Книга Верь мне и жди - Ольга Тартынская

Так прошел еще один год нашего супружества. Для меня он был мало чем примечательным. Я молчала и ждала. Марина уезжала на полгода в Италию, там играла в оркестре русскую классику. У Насти родилась девочка. Подруги жили своей насыщенной жизнью, а я ждала. Ждала твоих звонков, ждала твоего возвращения с гастролей, потом с фестиваля, потом из путешествия. Ты возвращался, отлеживался, отсыпался и вновь устремлялся в большой мир. С новой программой ты объехал полстраны, другую половину планировал освоить на следующий год.

Однажды ты получил по электронной почте сообщение из Норвегии: у тебя родилась внучка.

— Да-а… — задумчиво разглядывал ты в компьютере фотографию младенца. — Вот я и стал дедом…

Я видела, что ты болезненно переживаешь переход в новый статус.

— Что тут такого? — силилась взбодрить тебя. — Многие гораздо раньше становятся бабушками и дедушками. Кого это сейчас пугает? Теперь бабушки и дедушки сами благополучно рожают в своем возрасте.

Ты посмотрел на меня отрешенным взглядом и ничего не сказал. Потом я поняла, что происходит с тобой. Ты всегда выглядел необыкновенно молодо, хотя ничего не делал для этого. Бывало, когда тебя упрекали за отход от рок-музыки, ты смеялся:

— Всему свое время.

Старички рокеры, поющие о том же, о чем пели двадцать — тридцать лет назад, вызывали у тебя сожаление. Это не про тебя.

Теперь ты глубоко задумался о возрасте. Что дальше? Эстрада безжалостна, она вышвыривает отработанный материал без всяких сантиментов. Да, всему свое время. Ты почувствовал, что твое время истекает. И вовсе не потому, что ты не востребован. Силы и ресурсы небесконечны. Здоровье не железное. Эстрада безжалостна к старости, тут не спасают никакие новомодные средства омоложения. И хотя тебе до старости было далеко, ты запаниковал. Время уходит, уходит, и это только первый звонок…

Мои увещевания ты оставил без внимания.

— Ты должен беречься, хоть немного, — говорила я. — Зачем столько работать?

— Я хочу построить дом для нас, — отвечал ты. — Мне нужно выпустить новый альбом. Деньги нужны.

— Здоровье дороже, — ворчала я, зная, что бесполезно.

Ты снова уехал, и все пошло по заведенному кругу. У тебя был изматывающий график гастролей и концертов, и дело вовсе не в деньгах. Ты спешил, тебя подгоняло время. Столько еще хотелось сделать. Ты просто кипел идеями! Постепенно ты стал бережнее расходовать силы, почти перестал пить, освоил дыхательные упражнения по системе йогов. Тебе нужны были физические силы, хорошее здоровье, чтобы исполнить все намеченное.

Я немного успокоилась и смирилась с постоянной разлукой. Пила только когда одиночество делалось вконец невыносимым. Я старела куда быстрее, чем ты, и приходила в отчаяние. С тоской думала о ребенке, но после рождения твоей внучки можно было похоронить последние надежды. И даже если бы решилась, то надо все-таки иметь возможность забеременеть. Я же видела тебя несколько раз в году, а уж о близости нашей и говорить нечего…

Нет, мне не на что было жаловаться. Ты по-прежнему был со мной нежен, добр, по-отечески насмешлив, но как мало этого! Просто по пальцам можно пересчитать наши ночи! Чаще бывало, что ты, вернувшись домой, валился от усталости и спал, спал. Я не решалась нарушить твой сон, берегла твой покой.

И вот однажды поняла, что уже несколько месяцев у нас не было близости, и встревожилась. Теперь-то я знаю, почему ты не нуждался в моей любви, а тогда подумала, что ты устаешь, изматываешься и сил ни на что нет. Берегла тебя.

А в твоей жизни появилась она.

Очередной Новый год мы встречали с гостями: ты пригласил ребят из группы с женами и подругами. Накануне ты настаивал ехать в студию и там отмечать праздник. Я наотрез отказалась, предложив компромиссный вариант: ребята приезжают к нам. Ты помолчал, подумал и согласился, но мне почудилось, что как-то поник, потускнел.

С некоторых пор ты был внутренне взволнованным, помолодевшим — как сказала бы Марина, будто влюбился. В глазах часто появлялось мечтательное выражение. Я не раз слышала, как ты у себя в кабинете наигрываешь на клавишке новые мелодии. Все списывала на творческий подъем и ожидала, что скоро похвастаешь новыми песнями. Конечно, я чувствовала перемены в тебе, но не могла их объяснить.

И вот новогодняя ночь. Я сутки готовила. Лида помогала мне: съездила на рынок, сходила в магазины за продуктами, сделала глобальную уборку в квартире. Мы вместе колдовали на кухне, чтобы поразить воображение гостей. Я чуть не забыла о себе. За два часа до появления гостей Лида собралась домой. Я еще раньше выталкивала ее, но Лида отмахивалась:

— У меня все готово! Много ли нам двоим надо? Даша с мужем у себя Новый год встречают.

Перед уходом она осмотрела меня с ног до головы и сказала:

— Вам пора заняться собой.

— Да мне еще индейку надо сунуть в духовку, соус доделать, салаты заправить… Стол накрыть в гостиной.

Лида вдруг сняла пальто:

— Я останусь и помогу вам. Все-таки столько гостей!

Мне и в голову не пришло попросить ее об этом.

— А как же ваш муж? — растерянно спросила я, понимая, что без нее мне не справиться.

— Я позвоню ему.

Лида уединилась с телефоном на кухне, потом вышла и сообщила:

— Ну вот, все и улажено. Вы не волнуйтесь, я накрою стол, а сама буду сидеть на кухне. Что понадобится, подам и опять исчезну. Не помешаю.

Она меня просто спасла, потому что я вконец забегалась, умоталась, выглядела отвратительно. Еще непонятная внутренняя тревога грызла меня. С утра ты исчез из дома и не звонил. Теоретически тебя можно было найти в студии. Жаль, Марины нет, в Италии пропадает, а то бы я ей позвонила.

Лида приготовила мне ванну, так было приятно. Обо мне никогда никто не заботился. Твои подарки из заграницы, сувениры из старинных русских городов, которые ты привозишь, предложение отправить на отдых на Канары или Мальдивы — не в счет. Я будто бы пожизненно несла бессменное дежурство и не позволяла себе расслабиться. Не работая, не тратя себя на детей, я изматывалась в ожидании, терпении и самосовершенствовании.

Я лежала в ванне с маской на лице и думала о надвигающейся старости. Ты будто заразил меня своей возрастной паникой. Неужели это все еще молодое, упругое, тело не узнает материнства? — думала я с тоской. И почему так мало любви дано этому телу? Оно перестало быть желанным, любимым. Сняв маску, я рассмотрела себя в зеркале. Да-а… Еще немного, и девушкой меня никто уже не назовет ни в магазине, ни на улице. Разве что в темноте.

Я еще сушила волосы, когда раздался первый звонок в дверь. Лида открыла. Я поспешила в свою комнату, чтобы одеться и подкраситься. К Новому году я купила новый вечерний наряд. Любимый черный шелк, красивые складки, глубокое декольте. На шею надела твой подарок — бриллиантовое колье. Волосы убрала наверх, выпустив несколько завитков.