втором конверте находилось приложение к контракту, подписанному мною в Нью-Йорке, в штаб-квартире НМ. Почти на сорока страницах они указали имена и контактные данные лиц, ответственных по договору в каждом из сотни выбранных мною отелей. Здесь же были координаты корпоративного отдела и парочка визиток от его ведущих специалистов. Я отложил оба договора в надежде передать их под неусыпное око Новака. Затем я набрал номер Кэрол. Привет, Джонни, ответила она. Как поживаешь? Я по-доброму ухмыльнулся. Как всегда в последнее время, она была радостна и энергична. И ответил, что поживаю чудесно, осведомился о ней, о делах в ресторане. Все просто замечательно, сказала она. Даже боюсь сглазить. У нас аншлаг. И в банкетном запись на полтора месяца вперед. Я тут подсуетилась. Немного засветилась в Чикаго. Так что твои горожане выбирают лучших. Выбирают нас. Мы поговорили о текущих делах. Я поинтересовался, нашла ли она замену Мэтью, и что решили с фонтаном на летней площадке. Она ответила, что позавчера взяли смышленого парня, и сейчас Мэт натаскивает его. Курс молодого бойца (уверен, эту реплику она услышала от кого-то). У меня к тебе есть предложение, сказал я. Интимное. Любопытно, сказала она. Давай. Интересно послушать, что босс предложит замужней женщине на пятом месяце. Ты нужна мне, Кэрри, ответил я. Очень нужна. Я только сейчас понимаю, как сильно. Я просто не могу без тебя. Без твоего таланта. Без твоего креатива и зоркого глаза. Без твоих ребят, которые способны превращать в дворцы даже самые отпетые гадюшники. Уо-уо-уо – взвыла она. Притормози, ковбой. Я ничего не поняла. В чем проблема? Пришлось отказаться от возвышенного тона и перейти на деловой английский. Я только что открыл новую компанию, Кэрри, и у меня сумасшедший объем работы для дизайнера. Так, сказала она. И насколько сумасшедший? Сто ресторанов, ответил я. Пятьдесят в стране, пятьдесят в Европе. Она издала слабый звук, который я с трудом мог обозначить словами «присвистнуть от удивления». Никогда не слышал, как женщины свистят. Кэрол это тоже не удалось, но смысл эффекта, который она попыталась передать, был мне понятен. Я просто подумал, продолжал я, в свете предстоящих тебе событий, точнее, вам. Ты сама знаешь, что ресторан забирает все твое время. Тебе придется разрываться между работой и ребенком. И я знаю, ты сильная, ты сможешь. Но… к чему нам такие жертвы? Подожди, сказала она. Ты меня увольняешь? В тот момент я подумал, что, наверное, правы те ученые, которые утверждают, что материнский организм отдает свои силы и резервы развивающемуся в утробе ребенку. Уверен, в момент нашего разговора у ребенка проявились недюжинные мыслительные способности, судя по тому, как они просели у его матери. При чем тут? – спросил я как человек, которого только что грубо осадили, прервав прекрасный порыв. Дело твое. Я просто предлагаю тебе работу по твоему профилю. Основному профилю. И призванию. Ты могла бы расшириться, взять людей. Я и так расширяюсь, пошутила она грустно. Сто ресторанов? Как быстро ты планируешь запуститься? Мне скоро нельзя будет летать (вот как беседовать с женщинами? – спросил я сам себя, – сто вопросов в секунду, и на какой отвечать?). Тебе не надо никуда летать. Фото и, если потребуется, панорамы они сделают сами. Все, как обычно. Делаешь эскизы, проекты. Это еще не все. Можешь смело умножить сто ресторанов на двенадцать событий в год. И к каждому придется готовить оформление. Я не потяну, Джонни, тотчас сказала она. Потянешь, ответил я. Мне нужен свой человек, Кэрри. Тот, которому я смогу доверять. Хочешь – открой еще одну контору, сугубо под этот проект. Набери толковых людей. В общем, делай все, что угодно. Но я тебя не отпущу. Ты нужна мне, Кэрри. Ты подарила мне «Небеса». Ты приносишь удачу. Я уже потерял тебя как женщину. Но терять как друга и классного спеца – не намерен. Прости за пафос. Мы оба помолчали. Посопели в мембраны. Ладно, сказала она. Спасибо, что предложил. Ее голос казался вялым и неуверенным. Спасибо, «да» или спасибо, «нет»? – спросил я как можно мягче. Я должна подумать. Посоветоваться с Марком. Добро, ответил я. Набери меня, как только решишь сказать «да». Она хмыкнула: а если я скажу «нет»? Не обсуждается, сказал я. Значит, все-таки уволишь, подтрунивая надо мной, произнесла она. Хуже, ответил я. Домашний арест, детское питание и меховые наручники. Она рассмеялась. Ну-ну, я с самого начала так и поняла, куда ты клонишь. Ладно, сказал я, проехали. Так что решили с фонтаном? Будет быть, ответила она, оживившись. Уже заказали горку. На следующей неделе приедут монтажники. Все, как ты хотел (если бы, подумал я). Мы обменялись еще парочкой реплик о Трэвисе (все путем, несмотря на учебу, он почти ежедневно занимался делами ресторана, и ему это нравилось), Кваке (у него болела жена), дяде Родже (жив, курилка) и прочих. Напоследок она произнесла: давно хотела тебе сказать. Ты болтун. И засранец. Я ответил: я знаю, детка. И добавил: я тоже тебя люблю.

На часах была половина двенадцатого. Я кинул в сумку распечатанные конверты, несессер, белье и пару брюк. На улице стояло настоящее пекло, так что я сходу запустил кондиционер, несмотря на то, что ехать до офиса было меньше минуты. В вестибюле меня встретил Дэн. Долговязый парень подросткового типа – выглядел он именно так, как я и предполагал. Как выглядят большинство системотехников в его возрасте. Мы поднялись на четвертый этаж. Слева от лифта бумажный каркас закрывал до поры до времени название компании на вишневой панели. Ковролин уже постелили. Несколько уборщиков в фирменной одежде мыли окна. Мебель была собрана и расставлена. Кристина, мой первый в этой жизни секретарь (24 года, МБА в Милуоки, Висконсин), одетая по-хозяйски, расставляла папки в стеклянном шкафу. Передай, пожалуйста, Карлу, сказал я, оставив на столе два конверта с договорами. Мы прошли в просторный конференц-зал. Там у стены возвышалась целая гора коробок. Ну вот, сказал я, твой фронт работ. Как ребенок, которого привели под елку в новогоднюю ночь, он присел на корточки перед ближайшим ящиком и стал сдирать скотч. Все, как договаривались: локалка, в каждом отделе по принтеру и один у секретаря, телефоны, WiFi, антивирусы и безопасность. Да, подтвердил он, я все помню. Все сделаю, не переживайте. Центральный кондиционер работал исправно. Но жалюзи еще лежали нераспакованными в длинных полиэтиленовых чехлах вдоль плинтусов. Жара, подумал я. Самое время на пляж. Хотя, пока я доберусь, в лучшем случае смогу покупаться в ночном море. Я поехал в аэропорт, и через семь часов был в Сан-Хуане. Оттуда мы пересели на «комара». В аэропорту Тортолы (Британские Виргинские острова) меня встретил Себастьян. Уже стемнело. На своей годовалой BMW он отвез меня в отель Dream. Я принял душ и перед тем, как лечь спать, с полчасика сидел в шезлонге на балконе, потягивая охлажденную колу и любуясь панорамным видом на лежавшую внизу ночную гавань. С самого утра мы занялись делами. Себастьян заехал за мной в пол восьмого. Мы поехали в его офис в колониальном стиле. Подписали бумаги. Около девяти нас принял нотариус. Затем пересекли улицу, мощеную белым булыжником, и в течение какого-то получаса открыли счет в местном банке. Себастьян познакомил меня с Тэдом, номинальным директором новой компании. Мы успели перекинуться парой слов. Я оставил пакет документов по торговым маркам, бегло объяснив, что к чему. Себастьян подготовил для меня инвойсы и все необходимые бумаги. В офисе было хорошо и прохладно. Но до самолета оставалось всего пару часов, а отказаться от обеда я не мог, выглядело бы это некрасиво. Как шпион, я отвернул штору и сквозь брешь, в которую тотчас хлынуло немилосердное солнце, бросил последний взгляд на бухту, ласковое море, в котором так и не покупаюсь. Не в этот раз. Взгляд Моисея с холма на вожделенную землю, куда ему не суждено будет ступить. Пока.